Ах, не плачьте!
Идемте, мисс Домби. Ну вот, теперь и другой башмак свалился. Возьмите мои,
мисс Домби.
когда он порывисто стягивал с себя башмаки. - В этих мне удобнее. В этих
очень хорошо.
милю длиннее, чем нужно. Как же это я не подумал! В моих вы вовсе не могли
бы идти! Идемте, мисс Домби. Хотел бы я посмотреть, какой негодяй посмеет
вас теперь обидеть!
счастливый; и они зашагали рука об руку по улицам, вовсе не помышляя о том,
какой странной могла показаться эта пара.
никакого внимания на это не обращали; оба были всецело поглощены недавними
приключениями Флоренс, о которых она рассказывала с простодушием и доверием,
свойственными ее возрасту, тогда как Уолтер слушал так, словно они брели
далеко от грязи и копоти Темз-стрит, среди широколиственных высоких деревьев
на каком-то необитаемом острове под тропиками, - и в то время он воображал,
быть может, что так оно и есть.
спутника.
А, знаю! Но контора сейчас закрыта, мисс Домби. Никого там нет. Мистер Домби
давно ушел домой. Пожалуй, и нам следует пойти туда же. Или постойте-ка. Не
отвести ли мне вас к дяде, у которого я живу... это совсем близко отсюда...
а потом поехать к вам домой в карете, уведомить их, что вы в безопасности и
привезти вам какое-нибудь платье. Пожалуй, так лучше будет?
мимоходом взглянув на Уолтера, словно узнал его, но потом, как бы не доверяя
первому впечатлению, прошел дальше.
фирмы. Не заведующий наш Каркер, мисс Домби, а другой Каркер, младший. Алло!
Мистер Каркер!
подумал, что ошибся... с такой странной спутницей...
он представлял разительный контраст двум ребятишкам, стоявшим перед ним рука
об руку. Он был не стар, но волосы у него были седые; плечи сгорбились или
согнулись под бременем какой-то великой скорби, и глубокие морщины
пересекали его изможденное, печальное лицо. Блеск глаз, выражение лица, даже
голос его - все было тускло и безжизненно, как будто дух в нем испепелился.
Он был одет прилично, хотя и очень просто, в черное; но платье его, под
стать всему облику, как бы съежилось и сжалось на нем и присоединилось к
жалобной мольбе, которую выражала вся его фигура с головы до пят, - он хотел
оставаться незамеченным и одиноким в своем унижении.
другие чувства, ибо он всматривался в оживленное лицо мальчика, пока тот
говорил, с необычайной симпатией и с чувством необъяснимой тревоги и
жалости, которое светилось в его глазах, как ни старался он его скрыть.
Когда Уолтер в заключение задал ему вопрос, который уже задавал Флоренс, он
продолжал смотреть на него с тем же выражением, словно читал на его лице
судьбу, горестно противоречившую теперешней его веселости.
вы всегда даете мне добрые советы, когда разговариваете со мной. Правда, это
случается не часто.
Флоренс на Уолтера и обратно.
великодушная мысль, - послушайте! Вот случай для вас! Пойдите вы к мистеру
Домби и принесите ему добрую весть. Это может быть полезно вам, сэр. Я
останусь дома. Идите.
стыдом и опаской; и, пожелав ему доброй ночи и посоветовав не мешкать, пошел
дальше.
пошли своей дорогой, - мы как можно скорее отправимся к моему дяде. Слыхали
ли вы когда-нибудь, мисс Флоренс, чтобы мистер Домби говорил о мистере
Каркере-младшем?
разговаривает.
в течение которой он смотрел вниз на кроткое, терпеливое личико идущей рядом
с ним девочки, он со свойственным ему мальчишеским оживлением и
стремительностью заговорил о другом; а когда один из злополучных башмаков
опять свалился весьма кстати, предложил отнести Флоренс на руках к дяде.
Флоренс, хотя и очень устала, смеясь, отклонила это предложение, боясь, как
бы он ее не уронил. Они были уже недалеко от Деревянного Мичмана, и тут
Уолтер стал рассказывать различные случаи из истории кораблекрушений и
другие волнующие происшествия, а также о том, как мальчики моложе его
спасали и с торжеством уносили девочек старше Флоренс; они все еще были
увлечены этим разговором, когда подошли к двери мастера судовых
инструментов.
и вплоть до конца вечера он говорил бессвязно и запинаясь. - Какое
удивительное приключение! Вот дочь мистера Домби заблудилась на улице, а
старая ведьма отняла у нее платье... я ее нашел, привел к нам, чтобы она
отдохнула у нас в гостиной... смотрите!
возлюбленному компасу. - Быть не может! Никогда бы я...
право же, никто... Вот! Помогите мне перенести эту кушетку ближе к огню,
ладно, дядя Соль?.. Приготовьте тарелки... дайте ей пообедать, ладно,
дядя?.. Бросьте эти башмаки под каминную решетку, мисс Флоренс... поставьте
ноги на решетку, чтобы согреть их... какие они мокрые!.. Вот так
приключение, а, дядя?.. Господи помилуй, как мне жарко!
изумления. Он гладил по головке Флоренс, уговаривал ее поесть, уговаривал ее
пить, растирал ей ноги нагретым у камина носовым платком, пытливо
всматриваясь в своего непоседу-племянника, и ничего, в сущности, не понимал,
кроме того, что на него постоянно налетал и натыкался этот взволнованный
молодой джентльмен, который носился по комнате, принимаясь сразу за двадцать
дел и ровно ничего не предпринимая.
сбегаю наверх, надену другую куртку, а потом уйду. Послушайте, дядя, вот так
приключение!
большим хронометром в кармане метался между Флоренс на кушетке и своим
племянником во всех уголках гостиной, - это самое необычайное...
обед, дядя...
точно ему предстояло кормить великана. - Я о ней позабочусь, Уоли! Я
поникаю. Милая крошка! Конечно, проголодалась. Ступай и приведи себя в
порядок. Господи помилуй! Сэр Ричард Виттингтон, трижды лорд-мэр Лондона!
и спуститься, но Флоренс, не в силах бороться с утомлением, успела задремать
у камина. Эта короткая пауза - хотя длилась она всего несколько минут -
помогла Соломону Джилсу настолько прийти в себя, чтобы позаботиться о ее
удобствах, уменьшить свет в комнате и заслонить ее от огня. Итак, когда
мальчик вернулся, она сладко спала.
что тот изменился в лице. - Теперь я ухожу. Захвачу только с собой корочку
хлеба, я очень голоден... и... не будите ее, дядя Соль!
личика, дядя Соль. Теперь я ухожу.
дверях.
никогда еще не бывал. Он простился со мной, но пошел следом за нами - вот
удивительно! - потому что, когда мы подошли к двери, я оглянулся и видел,
как он потихоньку уходил, точно слуга, проводивший меня до дому, или верная
собака. Как она себя чувствует теперь, дядя?
Лукьяненко Сергей
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Свержин Владимир