время вы станете обеспеченным человеком.
для вида, а потом надую? Вернусь к своим и расскажу все, как было? Что
тогда?
плечами. - К сожалению, это неизбежно. Но вы должны знать: у меня нет
ощущения, что риск чрезмерен. Короче, я убежден, что имею дело с
порядочным человеком.
госпитального судна.
обмануть меня?
солдата!
Здесь его хватают, вытаскивают из каюты. А он кричит, отбивается,
рвется.
Карцова, расположен в корме. Пленного тащат через центральный пост.
крепит, и в отсек врывается вода.
Темнота, топот, крики. Резкий голос командира требует, чтобы было
включено аварийное освещение. Лампочки вспыхивают и тотчас гаснут.
Снова удар, и отсек наполняется пронзительным свистом - в нем тонут
вопли ужаса, боли.
сжатого воздуха, вырвавшегося из перебитой магистрали!..
Несколько глубоких вдохов - и Карцов ныряет в поток. Бешено работая
руками и ногами, он пробивается вперед. Вот она, пробоина - большая
дыра с вдавленными внутрь краями. За ней пенистый зеленый свет. Это
значит: лодка у самой поверхности.
коснуться острых лохмотьев разорванной стали.
умирающий корабль. И слышны в нем приглушенные крики, и удары стали о
сталь, и резкие пистолетные выстрелы...
зеркала. Оно колышется, отражая всплывающего человека.
клонящееся к горизонту тяжелое красное солнце! Карцов всей грудью
вбирает воздух. Яркий свет, свежий морской ветерок - от всего этого
кружится голова, слабеет тело. Он словно пьяный.
беспокойно кружит самолет. Вот кто потопил германскую лодку!
пеной. По ней растекается масляное озеро. Это соляр из раздавленного
на большой глубине корабля.
юг. Карцов кричит, машет ему рукой, хотя понимает - с высоты в триста
метров вряд ли заметишь в волнах человека.
горизонте.
его снабдили на лодке. Он собрался стащить и свитер, но передумал:
вероятно, он долго пробудет в воде, и свитер предохранит от
переохлаждения.
найти спасательный жилет. Поиски тщетны. И тогда его охватывает страх:
уже кажется - он утомлен, вода холодна, слишком учащенно бьется
сердце. Он убеждает себя не думать об этом. В конце концов, час назад
положение его было куда хуже.
садится, запад. Юг левее на восемь румбов.
флота союзников.
ГЛАВА ВТОРАЯ
вверх-вниз. Руки совершают медленные длинные гребки. Это кроль -
быстрый и экономный вид плавания.
были традицией длительные проплывы от причальных бонов городского
яхт-клуба до едва приметного на горизонте горбатого острова.
на финиш вторым. Плыть в холодном бурном Каспии было куда трудней, но
катера указывали путь спортсменам, и за каждым двигались лодки с
сидевшими наготове спасателями.
гребня он заметил, как мелькнул на поверхности треугольный плавник -
грязно-белый, с розоватым отливом.
ним под водой и только ждет случая, чтобы вцепиться...
внизу появилась тень. Решившись, он ныряет ей наперерез. Но море,
пустынное на поверхности, пустынно и в глубине.
смущает свет, что она, как все хищники, ждет темноты.
- и тьма окутает море.
спину, он разбрасывает руки. Можно и отдохнуть.
парапете набережной, таская самодельной удочкой глупых жирных бычков.
Год спустя с этого же парапета головой вниз кидался в пенные волны и,
на удивление зевакам, всплывал метрах в двадцати от берега.
птичьими яйцами для школьного музея, с длинными, до краев наполненными
романтикой ночами у костра.
резинового водолазного шлема. В тот день Каспий был на редкость тих и
прозрачен. Любуясь им, Кирилл долго стоял на скале и повторял
запомнившиеся ему строки: "О, спокойствие моря! О, уплыть бы в его
просторы, удалиться от берегов, уединиться посреди его безмолвия!"
совершенно разных человека - французский литератор Пьер Лоти и русский
мальчишка. Будто вместе сочиняли эти слова...
внезапно открылось его глазам. Со всех сторон его обступили
фантастически яркие краски. Желтый, зеленый, красный, синий,
фиолетовый цвета, их оттенки были щедро разбросаны на песке и скалах,
на водорослях и проплывавших мимо рыбках. И каждая крупинка краски
сверкала и искрилась, будто это был крохотный драгоценный камень.
без моря.
спусков под воду.
врачом, пойдет служить на корабли, посвятит жизнь изучению моря. Он
имел в виду мирные корабли. А вышло так, что он стал врачом на
сторожевике...
Запрокинув голову, глядит в небо. Еще недавно оно было бледно-голубым,
теперь стало сиреневым. Надвигается ночь. В этих широтах ночь сменяет
день почти мгновенно.
потребность хоть на минуту закрыть глаза, отключить сознание, волю!