Чтение 19–й страницы книги ~От грозы к буре~

– Типун [117] тебе на язык! - испугался воевода. - Нет, сразу пять типунов для надежности! Думай, когда мелешь и чего мелешь!

Мы хотели напасть, но потом решили, что силы неравны. Их двенадцать, а нас трое, - продолжал Эйнар. - Если бы Кровавая Секира не был так тяжко ранен, а Ингольф смог бы удержать в руках оба меча - мы все равно бы напали, а так…

– Ты про князя, про князя говори, - поторопил ярла Вячеслав.

– Но я о нем так ничего больше и не слышал, - растерянно заявил Эйнар.

Спустя еще день удалось отыскать вторую группу, но те тоже не могли сообщить ничего нового о судьбе Константина.

Через день из леса вернулась последние из поисковиков.

– Везде побывали, - потупив голову, печально произнес старший.

– И у Ведьминого болота тоже? - переспросил кто-то сзади Вячеслава.

Тот обернулся, увидев сухонького маленького старичка, седого как лунь, недоверчиво смотревшего на старшего из поисковиков.

«Ну ни дать ни взять большой гном из сказки», - подумалось почему-то.

– А что за болото? - спросил устало.

– Место такое, - замявшись, пояснил старичок. - В те места ни одна живая душа сколь лет уже не заходила, потому и спросил.

– Там не были, - честно ответил старшой. - Тока туда глупо идти. Сам ведаешь, дед Мирко, - оно ж, ежели восхочет, никого не пропустит. К тому ж нас на розыск посылали, а не на погибель. И потом, мы еще до него не дошли, как вон чего сыскали.

Он посторонился, кивнув пареньку, который, поняв команду, тут же сноровисто вывалил на пол кучу чисто обглоданных человеческих черепов и костей. И сверху на них из мешка саваном погребальным красное княжеское корзно легло.

Вячеслав молча глянул на их расстроенные лица. Затем аккуратно поднял корзно с пола и, как заправский патологоанатом, со знанием дела, принялся внимательно разглядывать лежащую кучу. Посмотреть было на что. При желании из них можно было бы слепить даже не один, а три скелета. Особенное внимание он уделил черепам.

– Вот на этом и было корзно, - ткнул в один из них своим чумазым пальцем следопыт.

Воевода внимательно осмотрел и его.

– А я не верю, - произнес он чуть ли не по слогам, молча встал и вышел из гридницы.

После этого он закрылся с самого утра в дальней светелке тиуновского терема, прихватив с собой увесистый бочонок хмельного меда, и выходил из нее лишь по нужде. Наутро он аккуратно возвращал абсолютно пустую тару, хватал новый бочонок и опять исчезал в светелке. Так длилось три дня. На четвертый он появился в гриднице во время шумного застолья абсолютно трезвым.

– Вот, воевода, тризну по князю правим, - в оправдание пробасил тысяцкий стародубского полка Останя. - Не хочешь с нами чару испить? - И протянул Вячеславу кубок с медом.

Тот брезгливо покосился на него, затем все-таки взял посудину в руки и медленно вылил мед обратно в братину, после чего смял в руке сам кубок и произнес:

– Я по живым тризну не справляю и вам не советую. Грех это.

Швырнув изуродованную посудину на стол, он, зло хлопнув дверью, вышел прочь. Уже во дворе его внимание привлек тот самый старичок, суетившийся неподалеку с конской упряжью. Неспешно подойдя, уселся рядом с ним на низенькую лавку и буркнул:

– А скажи-ка мне, дедушка Мирко, что это за Ведьмино болото?

Тот хитро покосился на воеводу и в свою очередь осведомился:

– А тебе пошто? Из любопытства вопрошаешь али как?

– Али как, - мрачно ответил Вячеслав. - Раз князя не нашли, а везде, кроме этого места, побывали, то, значит, мне теперь самому туда путь лежит.

– Ишь ты, - мотнул головой старичок. - Не угомонился, стало быть?

– И не угомонюсь, - почти угрожающе пообещал воевода.

– А сказывать мне тебе нечего, - пожал дед Мирко плечами. - Оно - хитрое. Путей к нему много, а воротца одни. Захочет ежели - само откроет. Не захочет - все лето проплутаешь и все равно не сыщешь.

– А дальше что?

– Дальше-то, - протянул старичок задумчиво. - Там тоже по всякому может быть. Ну вот, слыхал я, к примеру, что времечко там течет странно. Не иначе как Числобог куражится. Ты думаешь, что денек один там пробыл, а выйдешь - цельного лета как не бывало. А могет и наоборот быть.

– Ну, ну, - поощрил воевода. - А еще что скажешь?

– Что скажу, - хмыкнул дедок. - А скажу, что ежели ты думаешь, что я тебе учну небылицы все сказывать, кои среди людей про него ходют, так енто ты здря. Чай, не на посиделках девичьих, чтоб я тебе тут страстями всякими пугал.

– А что - страшное оно?

– По всякому, - буднично заметил дед Мирко. - Кто и впрямь оттуда с седой головой выходит, а кто и нет.

– То есть не испугавшись? - уточнил Вячеслав.

– То есть вовсе не выходит, - неожиданно осерчал старичок и, чуть ли не подскочив на месте, с неожиданным проворством метнулся к конюшне.

Воевода немного посидел, в задумчивости ковыряя синим сафьяновым сапогом небольшую кучку навоза, и подался вслед за дедом Мирко.

– Так как его найти-то? - спросил угрюмо.

– Оно, милай, само тебя сыщет. Ежели восхочет, конечно, - произнес тот нараспев и буднично уточнил: - Седлать что ли, аль ишшо подумаешь?

Вячеслав посмотрел на плутовато ухмыляющегося старичка и махнул рукой:

– Седлай. Да заводную не забудь, - напомнил он.

Потом оглянулся рассеянно по сторонам и увидел изобретателя, который бесцельно бродил по двору.

– Миня, со мной поедешь? - почти весело крикнул он ему.

– А… куда? - тут же встрепенулся тот.

– Куда-куда. Князя нашего искать, вот куда, - ворчливо и как-то буднично откликнулся Вячеслав.

– А разве он?… - Глаза Миньки загорелись на миг, но тут же потухли. - Он же… - и осекся, не желая продолжать.

– Ты что? - громким шепотом, словно не веря услышанному, переспросил воевода. - Ты тоже? Ты как они? - Он возмущенно махнул рукой на княжеский терем.

Из распахнутых настежь дверей, где-то там, в глубине, отчетливо послышался пьяный говор и чей-то смех.

– Слыхал?! Это они пируют, гады! - смачно произнес, будто плюнул, Вячеслав. - Тризна у них, видители. И ты туда же?! Нет, ты только скажи, ты что - тоже поверил?!

– Я, - шмыгнул носом Минька. - Нет, ты что, Слав. Я никогда. Только, - и из правого глаза мальчишки выкатилась слезинка, - только сколько времени прошло, - и еще одна соленая капелька выкатилась из левого, - а тут еще этот… с черепами и… с Костиным плащом… Ну, я и… - Он снова шмыгнул носом. - Но я все равно верю. Костя жив.

– Во! Теперь ты дело говоришь, - ободрил его Вячеслав и, повернувшись к старику, поправился: - Давай-ка ты удвой нам, дедушка. Седлай сразу четыре - две под седло и две заводных. Так, нам бы еще мешочек с едой прихватить не помешает, - завертел он головой, выискивая, кого бы послать на поварню.

– Я их уже приторочил к лошадкам, - негромко произнес дед Мирко, подавая Вячеславу сразу два конских повода и с сомнением переспросил, глядя на неуклюжие потуги Миньки вскарабкаться на лошадь: - И отрока сего с собой решил прихватить? Не боязно, что он в пути обузой для тебя станет?

– Это еще посмотреть надо - кто для кого обуза будет, - ворчливо отозвался Минька, с грехом пополам усаживаясь на коняку.

– Слыхал? - грустно улыбнулся Вячеслав. - А ты говоришь, - протянул почти весело. - Ты, дедушка, не смотри, что он летами мал. Ему палец в рот положить - считай, все одно что без руки, - оттяпает. Язык - как меч вострый. Ты лучше скажи, в какую сторону нам хоть путь держать?

– До леса доберетесь, а там мне и самому неведомо, - пожал плечами старичок. - Оно, вишь, может и спереди быть, и справа, и слева.

– То есть как? - удивился воевода.

– А так, - вновь передернул сухонькими плечиками дед Мирко и улыбнулся лукаво. - У коняки своей вопрошай - она поболе моего ведает, потому как животина умная. А человек что… - Он пренебрежительно махнул рукой.

– Ну и ладно, - покладисто согласился Вячеслав. - Не хочешь рассказывать - не надо. Эка беда - сами сыщем.

– Ну, ну, - задумчиво произнес дедок, глядя вслед двум всадникам, неспешно порысившим к городским воротам Ростиславля. - А тока без меня вам болото ен-то ни в жисть не сыскать, - произнес он загадочно и добавил: - Ладно уж, поворожу… в остатний раз.

Всадники между тем миновали ворота, столь же неспешно переправились через Левую Губу и подались к лесу.

– Ты извини, что я так нюни распустил, - шмыгнул смущенно носом Минька. - Как девчонка, аж самому противно.

– Точно как девчонка, - подтвердил с прежней ироничной ухмылкой воевода. - Я тебя теперь Эдисонша звать буду, - но тут же поперхнулся, закашлялся и уже серьезно добавил: - Это ты меня извини. Знаешь, бывают в жизни такие минуты, когда… - Он вздохнул и, отчаянно махнув рукой, добавил, заговорщически улыбаясь: - Я ведь и сам вчера еще чуть ли не в голос ревел.

– Ты?! Ревел?! - ахнул Минька чуточку разочарованно, но в то же время восторженно оттого, что Славка доверил ему такую страшную постыдную тайну и не побоялся.

– Точно-точно, - подтвердил воевода. - И ревел, и выл, и по постели катался, и вон, гляди, все костяшки в кровь ободрал, когда по стенам долбил.

– Ого! - только и смог произнести Минька. На большее слов у него явно не хватило.

– А утром сегодня встал и сам сказал себе: «Все, парень! Либо ты тряпка, либо друг! Выбирай сам!»

– И что ты выбрал? - не понял Минька.

– Едем же, - пожал плечами Славка.

– А-а-а, ну да. А куда мы едем? - снова спросил изобретатель.

– До леса прямо, а там… Слыхал, что дедок сказал? Животина знает. Так что пускай она нас сама и везет. Может, они и впрямь чуют, чего мы от них хотим.

– Кони они - не собаки ведь, - усомнился Минька, но перечить не стал.

Едва же въехали в лес, как изобретатель, опасливо покосившись по сторонам, осторожно заметил:

– А нас тут не… ням-ням? Вон мужик, что плащ принес, целый мешок костей с собой приволок. И все человеческие.

– Мы сами с тобой кого хочешь отоварим, - с веселой угрозой в голосе пообещал Славка, добавив зловеще: - А этого мужика с костями я самого первого ням-ням. Тоже мне, нашел чего детям показывать, - и добавил быстро: - Слово «дети» к тебе не относится. Ты у нас Михаил Юрьич и Эдисон Кулибиныч. И точка! - а потом поправился, подумав: - Ну, и еще Минька, ежели, конечно, в теплой интимной компании… гм… вроде моей.

– Понятное дело, - откликнулся солидным баском изобретатель и осведомился: - А ты кто? Ну, если тоже в интимной компании вроде моей.

Тогда друг Славка, а еще можешь звать Соловьем. Меня так батя называл в детстве, да и в юности тоже. Так что пользуйся - разрешаю. Эй, эй, ты куда?! - завопил он, натягивая поводья, потому что жеребец пол ним неожиданно резко свернул с утоптанной широкой тропы и подался напрямик в лес.

После Славкиного окрика конь послушно остановился и застыл в недоумении. Рядом точно так же встала кобыла Миньки.

– Ты чего это животину умную пугаешь, - ворчливо заметил Минька. - Сам же говорил, что они знают, чего мы хотим.

– Да я так, шутейно, - пояснил Славка и растерянно переспросил изобретателя: - Ты что, думаешь, они и впрямь того… знают?

– Сейчас и проверим. - Минька осторожно погладил свою вороную лошадку по холке и шепнул: - Ну, давайте, милые. К князю нас по прямой.

Лошадь утвердительно мотнула головой и тронулась с места. Следом за ней последовал и жеребец воеводы. Через несколько часов Славка, последнее время все чаще оглядывавшийся по сторонам, присвистнул и с упреком заметил Миньке:

– Если мы заблудились, то это будет цирк.

– Нам, главное, Костю найти, а там как-нибудь выплутаемся, - уверенно ответил тот. - И не свисти - лошадку напугаешь. Тоже мне, Соловей-разбойник выискался.

– Это не я - это папа меня так называл, - мрачно откликнулся Славка.

Какое-то время они вновь ехали молча. Спустя еще час перед их глазами открылся спуск в небольшую пологую лощину, густо поросшую огромным двухметровым папоротником.

– Прямо в морду лезет, - начал брезгливо отплевываться воевода.

– Скажи спасибо, что это не крапива, - заметил Минька. - И не шиповник с чертополохом и малиной.

– И не терн, - в тон ему добавил Славка, тут же жалобно охнув. - Сглазил, кажись.

– Да что ты как дите малое, - рассердился изобретатель. - Скажи уж, что просто боишься.

– И скажу, - с вызовом заметил воевода.

– И что теперь? - рассудительно спросил Минька. - Я вон тоже боюсь, ну так что?

– Ох, чувствую, сейчас мы куда-нибудь приедем, - скептически заметил Славка и с удивлением в голосе добавил: - Точно. Уже приехали.

– Вечно ты все сглазишь, - буркнул недовольно изобретатель и ласково погладил свою лошадку по холке. - Ну ты чего, милая? Нам же к князю надо, а не в этот, как его, парк Юркиного периода.

– Все. Слезай, - вздохнул Славка. - Говорю же, что приехали. Дальше придется самим. - Он начал озираться по сторонам, выискивая какой-нибудь проход, ведущий хоть куда-то. Уж очень жутковатое место их лошади выбрали для своего пастбища.

– К деревьям надо пробиваться, - сделал вывод воевода, чуть подумав, и спросил: - Тебе какие больше нравятся? У меня тут по правую руку сосны, перед мордой лица березы качаются, слева ели застыли, а позади… позади вообще пусто, только папоротник. Выбирай.

– Я, как ты, - откликнулся Минька.

– Ну тогда так. Пойдем, руководствуясь указаниями моей дорогой мамочки Клавдии Гавриловны: в березовом лесу - веселиться, в сосновом - богу молиться, в еловом - с тоски удавиться. Я, конечно, всю жизнь предпочел бы веселиться, но иногда надо и… Пошли, - даже не договорив, воевода потянул Миньку за рукав в сторону сосен.

Изобретатель послушно поплелся следом. Шли недолго - минут двадцать. Сосны выросли над их головами как-то неожиданно, столь же внезапно исчез и папоротник. Точнее, даже не исчез, а как-то съежился до нормальных размеров. Зато прямо перед ними раскинулись дебри густого кустарника.

– А дальше куда, Слава? - растерянно спросил изобретатель, дергая друга за подол рубахи.

– А дальше туда, - заявил воевода, решительно опускаясь на четвереньки.

– А потом? - кряхтя, поинтересовался Минька, безропотно следуя за другом.

– А потом никуда. Приехали мы, - заявил Вячеслав, вылезая и сбрасывая с себя заплечный мешок. - Ну, здравствуй, Костя, - со вздохом облегчения произнес он.

– Ой, княже, - простодушно улыбнулся Минька, следом за другом выбираясь на свободное пространство и радостно глядя на неестественно бледного князя, сидящего под огромной сосной. Константин тут же вскочил на ноги и, пошатываясь, бросился к своим друзьям.

– А морду я тебе все равно набью, - нежно прошептал Славка, обнимая его.

– А мы уж думали, что ты… - простодушно ляпнул изобретатель и осекся, получив от Славки резкий тычок под ребро.

– Успели-таки, - улыбался Константин, тиская обоих. - Ну, как там, в Рязани?

– Да там все в порядке. Победили мы.

– А половцы?…

– И их тоже, - небрежно отмахнулся Вячеслав.

– А Ряжск с Пронском?…

– Целехоньки. Вовремя мы подоспели.

– Ну, слава богу. Теперь и уходить можно, - вздохнул Константин с явным облегчением.

– А куда это ты намылился? - резко отстранился от него Славка.

– А помнишь наш разговор перед походом на булгар? - уклонился Константин от прямого ответа.

– Ну, помню.

– И то, что со мной творилось, тоже помнишь?

– Подумаешь, трагедия большая. Кровь у него зеленоватой стала, - пренебрежительно фыркнул воевода.

– Тогда это была еще драма, - уточнил Константин. - Но с тех пор прошло слишком много времени. Маньяк сказал, что еще чуть-чуть, и все.

– А что все и чего чуть-чуть? - встрял Минька.

– И где эта твоя нечисть? - прибавил Вячеслав к вопросам изобретателя свою толику.

– Возле Николки Панина, - глухо отозвался Константин и пояснил: - Ранен он тяжко. Если бы не Маньяк, то помер бы давно. Ведьмак для него место хорошее нашел, но здоровому человеку там долго быть нельзя. Да оно совсем рядом с нами, - указал князь рукой. - Вон за той сосной, в овражке. Поэтому мы костер и прочее здесь устроили, а ведьмак к нему сам ходит.

– А ты?

– А я и так держусь из последних сил. Тут либо самому помирать, чтоб на упреждение сработать, либо меня попросту выкинут из этого тела, и контролировать его будет…

– Прежний, что ли? - не утерпел Минька.

– Хуже. Намного хуже. Есть одна нелюдь, которая вообще черт знает что. Это что касаемо чуть-чуть, - повернулся князь к Миньке и слабо улыбнулся. - Признаться, я даже и не думал, что вас, чертей этаких, увижу. Хотя она и сказала, но я, честно говоря, не поверил…

– Стоп! - резко оборвал Вячеслав. - А кто она, которая тебе чего-то там сказала?

– Да ведьма знакомая, - отмахнулся Константин. - Она вначале померла, потом вампиром стала, потом я ее поцеловал. Но все это к делу не особо относится.

– Нет уж, милый. Все настолько серьезно, что мы лучше с Миней сами прикинем - что относится, а что нет. Со стороны виднее, так что давай-ка ты обо всем по порядку, включая все свои приключения. Думаю, что на это времени у нас хватит.

Он деловито уселся прямо на толстый холмик приятно пружинящей под ногами прошлогодней хвои и приободрил:

– Ну, валяй рассказывай. А ты садись, Михаил Юрьич, садись, - гостеприимно похлопал он рукой по земле, указывая место рядом с собой.

Это все в конце мая приключилось, - медленно начал Константин. - Мы только весточку получили, что нападения надо ожидать осенью, и ты сразу на свои учения укатил. Я один остался. И вот заходит ко мне ведьмак и говорит…

– Ну, ни на минуту человека оставить нельзя одного. Обязательно какой-нибудь фортель выкинет, - покачал сокрушенно головой Вячеслав.

– Сейчас говорю я, Слава, - перебил его Константин и продолжил свой рассказ о случившемся в Кривулях.

– А нам почему ни гу-гу? - проворчал Вячеслав, дослушав друга, причем, вопреки обыкновению, практически без комментариев.

– А когда? Мы с тех пор ни разу с тобой не виделись. Только сейчас и встретились.

– Ладно. С этим проехали. Давай дальше, - согласно кивнул Вячеслав.

– А дальше… - Константин задумался, вспоминая. - Когда мы ушли вместе с Ральфом и Николкой, расставшись с остальными, - продолжил он, - то обнаружили, что за нами увязался князь Ярослав и его люди. Долго рассказывать не буду, просто скажу, что он устроил охоту на меня, а мне пришлось охотиться на него. Хорошо, Миня, что твои гранаты хранились в кожаном водонепроницаемом мешке.

– Как ты их с собой-то взять догадался? - удивился Минька.

– Да я не догадался - случайно получилось, - пояснил Константин. - Я ж их у тебя возле конюшни конфисковал, а времени идти в терем не было, вот я их к своей лошадке и приторочил… временно. А потом, когда выезжали, даже и не посмотрел. Я ж в упряжи конской не силен, потому и не проверяю ничего перед выездом, а конюший, наверное, сам снимать не рискнул, решив, что князю видней. Словом, бабахнул я их и довольно удачно. Из его полусотни…

– Эйнар говорил, что только двенадцать человек осталось. Но обормота этого ты так и не грохнул до конца, - быстро проговорил Вячеслав.

– Господи. Как хорошо, что Эйнар жив, - улыбнулся Константин. - А его…

– Напарники тоже живы, - с полуслова понял воевода.

– Еще лучше. А с этим… Да пусть живет… Вот только…

– Ты отвлекся, - перебил Вячеслав.

– Люди Ярослава сразу после того, как я устроил им фейерверк, от нас отстали. Наверное, в Переяславское княжество подались, к себе на юг. Зато появились молодцы Гремислава. Точнее, о том, что они появились, я, к сожалению, не знал. И где он таких только набрал. Самые настоящие отбросы, а не люди.

– Рыбак рыбака, - предположил Вячеслав.

– Наверное, - согласился Константин.