read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



- Вы не ошиблись, что зашли именно в мой магазин! Лучшая одежда для белых господ! Настоящий хлопок, очень тонкая выделка!
Я понимаю, что мне начинает надоедать эта необычная страна. Наверное, это какая-то другая экзотика, не та, о которой пишут в книгах. Больше всего на свете мне хочется взять и придушить какого-нибудь смуглого босоного человечка в чалме, с лица которого не сходит счастливая улыбка. А потом встать под душ и долго смывать с себя липкую вонючую дрянь, которая пропитала меня до самых печенок.
Через час ожесточенного торга, больше напоминающего хорошо отрепетированную театральную постановку, мы с Мишель избавляемся от своей одежды в счет приобретения новой. Счастливый продавец старательно изображает сокрушенное лицо - наша одежда никому не нужна, кому он ее продаст, так и разориться недолго, и Мишель тонко подыгрывает ему, прибавляя в качестве утешения две сотенных бумажки, похожие на разлохмаченные пивные этикетки. Неудобные темные очки жмут за ушами. Ногам в легких сандалиях непривычно легко. Мишель преображается до неузнаваемости. Ей так идут парусиновые джинсы и светло-серая блузка. Ее остренькие грудки соблазнительно оттопыривают легкую ткань. Покрытые лаком ухоженные пальчики выглядывают из босоножек на низком каблуке.
- Во что я превратилась! - сетует она, разглядывая ногти на руках. - Мои ногти! Скоро ты перестанешь обращать на меня внимание. Целую вечность не была у массажиста. Скоро буду морщинистой и некрасивой. Ты не бросишь меня, когда я стану похожа на этих местных куриц?
Я изо всех сил демонстрирую ей, как она ошибается. По местным меркам наш поцелуй - крутая эротическая постановка. Настолько крутая, что продавец забывает про необходимость поддержания огорченного вида и расплывается в глуповато-счастливой улыбке, пожирая нас глазами.
- Заходите еще, госпожа! И вы, сэр! Вам так повезло! Госпожа такая красивая! Ей очень пошли бы бусы.
- Из настоящего священного камня? - спрашиваю я.
Кивнув, бедняга никак не может понять, что же нас так дико рассмешило. Мы так заразительно хохочем, что поджидающие у входа оборванцы допускают оплошность, замешкавшись на исходных позициях. Когда они спохватываются и дружно бросаются в атаку, становится поздно. Обдав улицу сизым выхлопом, наше такси со скрипом устремляется вперед. Нам только и достается, что две физиономии, по одной в каждое окно, которые наперебой вещают о непреодолимом стремлении показать нам город, потому что они уверены, что господин и госпожа обязательно заблудятся в толпе и станут жертвами каких-нибудь обманщиков. Но водитель азартно жмет на педаль, заставляя шарахнуться в сторону человека на велосипеде, нагруженном хворостом, и улыбки исчезают из окон. Вскоре мы с радостью прощаемся с надоевшим таксистом, поторговавшись о стоимости проезда какие-то три минуты и снизив ее впятеро от запрошенной.
- Мне начинает нравиться эта помойка! - заявляет Мишель. - Такой простор для делового человека!
- Тебе понравится еще больше, - обещаю я с загадочным видом, разглядывая корову, роющуюся в огромной зловонной куче мусора.
- Ты решил посетить какой-нибудь храм любви? - игриво интересуется баронесса.
- Я бы не прочь, - вздыхаю я. - Только, боюсь, в ближайшее время нам будет не до любви. Нас ищут.
- Я помню, - скучнеет Мишель.
- Нам придется спрятаться в каком-нибудь притоне.
- Вот это приключение!
- Ага, - вяло соглашаюсь я. Мне отчего-то кажется, что романтика ночной жизни в трущобах нас несколько разочарует.
Мы едва успеваем усесться в следующее такси, как низко над крышами вновь проходит коптер.
- Триста двадцатый, они не оставят нас в покое?
- Подтверждение.
- Может быть, это родственники беспокоятся за Мишель и ищут ее? Как думаешь, вдруг ей будет безопаснее сдаться?
- Ответ отрицательный. Объект "Мишель" будет уничтожен при обнаружении.

Глава 30. Скрытые таланты

Универсальный магазин госпожи Вайдьянатхан - большое стеклянное пятиэтажное здание на улице Тривандрум. На настоящей улице современного города. Тут нет лачуг и обветшалых домов. Только красивые многоэтажки с вычурно выгнутыми стенами из цветного бетона. Пышная тропическая зелень буйствует вокруг сквериков в их дворах. Вместо ухабистой глины под ногами непривычно ровный брусчатый тротуар. Чистый, словно вымытый с мылом. Никаких босяков - вокруг изысканные дамы в ослепительных сари и солидные мужчины в отутюженных брюках. После бесконечной череды узких кривых переулков чувствуем себя в центре цивилизации. Множество людей, как местных, так и белых, топчутся у зеркальных витрин. Скучающий на углу полицейский не удостаивает нас внимания. Мы ничем не выделяемся из гомонящей толпы. Облегченно вздыхаю - работает маскировка!
- Использование электронных платежных средств опасно. Возможно обнаружение противником, - предупреждает Триста двадцатый.
- Черт!
- Что такое, милый? - останавливается Мишель.
- Мой помощник говорит, что пользоваться банкоматами опасно.
- Такси нас ждет, уедем сразу же, как снимем деньги. Без денег мы как голые, - подумав, отвечает она. - Может быть, все же рискнем?
- Давай попробуем, - нехотя соглашаюсь я. - Не нравится мне здесь.
- Не паникуй. Посмотри пока по сторонам, - Мишель проталкивается через строй зевак. Изображаю скучающего туриста, ожидающего легкомысленную супругу. Разглядываю витрины. Триста двадцатый читает мне лекцию о вреде посещения общественных мест. О том, что такие места, как правило, в случае масштабных розыскных мероприятий берутся под наблюдение. То есть их контролируют или агенты в штатском, или электронные средства наблюдения, или мобильные системы. И чем больше он меня просвещает, тем больше я мрачнею. Нехорошо мне становится внутри. Начинает казаться, что случайные взгляды прохожих вовсе не случайны. Каждый человек вокруг воспринимается как скрытый враг. Я утешаю себя тем, что Кришна-сити - огромный мегаполис, и таких магазинов в нем сотни, и что на всех не хватит людей даже у всемогущей контрразведки, но понимаю также, холодея внутри от нехороших предчувствий, что мы только что сами сунули голову в капкан.
Встревоженная Мишель возвращается одновременно с сообщением Триста двадцатого об обнаружении наблюдения.
- Фиксирую сканирующее излучение. Два объекта, предположительно - системы наблюдения класса "мошка". Рекомендации - немедленно покинуть район.
Я подхватываю Мишель под локоть и веду к эскалатору.
- Ни о чем не спрашивай. Улыбайся. Уходим, - шепчу ей на ухо. Внутри меня все кричит: беги! С трудом сдерживаюсь, чтобы не выдать себя слишком торопливым шагом.
- Объекты класса "мошка" приближаются. Фиксирую направленное излучение. Внимание - мы обнаружены. Рекомендации - создать панику и условия для массовой эвакуации людей, скрыться, пользуясь паникой.
- Как это?
- Создай очаг пожара.
- "Мошки" отстанут?
- Они боятся только сильных электромагнитных наводок. Моих возможностей недостаточно. Короткое замыкание на близком расстоянии может вывести их из строя.
- Ясно.
Мы подходим к отделу скобяных товаров и инструмента. Счет идет уже не на минуты - на секунды. Каким-то шестым чувством ощущаю, как изменяют курс поисковые коптеры. Сколько им потребуется времени? Минута? Три? Пять? Действую так, будто всю жизнь только тем и занимался, что играл в шпионские игры. Якобы кто-то все делает за меня, а я лишь наблюдаю за своими художествами со стороны. Триста двадцатый отрицает свою причастность. Ну и пусть. Удивляться будем потом, когда выберемся. Ошарашенный продавец хлопает глазами - этот странный белый турист зачем-то приобрел железную лопату на деревянной ручке, притом по совершенно немыслимой цене, даже не подумав торговаться. В отделе спецодежды покупаю резиновые перчатки, длинный синий фартук и синее же кепи. Должно сойти за униформу. Тут же, в примерочной, надеваю все это на себя. И уже почти бегом направляюсь на верхний этаж, буксируя за собой ничего не понимающую, но старательно выполняющую мои инструкции Мишель. В отделе туристических принадлежностей прихватываю универсальное топливо для костра. "Не требует спичек и иных средств для воспламенения, горит долго и жарко даже на влажной поверхности, применять осторожно", - гласит надпись на цветной упаковке.
- Отойди вон туда и изобрази обморок, - шепчу Мишель. - Так упади, чтобы все окрестные мужчины сбежались тебе помочь!
- Конечно, милый! Изображу в лучшем виде! - шепчет она в ответ и с энтузиазмом устремляется к отделу парфюмерии. Невероятно - она испытывает удовольствие от смертельной опасности, в которой мы оказались! Оказывается, я еще способен чему-то удивляться.

- Внимание, здесь Ферма. Канюки-один, два, объекты обнаружены. Сработал банкомат на третьем этаже универсального магазина, улица Тривандрум, 56. Веду наблюдение мобильными средствами. Немедленно выдвигайтесь. Оповещаю полицейское управление для блокирования района.
- Принято, Ферма.
- Канюки, даю канал визуального наблюдения.
- Ферма, сигнал принят, изображение нечеткое.
- Канюки, объект применяет помехи. Более четкой картинки пока не будет.
- Справимся, Ферма. Отбой.

Мишель мило улыбается тучному представительному аборигену в нелепой белой пилотке. Что-то спрашивает у склонившегося в полупоклоне продавца. Громко смеется. Смуглокожий, почти черный абориген не сводит с нее восхищенных глаз. Фигурка моей баронессы просвечивает насквозь на фоне огромного окна. Так, что проходящие мимо мужчины исподтишка оглядываются, когда их спутницы смотрят в другую сторону. Я и сам не прочь посмотреть, так она хороша сейчас. И вот - Мишель издает томное "А-а-а-х" и оседает на мраморный пол, картинно взмахнув руками. Головы окружающих поворачиваются, как по команде.
- Даме плохо! Позовите врача! - вопит толстяк в пилотке, бросаясь к живописно раскинувшейся на полу Мишель. Тут уж каждый из присутствующих считает своим долгом протиснуться поближе. Мгновенно образуется небольшая толкучка, как магнитом, притягивающая к себе все новых любопытных.
На меня никто не обращает внимания - Мишель продолжает спектакль. Некстати думаю о том, какая она талантливая лгунья. И как ей нравится играть. И тут же все мысли смывает потоком событий. "С богом!", - шепчу я, вскрывая коробку с импровизированной пиротехникой. Высыпаю на лестницу кучку невзрачных серых кубиков. Разламываю один из них. Кубик испускает едкий дымок и едва слышно шипит. Бью локтем по стеклышку пожарной сигнализации. Звук сирены заглушает крики. Словно набравшись решимости, кучка ярко вспыхивает, будто ее облили бензином. Язык пламени едва не опаляет мне брови. Все идет как по нотам. Даже слишком. Приходится отскочить в сторону, чтобы рванувшиеся к выходу люди не сбили меня с ног. Растерянная Мишель поднимается с пола.
- Закрой глаза! - ору я, стараясь перекричать сирену. Ткнув лопатой, сбиваю хлипкую прозрачную крышку силового щитка. Зажмурившись, раз за разом всаживаю острие в основание щитка, целясь наугад в пучки кабелей. Громкий хлопок. Лопата искрит, в момент приварившись к перебитому кабелю. Вот вам электромагнитный импульс, сволочи! Из щитка валит дым. Моргнув, гаснет свет - видимо, сработал автомат в какой-нибудь распределительной коробке.
- Системы наблюдения выведены из строя, - докладывает Триста двадцатый. Есть! Схватив Мишель за руку, мчусь вниз, перескакивая через несколько ступеней. Втискиваемся в вопящую от страха толпу. Старательно ору, добавляя паники: "Огонь! Все горит! Скорее, огонь близко!". Больше всего на свете я боюсь, что Мишель выпустит мою руку. Знали бы вы, как трудно сдирать с себя чертов фартук в рвущейся к спасению толпе, да еще одной рукой!

- Внимание, Канюк-один, Канюк-два, Лис-десять. Объекты спровоцировали пожар и панику. Системы наблюдения выведены из строя. Блокируйте толпу. Приметы объектов: мужчина, выше среднего роста, одет как технический персонал - синяя бейсболка, синий халат или комбинезон; женщина: среднего роста, темные очки, светлые брюки, белая панама.
- Принято, Ферма. Мы на подлете.
- Лис-десять, буду на месте через пару минут.
- С такими приметами можно будет полгорода переловить, - возмущается сержант Мэрфи, заставляя машину зависнуть. Внизу в панике мечутся люди. Десятки такси и моторикш в момент находят пассажиров и разъезжаются во все стороны. Из окрестных улочек, напротив, собираются зеваки - город беден на зрелища. Полицейские машины, сияя мигалками, с трудом пробиваются через неохотно расступающуюся толпу.
- Ненавижу этих сволочей! - сквозь зубы цедит лейтенант Хоган.
- Вы имеете в виду этих обезьян, сэр?
- Нет, тех сволочей, что играют с нами в кошки-мышки. Особенно этого верзилу, Уэллса. Впрочем, обезьян тоже, - и он нажимает на гашетку парализатора. Люди внизу пачками падают, как подкошенные. - После отсортируем. Лес рубят - щепки летят.
- Сэр, там и белые есть, - предупреждает сержант. - Заденем какого-нибудь шишку, замучают писаниной.
- Плевать! У нас чрезвычайная ситуация. Вызови Канюков, пускай гасят все такси и рикш, что успели смыться.
- Понял, сэр.

- Уважаемый, если довезете нас до Триумфальной арки за полчаса, получите триста рупий.
- Пятьсот, сэр! - мгновенно ориентируется в обстановке таксист. Перепуганные люди с вытаращенными глазами то и дело пытаются вломиться в нашу машину. Мне стоит немалых усилий вышибать их обратно.
- За пятьсот мы наймем коптер. Четыреста, - вмешивается Мишель.
- Договорились, мэм!
Такси стартует с таким ревом, словно у него мотор от гоночного болида. Свист турбин над головой. Прямо перед нами спотыкаются и падают сразу несколько человек.
- Воздушный объект применяет широконаправленный парализатор. Обнаружено два воздушных объекта, дистанция меньше километра, высота сто метров, снижаются.
Такси выделывает замысловатые па, время от времени отшвыривая боком какого-нибудь бедолагу. Трясет немилосердно - зуб на зуб не попадает. С носа Мишель сваливаются очки. Маленький, как обезьянка, водитель, кажется, сам вращается вместе с рулем. Чья-то тележка цепляется за бампер, громыхая и разбрасывая тряпки, волочется следом. Наконец, у нее отваливаются колеса и она раскатывается на запчасти. Обгоняем чадящую коляску моторикши. Полуголый человек в грязных штанах отчаянно крутит рулем, пытаясь избежать столкновения. Чудом проскакивает в какой-то двор. Дома и заборы по сторонам сливаются в пеструю ленту. Закрываю глаза, чтобы не видеть своей неминуемой смерти. Таксист твердо решил пойти на самоубийство ради месячного заработка. Нас швыряет во все стороны одновременно. Ямы и неровности давно неразличимы - мы летим так быстро, что дорога превращается в один непрерывный ухаб. Мимо мелькает врезавшееся в столб такси.
- Триста двадцатый?
- Применяется парализующее оружие. Противник старается обездвижить всех, кто покинул магазин.
- Ясно. Эй, приятель! Мы передумали. Быстро высади нас у какого-нибудь ресторана. Вот твои деньги.
Я едва не вылетаю через лобовое стекло, так резко останавливается наша колымага. Чудо, что колеса не отвалились!
- Сам езжай прямо и не останавливайся. Это нападение бандитов. Грабят магазины и угоняют такси.
Я не успеваю договорить, как машина стартует на дымящихся покрышках. Бедняга таксист. Сколько на него сразу свалилось. И неожиданное богатство, и бандиты. Хищная тень со свистом падает с неба. Удаляющийся рев двигателя сменяется глухим ударом. Накрыли везунчика.
- Быстрее, милая. Пересидим минут пятнадцать в этой забегаловке, потом будем уходить.
Мы ныряем в маленькое уличное заведение под полосатым навесом. Мишель чихает от едкого дыма, исходящего из жаровни.
- Ты как, ничего? - спрашиваю ее.
- Я-то ничего. Только денег у нас не будет. Банкомат сообщил мне, что счет заблокирован.
- Так вот почему у тебя было такое расстроенное лицо!
- Ага. Съедим чего-нибудь?
- Здесь?
- Я так голодна, что съем даже жареных червей.
- Может, попросим чего-нибудь более привычного? - робко интересуюсь я.
- Это вряд ли, - в сомнении отвечает Мишель, разглядывая радостно улыбающегося нам то ли повара, то ли продавца в засаленном белом халате.
Чуть позже, когда мы едим рис и овощи с обжигающе острым соусом из подозрительного вида глиняных тарелок, интересуюсь:
- Ты в курсе, что нас сейчас чуть не убили?
- Милый, я может, несколько наивна кое в чем, но вовсе не идиотка.
- Не жалеешь, что связалась со мной?
- Ни за что! В жизни не испытывала ничего подобного!
Я не решаюсь спросить, что она имеет в виду - выброс адреналина из-за непрерывных приключений, или то чувство, что она ко мне испытывает. Наверное, человеку свойственны сомнения. Хотя, когда я вижу Мишель, мне хочется забыть обо всем. С тех пор, как она оказалась рядом, я живу, точно в сказке. Даже смерть не кажется чем-то страшным. Словно, умерев, можно возродиться под аплодисменты публики.
Триста двадцатый докладывает о сканирующем излучении. Неопасном. Я и сам понимаю, что мы в очередной раз ухитрились смыться. Знать бы еще, как долго продлится наше везение.
Чертовы приправы! Кажется, будто в моем животе тлеет огонь. А уж во рту - и вовсе слов нет. Как если бы я расплавленного свинца хлебнуть вздумал.

Глава 31. Острые ощущения

Я попросил рикшу показать нам такой дом, где есть веселые женщины. Долго объяснял, что мы с супругой обожаем острые ощущения. И что нас хлебом не корми - дай только оторваться по полной в самом опасном районе Кришна-сити. Но чтобы там обязательно было место, где можно было заночевать. Наверное, он решил, что у нас крыша уехала. Сказал, что в такие места туристов не возят. Сделал обязательную попытку заманить нас в "хорошую недорогую гостиницу, в которой у него работает родственник". Но мы были непреклонны. Даже согласились на немыслимую сумму в сто пятьдесят рупий. За меньшие деньги ехать в район Тис-Хазар абориген отказался.
- По ночам в таких местах даже полиция не показывается, - сообщил он.
- Нас это устраивает, - с энтузиазмом заверил я.
- Может быть, господин и госпожа желают посетить храм любви?
- Нет уж. Вези в этот самый Тис-Хазар. Или мы наймем другую машину.
Дом, куда нас после невыносимо долгого петляния по узким улочкам, привез рикша, называется гостиницей. Так гласит покосившаяся вывеска с выцветшими буквами. Вряд ли в этой "гостинице", притулившейся в грязном переулке, заваленном кучами гниющего мусора, когда-то бывали постояльцы. Во всяком случае, нормальный человек, увидев перекошенный фасад с темными окнами, выщербленные ступени лестницы и дверь, которую вместо стекла прикрывает грубо приделанный лист почерневшего картона, испытал бы желание зажать нос и сбежать отсюда, но уж точно не переночевать.
Двери оказались заперты. Я подергал за ручку. Навалился плечом. Никакого эффекта. Оглянулся назад. Коляска рикши уже улепетывает во все тяжкие, выхватывая тусклым светом единственной фары домишки с заколоченными окнами. Пожав плечами, прикладываю ухо к грязному картону. Голоса. Негромкая музыка. Значит, все же дом не заброшен. Мишель зябко ежится от ночной прохлады, обхватив себя за плечи. Из освещения в переулке только звездное небо, отчего все стены кажутся голубыми.
- Вроде не пусто, - говорю я. - Черт, как спать охота. Эта беготня по жаре меня измотала.
- Может, постучать?
Я долго бью кулаком по косяку.
- Эй, есть тут кто? - крик мой далеко разносится по пустому переулку и глохнет в мусорных кучах.
- Наблюдаю присутствие не менее двадцати человеческих особей. Имеется холодное оружие, - сообщает Триста двадцатый.
Наконец, когда мои крики заставляют выползти из грязных подворотен несколько спавших там невнятных личностей, двери приоткрываются. Узкий луч света из дверной щели кажется мне ослепительным.
- Что желает господин? - интересуется худой лысый человечек в белом.
- Переночевать. Хорошую комнату на двоих. С чистым бельем. Это возможно?
- Конечно. Господин пришел по адресу. Это будет стоить пятьсот рупий.
- Триста рупий и ужин бесплатно, - вмешивается Мишель. - Иначе мы пойдем в другой бордель.
- О, госпожа! Только для вас! Прошу вас, входите! - слово "бордель" встречавшего явно не смутило.
Мы оказываемся в большом зале, напоминающем ресторанчик или пивной погребок, углы которого теряются в полутьме. Внутри на удивление чисто. Или это нам только кажется после осмотра уличных достопримечательностей. Несколько тусклых бра из мутноватого стекла придают заведению таинственный вид. Пахнет ароматическими благовониями и чем-то приторно-сладким. Откуда-то доносится тихая музыка - заунывное треньканье неизвестного струнного инструмента под буханье ручного барабана.
- Господин похитил госпожу у ревнивого супруга и желает с ней уединиться? - негромко интересуется человечек, обнажая в услужливой улыбке почерневшие зубы. Глаза его при этом остаются абсолютно серьезными. На звук его голоса к нам поворачивается несколько голов. Прав Триста двадцатый - тут не меньше двадцати человек. Сразу и не разглядишь. Одни мужчины. Сидят вдоль стен, прячась в темноте, как тараканы. Мутноватые взгляды щупают Мишель, сжавшую мою ладонь так, что коготки больно впились в кожу. Почему-то я представлял себе бордель как дом с большим количеством женщин. Но сейчас тут не видно ни одной. "Да они здесь просто ширяются втихаря!" - догадываюсь я.
- Точно, - соглашаюсь я. - Похитил.
- Прошу вас, господин. Номер люкс. Не волнуйтесь - никаких насекомых.
- А ужин? - интересуется Мишель. И снова липкие взгляды опутывают ее.
- Доставим прямо в номер, - успокаивает ее человечек. - Только у нас правило - деньги вперед, госпожа.
Мишель фыркает.
- Сначала покажите ваш люкс.
Скрипучая темная лестница на второй этаж. Пахнущий плесенью коридор. Массивная дверь открывается без скрипа. Небольшая комнатка, большую часть которой занимает огромная кровать. Крохотная кабинка открытого душа. Пустой бар с грязным стеклом. Вытертый ковер на полу.
- Белье в шкафу, господин. Все чистое, не беспокойтесь.
- А вода есть? - спрашивает Мишель.
- Конечно, госпожа. Только не слишком горячая.
- Держите, - я протягиваю ему несколько цветных бумажек. Подумав, прибавляю еще одну. - К ужину дайте несколько бутылок пива. Закрытых. Холодных. И что-нибудь не острое из еды.
- Да, господин. Еду принесут через час-полтора. Желаю приятно провести время.
Задвижки или замка на двери не оказалось. Это мне сразу не понравилось. На всякий случай подпираю дверь стулом. Решаю не расставаться с ножом. Мало ли что. Через закрытые ставни с улицы доносится шум пролетающего на небольшой высоте коптера. Черт возьми, эти сволочи никак не желают успокоиться!
- Я в душ! - нетерпеливо заявляет Мишель, выудив из шкафа белую тряпку, по-видимому, призванную служить полотенцем. И начинает сбрасывать с себя одежду.

Глава 32. Романтика ночной жизни

Все-таки Мишель - странная женщина. Никак не могу привыкнуть к ее неожиданным превращениям. Только что усталые, голодные, до чертиков испуганные, мы бродили по трущобам незнакомого города, не зная, удастся ли нам где-нибудь переночевать. Казалось, мы заснем, как убитые, едва прикоснувшись головой к подушке. И вот - стоило ей раздеться и влезть под струю еле теплой воды, как тело ее начинает свой притягательный танец. Ничего особенного - она просто поднимает руки, проводит ладонями по волосам, подставляя лицо под удары упругих струй. Медленно поворачивается, запрокинув голову вверх. Мокрые волосы - щупальца, охватившие ее длинную шею. Медленно шевелятся, ласкают матово светящуюся кожу. Изгиб талии отражает тусклый свет светильника. Грудь призывно поворачивается, гипнотизируя меня. Розовое пятнышко соска твердеет под прикосновением прохладных ручейков. Бледнеет, превращаясь в жемчуг. Я не свожу с него глаз. Я больше не хочу есть. Не хочу спать. Не хочу пить. Я хочу прикоснуться губами к этой маленькой жемчужине. Тронуть ее языком. Ощутить, как трепетно дрожит от моего прикосновения мокрое тело. Я забываю про все. Иду к ней, подобно глупому кролику в объятия змеи. Я думаю, что все женщины такие же странные, как Мишель. Просто у меня не было случая в этом разобраться. А сейчас нет и желания. Потому что сейчас мне нет никакого дела до остальных. Весь мой мир сосредоточен в манящей ложбинке пониже гладкого живота.
- Ничего не могу с собой поделать, - жалуется Мишель, протягивая ко мне руки. - В меня будто бес вселился.
- И в меня. Ты меня с ума сводишь, - хрипло отвечаю я. И втискиваюсь в узкую кабинку.
Больше мы ничего не говорим. Мишель бросается мне на шею. Обвивает меня скрещенными ногами. Я не понимаю - как, но я мгновенно оказываюсь в ней. Ее бессвязный шепот царапает мне душу. Я мечтаю войти в нее весь, без остатка. Я становлюсь грубым. Податливое тело скользит в моих мокрых руках и я стискиваю его все крепче, стремясь удержать, но оно рвется на волю, извивается, вырываясь, и вновь течет меж моих пальцев. Мгновенная боль - ноготки Мишель впиваются мне в плечи. Тягучая судорога превращает ее в камень. В теплый дрожащий камень. Она издает низкий горловой стон, словно умирающее животное. Наверное, это и есть смерть. Короткий сладкий миг между жизнью и небытием. И я с криком взрываюсь, испытав острое чувство досады, что все кончилось так быстро.
Потом мы торопливо застилаем постель. Ноги мои слегка дрожат от пережитого напряжения. Дразнящей язычок Мишель - горячее змеиное жало. Я отталкиваю ее мокрую голову от своего живота.
- Обнаружено наблюдение.
- Что? Черт, Триста двадцатый! Только не сейчас!
- Наблюдатель в соседней комнате, - спокойно продолжает мой бесчувственный чурбан.
- О, Господи! Мишель! Милая, хватит. Этот чертов бордель - нас разглядывают! - шепчу я.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 [ 19 ] 20 21 22 23 24 25 26 27 28
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.