свою защиту. Уж не попал ли он в компанию сорванцов, жуликов, грабителей? А
эти ежевечерние отлучки из дому, для которых у него всегда было одно и то же
странное объяснение? Может быть, это только для отвода глаз? Охваченная
такими страшными мыслями, она не решалась расспрашивать сына и, сидя на
стуле, раскачивалась взад и вперед, ломала руки и горько плакала. Но Кит
даже не пытался утешить мать - ему было не до того. Младенец в колыбели
проснулся и захныкал; мальчуган в бельевой корзине, упав навзничь,
перевернул ее на себя и исчез под ней; мать плакала все громче и
раскачивалась все быстрее, - а Кит, ничего этого не замечавший, продолжал
сидеть в полном оцепенении.
ГЛАВА XI
кровлей, осенявшей головку Нелли. У старика началась жестокая горячка, на
следующее утро он впал в забытье и с того самого дня долгие недели боролся с
недугом, грозившим ему смертью. Недостатка в уходе за ним теперь не было, но
его окружали чужие люди - алчные сиделки, которые, отдежурив положенный срок
у постели больного, пили, ели и веселились всей своей беспардонной
компанией, ибо страдания и смерть были для них делом привычным.
чувствовала себя такой одинокой, как в эти дни. Одинокой во всем - в своей
любви к тому, кто таял, снедаемый горячкой, одинокой в своем непритворном
горе и бескорыстном участии. День за днем, ночь за ночью просиживала она у
изголовья бесчувственного страдальца, предупреждая малейшее его желание,
прислушиваясь к тому, как он даже в бреду повторяет ее имя и не перестает
думать и тревожиться только о ней.
лежал больной, да и тy мистер Квилп соблаговолил предоставить прежним
хозяевам лишь на время. Когда старик заболел, карлик чуть ли не на другой
день вступил во владение лавкой и всем, что в ней было, основываясь на
законных правах, в которых мало кто разбирался и которые никому не приходило
в голову оспаривать. Утвердив свои позиции с помощью одного крючкотвора, он
даже переехал сюда вместе с ним - на страх всем супостатам - и решил
устроиться с удобствами в новом жилье, хотя понятия об удобствах у него были
весьма своеобразные.
заколотив наглухо окно лавки и тем самым положив конец дальнейшей торговле.
Он отобрал из старинной мебели самое красивое и покойное кресло (для
собственных нужд) и самый уродливый и неудобный стул (для подручного, о
котором тоже следовало позаботиться), велел перетащить их к себе и воссел на
свой трон. Комната эта была далеко от спальни старика, но мистер Квилп,
боясь заразиться горячкой, счел необходимым произвести здесь оздоровительное
окуривание и не только сам дымил трубкой без малейшего перерыва, но заставил
курить и своего ученого друга. Не удовлетворясь этим, он послал на пристань
за уже знакомым нам акробатом, прибывшим немедленно, посадил его в дверях,
снабдил большой трубкой, специально привезенной из дому, и ни под каким
видом не разрешал ему вынимать ее изо рта дольше чем на минуту. 3акончив
устройство на новом месте, Дэниел Квилп с довольным смешком огляделся по
сторонам и сказал, что вот это и называется у него удобствами.
к мнению мистера Квилпа, но этому мешали два обстоятельства: первое -
несмотря на все свои ухищрения, он никак не мог устроиться на стуле сидение
у которого было жесткое, ребристое, скользкое и покатое; второе - табачный
дым всегда был ему противен и вызывал у него всяческие внутренние
пертурбации. Находясь, однако, в полной зависимости от мистера Квилпа и имея
все основания угождать своему патрону, он выдавил из себя улыбку и
одобрительно закивал головой.
улице Бевис-Маркс в городе Лондоне. Это был сухопарый дылда с круглым,
похожим на шишку, носом, с нависшим лбом, бегающими глазками и
огненно-рыжими волосами. Костюм его состоял из долгополого черного сюртука и
черных штанов по щиколотку из-под которых виднелись сизо-голубые бумажные
чулки и ботинки с ушками. Держался этот джентльмен подобострастно, но
говорил весьма грубым голосом, а его приторные улыбочки вызывали такое
чувство омерзения, что всякий, кто сталкивался с ним, предпочел бы, чтобы он
злобно хмурился.
глаза от дыма, разгоняет его рукой и чуть ли не корчится от каждой затяжки,
и, придя в неописуемый восторг, радостно потер ладони.
трубку заново и всю ее выкури, не то я раскалю чубук на огне и прижгу тебе
язык.
ему ничего не стоило бы втянуть в себя содержимое небольшой печи для обжига
извести, если бы его удостоили такого угощения. Поэтому он пробормотал
наспех какую-то дерзость по адресу хозяина и сделал, как было приказано.
чувствуете себя по меньшей мере турецким султаном! - сказал Квилп.
не лучше, то завидовать ему особенно нечего, однако не стал отрицать
приятности своих ощущений и охотно приравнял себя к этому властелину.
заразы и от всех других бедствий, которые грозят нам на нашем жизненном
пути. Пока не переберемся отсюда, так и будем дымить. Кури, собака, не то
трубку проглотить заставлю!
мягкое предостережение, относившееся к мальчишке.
сразу. Не теряйте времени.
окаянную трубку. - А если ему полегчает, мистер Квилп?
ответил карлик.
на вашем месте все бы распродали или вывезли при первой же возможности,
поскольку закон на их стороне!.. Да, да! У других сердце гранит, кремень,
сэр! Другие, сэр, на вашем месте...
карлик.
изо рта: - Девчонка идет.
горячий суп. - Подожди, дружок, я с тобой разделаюсь! Такие тебя ждут
оплеухи и затрещины, что ты у меня диву дашься! А! Нелли! Ну, как твой
дедушка себя чувствует, цыпочка ты моя бриллиантовая?
красотка!
карлик, видимо полагая, что его умильный тон успокоит девочку. - Или она,
бедненькая, хочет лечь в постельку у себя в комнатке? А, Нелли?
потолку. - Заслушаешься! Честное слово, заслушаешься!
кое-что взять тут, и больше... больше я сюда никогда не приду.
ее плечо. - Настоящее гнездышко! Так ты твердо решила, что не будешь жить
здесь? Ты твердо решила не возвращаться сюда, Нелли?
вышла из своей комнаты. - Я больше сюда не вернусь, никогда не вернусь!
жаль! Кроватка-то как раз мне по росту. Пожалуй, это будет моя спаленка!
заслужила одобрение мистера Брасса. Тогда карлик сразу же вошел в комнату
Нелл, повалился на кровать с трубкой в зубах, задрыгал ногами и вскоре
окружил себя клубами дыма. Мистер Брасс приветствовал это зрелище
рукоплесканиями, и мистер Квилп, вполне оценив мягкость и удобство Неллиной
кровати, заявил, что ночью будет спать на ней, а днем пользоваться ею как
оттоманкой. Сказано - сделано! И карлик так и остался лежать, пока не
выкурил трубки. Законник же, у которого к этому времени от дурноты начали
путаться мысли (таково было действие табака на его нервную систему),
воспользовался случаем и улизнул на свежий воздух, где ему вскоре настолько
полегчало, что он вернулся обратно в довольно приличном виде. Впрочем,
злокозненный карлик опять заставил его докуриться до прежнего состояния,
после чего несчастный замертво рухнул на первую попавшуюся кушетку и проспал
на ней до утра.
дальнейшем мистеру Квилпу не хватало времени на всяческие проделки и выдумки
- его одолевали заботы: составление с помощью мистера Брасса подробнейшей
описи имущества старика, а также другие дела, которые, к счастью, требовали
его присутствия в Сити по нескольку часов в день. Однако бросать лавку па
ночь ему не позволяла жадность и подозрительность, разыгрывавшиеся тем
сильнее, чем дольше затягивалась болезнь старика, исхода которой - в ту или
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Прозоров Александр
Лукьяненко Сергей
Никитин Юрий