голове возможные варианты дальнейшего развития событий.
нечего было и пытаться прорваться к Барьеру и уйти на
территорию драворов. Затаиться и ждать? Вряд ли стоило
рассчитывать на то, что поиски, не принесшие результатов в
первые два-три дня, будут свернуты и о чужаках попросту
забудут. Не так уж часто появляются здесь гости. Механикам
терпения не занимать, а как долго, не раскрывая себя, смогут
Продержаться в чужом городе чужаки, окруженные если и не
враждебным, то абсолютно безразличным ко всему населением?
Наверняка будет ужесточен контроль за передвижением жителей
по городу, а ведь для того, чтобы обеспечить себя едой,
водой и одеждой, им придется постоянно переходить из дома в
дом. Да и кто знает, какие еще средства наблюдения и
контроля имеются в распоряжении механиков? Хотя бы те же
самые черные диски, которые они использовали на Земле. Пока
в небе над городом их не было, но это вовсе не означало, что
они не могут появиться там в любой момент.
решение. Даже дравортакам, скорее всего, не под силу
выставить заслоны на всем многокилометровом протяжении
Барьера, пересекающего континент. Следовательно, двигаясь
вдоль края города, граничащего с Барьером, можно было
надеяться рано или поздно найти брешь. Но Кийск понимал всю
губительность такого пути. Другой дороги у беглецов просто
не было. Механикам это было известно не хуже, чем им самим.
А значит, именно на этом направлении их и будут искать
особенно внимательно и активно.
совершая действия, лишенные какого-либо явного смысла,
которые механики не в силах были бы понять и предугадать.
Прежде всего, чтобы сбить преследователей со следа, надо
было уйти как можно дальше в глубь территории дравортаков.
Теперь они уже кое-что знали о жизни дравортаков, об
организации их общественной структуры и могли бы продолжить
там свою работу, не выставляясь более напоказ. Кийск
понимал, что только так можно было спастись, и любая другая
попытка вырваться из окружения обречена на провал, но вовсе
не был уверен, что с его планом согласятся остальные.
и посмотрел на своих товарищей.
вдоль туловища. Чжои, склонившись над ним, приводил в
порядок его измученное болью тело. Дравор обещал, что к утру
Борис встанет на ноги.
обхватив сверху голову руками, сидел Вейзель. Его все еще
мучили приступы тошноты и жуткой головной боли.
/kb +ao разобраться, сколько зарядов осталось в его
гравимете. Он даже себе самому не желал признаться, что
совершил сегодня глупый, безответственный поступок,
подставив под удар всех, кто с ним находился.
гравимет, на прикладе которого он выстукивал пальцами какой-
то замысловатый ритмический узор. Заметив взгляд Кийска,
Берг едва заметно улыбнулся. От рваной раны на его щеке,
после того, как над ней минут пятнадцать поработал Чжои,
осталась только едва заметная розовая полоска.
поморщился от боли. Пальцы сделались влажными от выступившей
на обожженной коже лимфы.
- Давайте я обработаю ваши ожоги.
помогаю человеку, укрепляет мои силы.
силы.
как в реальной жизни, - ответил Чжои словами, услышанными им
когда-то впервые от Люили. - Закройте глаза.
ощутил легкое, ласкающее дуновение освежающей прохлады.
Обтекая лицо, она словно бы смывала жжение и боль с
опаленной кожи. Расслабившись, Кийск полностью отдался
приятному ощущению. Сознание его, обретая равновесие,
медленно погружалось в глубины бесконечного покоя,
наполненного ожиданием радости и счастья, присущего от
природы человеческой душе. Кийску казалось, что он оказался
в коконе сотканном из сияющих радужных нитей, в который не
может проникнуть ничто враждебное, несущее с собой страдание
боль или зло. Что-то невидимое и почти неощутимое подсказало
ему, что если он захочет, то сможет оставаться здесь
долго... Сколько пожелает... Всегда...
тело, и бросился вперед, разрывая стянутое вокруг него
переплетение тонких, но удивительно прочные нитей. Тряхнув
головой, он сбросил с себя блаженное оцепенение и открыл
глаза,
напротив него Чжои.
очень помогли мне, господин Кийск.
мы постоянно находимся. Время для вас потекло быстрее.
Клеточный метаболизм ускорился в несколько раз, что и
позволило мне очень быстро завершить лечение.
щеке. Никаких неприятных ощущений не возникло. Кожа на лице
была теплой и сухой.
на несколько часов, - смущенно, словно извиняясь за
допущенную оплошность, произнес Чжои.
колену.
сколько тебе еще осталось.
о полученных накануне ожогах и ранах. Но настроение у всех
все равно было подавленным. Ощущение безнадежности
усиливалось полнейшей неизвестностью того, какие действия
предпринимает сейчас противник. Самым ужасным, по мнению
Кийска, было то, что все словно уже смирились с тем
положением, в котором они находились. Даже и не пытаясь
искать путей к спасению, они, подобно дравортакам, готовы
были просто сидеть и ждать, чем все закончится. Сейчас Кийск
с радостью бы выслушал и обсудил самый нереальный,
откровенно бредовый план, который был бы ему предложен,
вместо того чтобы просто глядеть на мрачные, серые, небритые
лица и то и дело слышать о том, что неплохо бы было что-
нибудь пожевать, пусть даже дравортакские пищевые брикеты.
Из собственного опыта Кийску было известно, что если
подобное состояние продержится какое-то время внутри
изолированной группы, то следующей стадией станет полный
развал команды, сопровождаемый взаимными упреками и
обвинениями. Для того чтобы не допустить этого, нужно было
немедленно занять каждого каким-то делом, пусть даже
совершенно бессмысленным, заставить работать, если не
головой, то руками.
обстановкой на улице и точно засечь время, когда погаснут
фонари. Капитан удивленно посмотрел на Кийска, но даже не
стал спрашивать, для чего это нужно, а просто сел к окну.
план той части города, которую он видели.
одежду, счищая с нее следы гари и латая дыры моментально
схватывающимся клеем, небольшой тюбик которого обнаружился у
Берга. Киванов, пытаясь возразить, начал было говорить, что
проще" получить новые комбинезоны через шкаф доставки, но
Шилова Юлия
Андреев Николай
Конюшевский Владислав
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Андреев Николай