Чтение 19–й страницы книги ~Хуевая книга~

Далее. Человеческий мозг -- это носитель информации навроде дискетки,
или это сам компьютер? А если компьютер, то где и что такое дискета? А еще
интереснее: если мозг -- дискета, то где компьютер? Или мозг является
одновременно и компьютером и носителем информации?

За время работы журналистом я встречался с очень многими интересными
людьми. Некоторые из них были просто сумасшедшими. Но очень интересными.
Биолог Глотов, например, считал, что вся информация записана в вакууме, а
мозг -- просто настроенный приемник, считывающий ее. Я так понимаю, что
настройка приемника -- это и есть личность. Расстроенный приемник -- это
шизофреник или тому подобное. Впрочем, сама идея Вселенского банка
информации -- не глотовская, она очень распространена.

А вот есть такой физик Исаков, он, вроде бы сделал теоретическое
обоснование и математику паранормальных явлений. Такой хитрый мужик. У него
в формулах есть коэффициент рассеяния информации. По Исакову полевой
носитель информации хранит ее несколько миллионов лет до окончательного
рассеяния. Правда он считает, что сохраняется только мертвая информация без
личности. Вопрос лишь в том, как к ней обратиться, к этой информации. Как
добраться до файла? В спиритизм я не верю, но какие-то способы должны
существовать.

Эволюция -- это накопление информации, удаление от термодинамического
равновесия, усложнение процессов отражения. Разум будет вечно двигаться по
пути экспансии, овладения природой. Он растворит себя во Вселенной. На
каком-то этапе должна стереться грань между "я" и "мы", между разумом и
природой. Я-МЫ дуализм -- это сохранение индивидуальности и одновременно
почти безграничное усиление мощности разума за счет слияния в единое
информационно-обрабатывающее поле. А растворенный во Вселенной и, может
быть, во времени, разум -- это и есть Вселенский банк информации, это и есть
Бог. И вопрос о первичности духа и материи здесь просто теряет смысл,
становится некорректным. И курица -- и яйцо.

(А в переходном этапе я вижу слияние человека с "машиной", превращение
его в человека искусственного. И уже сегодня протез зуба или ноги,
электростимулятор сердца -- предтечи эры слияния. Человек "машинизируется",
машина биологизируется. Они сольются. Бля буду. Вот так я считаю, выдающийся
философ современности.)

И еще попизжу... А есть ли вообще это самое пресловутое Я личности? Что
такое сознание? Не набор ли это культурных штампов, вбитых в голову с
детства? Наши реакции, обиды и желания -- это на самом деле не наши реакции,
обиды и желания (кроме естественно-примитивных, конечно), это культурные
предрассудки, сделанные воспитанием и тысячами лет цивилизации.

Почему мы автоматически обижаемся на плевок в лицо? Культурный слой,
воспитание. Почему мы плачем о родственниках на похоронах? По той же
причине. Некоторые племена не горюют, теряя соплеменников. Они считают
смерть естественным природным процессом. Как дождь, как смену дня и ночи. Но
самое поразительное, что мы, цивилизованные люди, зная, что смерть
естественна, горюем и убиваемся. Плачем, прекрасно понимая бесполезность
этого занятия, поскольку слезами горю не поможешь. Но -- культурный пласт
заставляет лить культурные слезы. Гуманизм Ренессанса, осознание
уникальности человеческой личности, религия -- и вот вам плачущий
менталитет.

Мы -- конструкция из заложенных генами склонностей и воспитанных
обществом штампов, реакций. Убери штампы и гены -- что останется? Дырка от
бублика, называемая Я? Хуй его знает...

А вот того же Исакова интересуют философские аспекты такой проблемы:
если все люди овладеют так называемыми паранормальными способностями и
прочей хуйней, какова будет этика этих сверхлюдей? Мораль там, прочая
поебень...

Люди всегда путаются в этом дерьме, не отличают мораль от
нравственности, пидарасы. Даже энциклопедия пишет: "Мораль -- см.
Нравственность". А вопрос простой -- как два пальца обоссать. Юридические
законы -- писаные. Моральные каноны -- неписаные. Но это такие же законы и
нарушение их чревато моральным наказанием -- подвергнут нарушителя
остракизму, закидают, как в народе говорят, ссаными тряпками.

Мораль не обозначена с юридической точностью, но примерное направление
этого вектора каждый может указать пальцем. Вот это морально. А вот это --
аморально. Правда, не все и не всегда можно так однозначно разложить. Могут
возникнуть разногласия, споры. У каждого свой маленький единичный
векторок-моралька. Все эти орты* складываются в один большой вектор --
мораль общества. Это похоже на историческое сложение человеческих воль по
Марксу, где большая результирующая стрелка -- направление истории. Между
вектором большим и малым (личным) обязательно есть какой-то угол
несоответствия.

Итак, мораль -- это свод довольно жестких правил. Например, сытно
отрыгивать и пердеть в обществе "неприлично", то есть аморально. Не потому,
что плохо, а потому, что неписаные законы так сложились. Ебаться на улице
еще аморально, а вот целоваться уже, кажется, нет. А если будешь ебаться на
площади тут могут даже не полениться и пришить юридический закон -- привлечь
за хулиганство. Хотя где ебля, а где хулиганство! У них ведь и стимулы
разные! Вот...

А нравственность -- это ближе к понятию гуманности, души, добра. Это
нагорная проповедь. Это "возлюби ближнего", это хорошая практическая
психология. Нравственно жить умножая любовь и добро. Человек нравственный и
свободный вообще может наплевать на мораль и на совесть. (А что совесть? Сам
с собой-то неужели не договоришься? Совесть -- это типичный невроз. А я
человек, например, здоровый.) Не нужно себя наказывать совестью. Если уж
совершил что говенное, или даже хуевое, спокойно извинись и сделай выводы.
Работу над ошибками. А хули ночи не спать, совеститься? Так же глупо, как и
плакать на похоронах. Не давайте увлечь себя отрицательным эмоциям,
беспокойству, горю. Перестаньте беспокоиться и начните, наконец, жить.
Подумайте на похоронах о чем-нибудь приятном.

Так вот, нравственный и свободный человек может, наплевав на
условности, делать все, что захочет не ущемляя при этом НЕПОСРЕДСТВЕННО
интересы других людей. Ну, нельзя покушаться на жизнь, здоровье, физическую
свободу, имущество, тайну личной жизни человека.(Может это делать
государство в некоторых случаях. Что ж, без государства никак нельзя. За
удобства существования в обществе приходится частично расплачиваться
свободой, не ходить на красный свет. Важно только, чтобы ограничения
сводились к минимуму.)

НЕПОСРЕДСТВЕННО -- это ключевое слово. Общество не должно запрещать
проституцию, порнографию, наркоманию, свободное ношение оружия. Если я
колюсь наркотиками, это мое личное дело, никого не касается. А вот если я
захочу кого-то насильно напичкать наркотой, вот тогда меня нужно брать за
жопу. Предложить кому-нибудь наркотикия могу -- свобода слова. Но насильно
вкалывать -- хуй.

Вообще, общество не должно запрещать, общество должно пропагандировать.

Нравственный человек любит делать добро. Это приятно. Нравственный
человек любит себя. И плюет на мораль, если она ему в чем-то мешает. (Если
это не слишком дорого обходится: живем мы еще в диком мире сраных
моралистов-ублюдков).

Вот такая будет нравственность у сверхлюдей.

А теперь я бросаю на хуй философское любомудрие имени Сократа и
перехожу к дальнейшему повествованию.

ГЛАВА 20

Я хочу написать про море. Оно Черное.

Да, блядь, все закладывается в детстве. В меня заложено хорошее море.
Не та корабельная романтика, что в жопе юношей играет, а курортное море с
пальмами... Глянул я тут недавно на темно-синюю металлическую крышу длинного
ангара на фоне бледно-голубого колхозного неба, мелькнуло на мгновение --
Море! Как будто с гор -- бирюзовой полосой до дальнего неба. И сразу --
шипение прибоя. Лежа на крупной гальке, чешешь нос о плечо -- запах нагретой
солнцем кожи. Много света, инжир, аджика. Синие горы в дымке... Горы
обязательно.

Выезд к морю Ч событие, вне зависимости от частоты выездов. Встречи с
морем ждешь. Остр первый момент первого видения -- когда под белым крылом на
адлерском развороте наконец открывается зеленая синева. И все сразу детям и
друг другу: "Море!" И припадают к иллюминаторам... Или поезд выворачивает,
грохоча на стыках и открывается горизонт. "Море!" Состав еще долго будет
ехать вдоль него, но самый первый момент... Общий выдох. Море...

Быстрее устроиться, разобрать, раскидать вещи и -- туда, зачем приехал.
В море. Скорее, будто от этого что-то зависит. Потом успокоишься,
осмотришься, полежишь на хрустящей гальке.

Море липкое. От соли. Как кровь. Разделся -- и к волнам, навстречу.
Первое море. Брызги на губах. Первая соль.

Входишь, бывало в него, родное, тихо и ласково матерясь, шлепаешь нежно
по волнам. Здравствуй, маленькое. Я опять пришел, хули. Я шел к тебе целый
год.

Вылезешь, подсохнешь, соль чуть стягивает кожу.

А утром оно как зеркало. Волны малюсенькие. С ноготок. Вода прозрачная,
не засранная еще. Небо чистое. Хорошо, где нет волноломов, волнорезов, а
есть море по косой дуге.

Ни разу мы там не поебались, только обезьян ездили в Сухуми смотреть.

ГЛАВА 20а.

Немного о том же.

Немного потому, что еще немного уже местами было...

Мы туда приехали сами должны знать в каком году. Я, Микоян, Стасик и