Чтение 19–й страницы книги ~Штурм базы~

Чтобы не получить пулю, сержант по рации предупредил разведчиков о своем подходе.

Основная группа дожидалась их в полусотне метров от болотца, за сплетенной из лиан стеной. Почуяв чужаков, болотные змеи ползли к ним со всех сторон, и разведчикам приходилось отвлекаться, чтобы расшвыривать шипящих и плюющихся ядом гадов.

Тони, увидев друга живым, обрадовался, а капитан тихо спросил:

- Где они?

- Убрались, как только поняли, что я зашел с тыла, - пояснил Рихман.

- У них есть потери?

- Я достал одного ножом, Джим обошелся гранатами - одного наповал, еще двоих крепко поранило.

- Молодец, Джим, - сказал Саскел, и эти слова в непростой обстановке значили больше, чем медаль. Капитан связался с вертолетчиком:

- Байрон, ты как?

- Нормально. Полбака горючего еще есть.

- Попытайся нас вытащить отсюда.

- Хорошо, я уже иду.

Стрекотавший в отдалении вертолет двинулся к болоту. Это стало понятно по усиливающемуся шуму турбин. Вынырнув из-за макушек деревьев, машина начала снижаться, и в этот момент неподалеку заработал пулемет.

Это было крупнокалиберное оружие, возможно, на специальном зенитном станке. Джим видел, как от вертолета полетели куски обшивки и Байрон положил машину практически на бок. В таком положении он выскочил из зоны обстрела, и вертолет снова скрылся за деревьями.

Через секунду в место предполагаемой огневой точки полетели три гранаты. Они взорвались с небольшим интервалом, и все стихло.

- Уходим к базе! - распорядился Саскел.

- Они знают, что нам нужно к базе, - заметил Шульц.

- Конечно, знают, только двигаться в сторону от базы с раненым на руках смерти подобно... Посмотрите, наш майор еще жив?

- Жив, - уверенно заявил Тони. - Рана на спине неглубокая, иначе бы он уже кровью харкал.

Джим заметил, что Шульц придерживает перетянутую жгутом руку, а Тони старается не наступать на раненую ногу. Ситуация складывалась не в пользу разведчиков.

- Сэр... - прохрипела рация.

- Слушаю, - отозвался капитан.

- Это Твидл, сэр, полковник приказал мне поднять "новичка", и теперь я иду к вам.

- Хорошо. Что с Байроном?

- Уже на площадке. У машины дым из брюха - затянуло весь парк.

- Понятно, значит, жить будет.

Капитан выключил рацию, и группа продолжила движение, превозмогая боль от ранений и отбиваясь от наседавших болотных змей.

Теперь уже было очевидно, что на случай минометного удара противник умел рассредоточиваться по большой территории, иначе вражеское подразделение было бы уничтожено первой же серией мин. В случае необходимости противники также быстро собирались вместе, Джим видел это собственными глазами - десяток, если не больше, силуэтов в темных маскхалатах.

Теперь этот хорошо обученный враг преследовал группу и шел практически по пятам.

Послышался знакомый гул турбин "Си-12К". Вертолет прошел над группой и, неспешно развернувшись где-то над болотцем, стал возвращаться.

Послышались выстрелы. Густые кроны высоких деревьев закрывали небо, и Джим не видел, как держит удар новая машина. Огонь велся из уже знакомого по звуку пулемета и нескольких автоматных стволов. Однако толстая шкура "новичка" делала его неуязвимым, и, совершив новый разворот, он стал заходить на цель.

С тонким пронзительным свистом заработали роторные пушки. Скорострельность была такой, что трудно было отделить один выстрел от другого. По звуку это больше напоминало вгрызавшуюся в дерево бензопилу.

- Четыре пушки... - пояснил Саскел. - Они сняли ракеты и подвесили дополнительные пушки - правильно сделали, ракетами здесь не поможешь.

Пушечным огнем вертолет взрыхлил и выровнял участок возле болотца, откуда велся огонь, затем сделал круг и прошелся еще раз.

Джим невольно представил, что оставалось после такой работы. Минометный обстрел, по сравнению с такой вспашкой, был не опаснее икоты.

Часто сменяясь, разведчики протащили майора еще метров сто и остановились. Вертолет перестал стрелять и просто накручивал круги, провоцируя мятежников, но те смекнули, что судно защищено броней, и предпочитали больше не высовываться. Можно было не сомневаться, что они попытаются напасть на группу еще раз, однако тут появился свет в конце туннеля - полковник Соккер лично связался с Саскелом и сообщил ему, что взвод лейтенанта Реддикера уже спешит им на помощь.

Узнав об этом, Джим почувствовал облегчение. О лейтенанте он знал со слов Тони, который самую первую вылазку в лес осуществил под командованием этого человека. Тайлер был убежден, что Реддикер, при его скромном телосложении, был настоящим суперменом, который мог видеть в темноте и предугадывать все действия мятежников на пять шагов перед.

- Перекур, - скомандовал капитан еще через сто метров, поскольку группа уже сильно вымоталась.

У Рихмана на животе оказался длинный порез - его оставил тот, с кем сержант потягался на ножах.

У Тони совсем не гнулась нога, а Шульц вынужден был время от времени ослаблять жгут, чтобы рука омывалась свежей кровью. Он был бледен, и на лице ветерана отражались страдания.

Один только Госкойн оставался невредимым, поэтому он как мог подбадривал товарищей и отказывался сменяться, продолжая тащить майора Бражника.

В таком состоянии Джим видел разведчиков впервые. Были опасные ситуации во время недавних рейдов вдоль озера, и еще раньше - во время боя за Четвертый опорный, однако всегда в запасе оставался кто-то из "бизонов" - Шульц, Рихман или пара Ли Чиккер - Краузе. Здесь же вся надежда была на лейтенанта Реддикера и его людей.

Джим понял, что боится, однако этот страх пришел к нему с опозданием. Четверть часа назад он был готов умереть, но помочь Рихману выйти в тыл врагам. Тогда он чувствовал себя каким-то замороженным, а теперь оттаял, и вместе с ним оттаял его страх.

Отдыхала группа молча. Никто не говорил ни слова, все угрюмо вглядывались в джунгли. Джим чувствовал, что от этого напряжения у него стали слезиться глаза.

Тони стоял на здоровом колене, а раненую ногу держал выпрямленной. Ему, как и Шульцу, Саскел предлагал скорую перевязку, однако пока все отказывались - перевязка стесняла движения, а в такой ситуации одной сотой секунды могло не хватить для выживания группы.

Недалеко пролетел "Си-12К", однако его как будто не услышали.

Морщась от боли, Тони вдруг застыл с этой гримасой и стал медленно поднимать автомат. Остальные разведчики перестали дышать, боясь спугнуть попавшего на мушку врага. Никто не знал, что увидел Тони, однако спрашивать в такие моменты было не принято.

Хлестнул одиночный выстрел, и все услышали, как, подмяв куст, упало тело.

Тони опустил автомат, и только тогда Саскел негромко спросил:

- Один был?

- Вроде... Здесь узкий туннель в ветках образовался, и я его увидел.

Снова пролетел "новичок". На этот раз он прошел прямо над группой, и Саскел на всякий случай связался с пилотом, чтобы тот не саданул по ним случайно из четырех пушек.

- Все в порядке, сэр! - ответил вертолетчик. - У меня на сканере дежурные сигналы раций - вашей и Рихмана. Так что не задену!

- Ну спасибо тебе.

Пока группа разведчиков не двигалась с места, вертолет продолжал накручивать круги, провоцируя огонь, однако с четырьмя роторными пушками по-прежнему никто не хотел спорить.

Попросив вертолетчика на время убраться, капитан выяснил местонахождение взвода лейтенанта Реддикера. До них было еще далеко.

- Ну что, не будем терять времени даром, - сказал Саскел и начал запрашивать огневую поддержку. Правда, на этот раз он не стал определять координаты на глаз и, сверившись с показаниями навигатора, тщательно рассчитал все цифры.

Когда данные были переданы, с базы ударил миномет.

Самый близкий взрыв прогремел метрах в ста, поэтому разведчикам не грозили даже шальные осколки. Затем мины стали ложиться в шахматном порядке - этот рисунок годился при обработке больших площадей.

Обстрел длился минут пять, и за это время группа совершила очередной переход. Когда взрывы прекратились, капитан снова связался со взводом Реддикера.

- До вас еще с полкилометра, сэр, - сообщил лейтенант. - Идем быстро насколько возможно. Вынули три мины "глостер" - свеженькие.

- Не торопитесь, лейтенант, чтобы не губить солдат. Мы здесь неплохо устроились... - заверил Саскел, поглядывая на бесчувственного майора Бражника. Тот лежал на животе, и его задница кровоточила. Из раны на спине крови вытекало куда меньше.

Пока разведчики напряженно вглядывались в лесную чащу, солдаты Реддикера двигались по лесу, растянувшись в цепь. Их было более тридцати.

Вскоре правый фланг цепи напоролся на засаду. Завязалась перестрелка, и вышколенные солдаты Реддикера начали охватывать противника с обеих сторон, вынуждая его отойти. В отступавших полетели гранаты, джунгли наполнились канонадой, и с верхних ярусов стали обрушаться водопады скопившейся влаги.

Перестрелка прекратилась так же внезапно, как и началась. Лейтенант связался с Саскелом и сообщил, что у него трое раненых.

- И что странно, сэр, они уносят убитых с собой. Я видел, как они подхватили одного из своих.

- Это так, лейтенант. Мы тоже наблюдали нечто подобное.

- Но это не обычные нам мятежники. Они другие - и по повадкам, и по методам...

Вскоре Реддикер со взводом вышел к разведчикам. С ним был фельдшер с целой сумкой перевязочного материала. Осмотрев раненых, он покачал головой и прямо на месте начал предварительно обрабатывать раны.

Тони глядел вверх и скрипел зубами. Несмотря на местную анестезию, он почти все чувствовал, а фельдшер настойчиво тянул щипцами зазубренный осколок. Когда все закончилось и на ногу наложили тугую повязку, Тони, держась за Джима, ненадолго потерял сознание.

Длинный порез Рихмана фельдшер ловко стянул специальным пластырем, а Шульца даже немного подштопал.

Самым последним в очереди был майор. Из него извлекли два осколка и заклеили раны. Затем сделали пару уколов, и он даже открыл глаза. Впрочем, ненадолго. Пробормотав что-то нечленораздельное, ревизор снова погрузился в беспамятство.

- С ним все в порядке, - пояснил Саскел. - Просто, как человек штабной, он находится в шоке.

Больше разведчикам тащить Бражника не пришлось. Солдаты лейтенанта Реддикера соорудили для него волокуши и, погрузив майора, потащили его, как на санках.

Через час безостановочного марша со всеми предосторожностями - с выдвижением авангарда и подтягиванием прикрывающих групп, бойцы возвратились на базу.

Лишь после этого на площадку вернулся "Си-12К" и опустился возле покалеченного ветерана.

У ворот всех раненых осмотрел Док. Двух державшихся на ногах из взвода Реддикера он завернул в санчасть. Туда же направил Шульца, Тони и многострадального майора Бражника, а порез на животе у Рихмана Док посчитал неопасным.

Джим успел сходить в душевую к Никсу и переодеться во все чистое, когда Тони появился в жилом помещении.

- Ну и чего ты? - спросил его Ли Чиккер.

- Ничего. Все нормально. Повязку сделали поменьше, пару уколов воткнули... - Тони покачал головой. - В задницу колоть больнее, чем сыворотку в ногу. Док сказал, что три дня будет болеть, а потом полегчает и уже через две недели можно идти в ближний патруль.

Еще через час пришел Шульц. Он выглядел подавленным.

- Ты чего такой кислый? - спросил Госкойн.

- Три недели не буду ходить на задания. Док делал бандаж на вену.

- Ну и чем ты недоволен? - удивился Рихман. - Если бы осколок попал в башку, задания бы вовсе закончились.

- Это, конечно, так... - вынужденно согласился Шульц и тяжело опустился на свою кровать. - Но долго очень ждать.

- Ничего себе! - подпрыгнул на койке Госкойн. - Я почти полгода отлеживался, а когда в санчасти был, так думал вообще не выползу. А вот поди ж ты, пришел сегодня без единой царапины.

- Не беспокойся, Эрнст, тебя пока заменит Ли Чиккер, - сказал сержант.

- Правильно! - подхватил Ли. - И на временной основе все должны называть меня Шульцем! Папа Шульц - и точка!

Шульц схватил здоровой рукой подушку и метнул в Ли Чиккера. Тот поймал ее и счастливо заржал.

- А как же наш дорогой майор? Что с ревизором? - спросил Рихман.

- Док его заштопал и всего замотал бинтами, так что ему даже ходить трудно, однако парень не сдается. Говорит - завтра улечу.

- А чему ему не лететь, он здесь уже все повидал. Как говорится, на собственной заднице испытал, - заметил Тони, и все засмеялись. Даже Шульц, осторожно поддерживая забинтованную руку.

- А чего вы хохочете? Он, возможно, всех нас спас, - заметил Госкойн. - Если бы мы не сунулись в джунгли, эти новые гости могли устроить нам ловушку. И тогда были бы потери.

- Они и сегодня могли быть, - со вздохом произнес сержант и покосился на Джима, вспоминая, как лихо тот выбросил перед деревом две гранаты. Если бы он этого не сделал, его бы застрелили в упор.

Под вечер к разведчикам на огонек заглянул Байрон. Весь его комбинезон был залит маслом, лицо перепачкано копотью.

- Ну как там твоя птичка? - спросил Шульц. После ужина он чувствовал себя значительно лучше.

- Хреново, - со вздохом ответил Байрон. - Нарушена жесткость конструкции корпуса. И правая турбина пробита вот такими двенадцатимиллиметровыми монокристаллическими болванками. - Байрон на пальцах показал, насколько большими были эти пули.

- Я видел, как от твоего вертолета отлетали куски, - вспомнил Джим.

- Да это пустяк - подвеску сорвало, и все. Мы уже новую приделали. Турбину тоже восстановили - детали у нас есть, а вот с корпусом придется деньков пять повозиться.

Ночь прошла благополучно, и утром на место вчерашних событий снова наведался взвод Реддикера. Однако никаких тел они так и не обнаружили.

В обед лейтенант пришел к разведчикам, чтобы обсудить результаты поиска.

- Это не мятежники. Те если и убирают трупы, то хоронят их неподалеку, однако во время боя никто покойников не выносит, - напомнил Реддикер.

- Понятно, что не мятежники, - согласился сержант Рихман. - Я это еще вчера понял - уж больно они какие-то нелогичные. Из-под обстрела ускользают, в лоб не атакуют. Мятежникам только покажи, где солдаты, и они сейчас же глотки дерут - на психику давят. А эти нет. И атаковали только из выгодных позиций. Полагаю, это наемный отряд.

- Скорее всего, так и есть.

- Вчера нам удалось их переиграть, но это потому, что они в этих местах новички. А вот что будет, когда они освоятся?

- Но мы тоже не будем сидеть на месте. И нам про них теперь тоже многое известно, - заметил лейтенант.

- Да, сэр, - согласился Джим. - Мы уже знаем, что они отлично стреляют - во!

И он продемонстрировал длинную царапину на голове, а потом простреленное кепи.

Несмотря на уговоры Дока, который настаивал, чтобы майор Бражник задержался в санчасти хотя бы на неделю, ревизор решительно отказался от такой перспективы и попросил вызвать ему с базы "Мальбрук" вертолет.

С трудом одевшись в парадное обмундирование, он прихватил свой портфель и, отказавшись от завтрака, заковылял на вертолетную площадку.

Едва прибыл заказанный борт, майор улетел, ни с кем не попрощавшись.

Получасовой перелет до авиабазы он перенес довольно легко - лежа на скамье основной раной кверху, а вот последовавший за этим четырехчасовой перелет на другой материк, да еще в кресле штурмана, стал для Бражника настоящим мучением.

В полете рана на ягодице открылась, и в расположение штаба округа ревизор-учетчик прибыл в окровавленных брюках.

- Вы ужасно выглядите, Бражник, - сказал ему генерал Йодль, начальник отдела финансовой дисциплины. И он был прав - засаленные волосы, трехдневная щетина, мятый мундир и кровь на брюках. Непонятно, о чем думал этот майор, входя в кабинет своего начальника. - К тому же вы не выглядите победителем. Все провалилось? Вы не выполнили задания?

- Я проводил проверку, сэр...

- Но прижать их не сумели. Почему?

- Не было факта нарушения, сэр. Не было никакого основания... Вот мой отчет.

Сильно хромая, майор подошел к столу и подал документ. Генерал взял отчет и, даже не заглянув в него, положил в ящик стола.

- Ну а теперь в двух словах расскажите, что там с вами произошло.

- Мы попали в засаду, сэр. Был настоящий бой в джунглях, среди змей и ядовитых насекомых. Было сыро, душно и... Одним словом, я был ранен и испытал все ужасы войны.

- Ну так уж и все, - криво усмехнулся генерал. - Ну а что же с вертолетами, которые эксплуатируются сверх нормативного ресурса?

- Вертолеты оказались разбиты.

- Что - все?

- Нет, сэр, только два из них.

- И, конечно, именно те, которые следовало разрезать?

- Да, сэр, но это могло быть случайностью. Когда я улетал, в вертолетном парке чинили еще одну подбитую машину.

- Вы хотя бы попытались сверить номера на корпусах и на двигателях? Должно же там было что-то остаться.

- Я не успел, сэр, - развел руками майор. - До первой из подбитых машин оставалось совсем немного, когда нас атаковали. Первый же осколок вывел меня из строя, попав... Одним словом, я был ранен, а затем новый взрыв и еще один осколок в спину. Я страдал, сэр, но исполнял свой долг.

- Вам нужно было не долг исполнять, а задание, майор, - процедил генерал и, выйдя из-за стола, прошелся по кабинету. В пригороде он строил себе домик. С крытым бассейном, террасой, двумя гаражами, зимним садом и кинозалом на третьем этаже. Ничего особенного, но Йодлю хотелось выглядеть не хуже других штабников, допущенных до "левого бизнеса".

Если коллега Гольфинг не будет подбрасывать заказы вроде этого, который не сумел выполнить майор Бражник, стройка может застопориться. А это было бы неприятно.

- Вы видели, с кем велся бой?

- Нет, сэр. В джунглях плохая видимость. Два шага, и все.

- Что вы запомнили после момента вашего ранения?

- Практически ничего, сэр. Я потерял сознание, и я... страдал.

- Про ваши страдания я уже слышал.

Генерал подошел к окну. Шофер бригадного генерала Гольфинга натирал шампунем личный автомобиль своего шефа - серебристый "верховина-би-турбо". Пока о таких доходах генерал Йодль и не мечтал, однако ведь и генералом он был не всегда и когда-то довольствовался чином лейтенанта.

- Вы, конечно, герой, майор Бражник, но, судя по всему, вас просто надули. Устроили шоу со стрельбой и не допустили к месту аварии.

- Но я не вижу причин не верить им, сэр. Ведь даже начальник базы в чине полковника подтвердил мне...