приехали.
нравится, - добавил он, видя, что Самохин молчит. - А тебе? Тебе, наверное,
тоже нравится, да?
Документы твои я отдал, тебя здесь ждали.
У него было простое, но какое-то умудренное лицо, какое бывает у старых
полковников, вышедших на пенсию, у отставников, которые не просто отсидели в
штабах, а прожили жизнь напряженную и насмотрелись всякого.
искать в записях. - Как, говорите, вас звать-величать?
какое выходило на дорогу, только это окно смотрело внутрь территории. "Тоже
толстое, - заметил Евлентьев, - тоже бронированное". - Видите между
деревьями желтый дом с колоннами? Видите?
голосом показал Самохину на дверь, в которую тот только что вошел. - И я не
могу пройти с ним?
щечками и удивительно сохранившимися белыми зубами, извиняюще развел руки в
сторону. - Так что прощайтесь, ребята... Встретитесь через десять дней. Это
будет воскресенье, - вахтер для верности поводил пальцем по календарю,
прикрепленному к стене. - Ровно в шестнадцать часов. Как это в песне
поется...
что началася война..." Ну, и так далее, - сам себя оборвал вахтер. - Прошу
не опаздывать. У нас не принято.
он повернулся к Евлентьеву. - Ни пуха!
глаза и увидел в них то, что можно было назвать неуверенностью,
предательством, удавшейся хитростью, которая не сегодня-завтра будет
наверняка разгадана, и все поймут, все догадаются и прозреют.
это еще одно задание?
Самохина и, подхватив свою сумку, решительно шагнул к двери, сбежал по
ступенькам на дорожку, которая вела к желтому дому с колоннами. С
необыкновенной внятностью, будто только что произнесенные рядом, почему-то
вспомнились слова Анастасии... "Постарайся вернуться". "Авось, - подумал
Евлентьев. - Авось. Где наша не пропадала!"
странностями-то назвать было нельзя. Все происходило настолько естественно,
будто иначе и быть не могло. К тому же все, что видел вокруг себя Евлентьев,
мало походило на привычный дом отдыха.
невнятными намеками Самохина, он готов был увидеть нечто более неожиданное.
Нет, все было достойно и уважительно. Правда, он нигде не увидел отдыхающих,
их, похоже, вообще не было. А люди, которых ему довелось встретить в здании,
чем-то неуловимо походили на вахтера в будочке - та же доброжелательная
уверенность в какой-то своей правоте, в том, что все его поймут, в том, что
все вокруг свои, объединенные какой-то тайной, скрытой от других. Это,
пожалуй, было самым верным его выводом - все встреченные им люди были
объединены чем-то общим, для них очевидным, для остальных запретным.
молодым парнем. Короткая стрижка, спортивный костюм, взгляд цепкий и
какой-то прощупывающий. Евлентьева несколько озадачили уши парня. Это были
сплошные куски мяса, без видимых хрящей, узоров, перегородок, просто
плоские, обтянутые кожей кусочки мяса. Борец, догадался Евлентьев, причем не
классического стиля. Скорее всего самбо, вольная борьба, карате
какое-нибудь... Шея у парня была накачанная, она, казалось, шла от самых
лопаток, постепенно сужаясь к затылку.
сразу все видно... Докладываю обстановку. Сейчас обед. Вон там по коридору,
за углом, столовая. Расписание на дверях. Не опаздывай. Водку с собой
привез?
покажется, - повторил он.
прикреплен кругляшок фанеры с написанным номером. - Твой номер двадцать
седьмой, второй этаж. Если забудешь, на ключе указано.
жизни, о себе... Не советую. Не надо ни с кем судачить. Ни о жизни, ни о
себе.
живешь.
Евлентьева его, видимо, успокоила. А тот, поняв, что шутки здесь неуместны,
постарался скорЧить гримасу внимательную, даже почтительную. Это понравилось
парню с плоскими ушами, и он заговорил уже мягче.
кем был.
происходит, - обязательно. Какую кличку тебе записывать?
Анастасом, - неожиданно для самого себя брякнул Евлентьев, вспомнив, как
провожала его у порога Анастасия.
красивая, мужская... Был какой-то вождь с таким именем.
такой кличкой он не пропадет.
даже предположить, что сумеет вот так легко, без подготовки вписаться в
совершенно новые условия. Куда-то его забросили, с ним ведут странные
разговоры, а он совершенно не представляет, что с ним будет завтра, сможет
ли он вообще когда-нибудь выбраться отсюда.
эти странные правила, многое усвоил и готов жить, вести себя по этим
правилам. И парень, сидевший перед ним за маленьким однотумбовым столиком,
уже не казался ему ни опасным, ни загадочным, и уши его были вполне
приемлемы, и могучая шея тоже не вызывала удивления.
интересовала его меньше всего.
добавил он привычные свои слова.
посмотрел на Евлентьева, хмыкнул. - Ну ты даешь, мужик!
копченая рыба, зелень, салаты, причем все свежее, зеленое, несмотря на то,
что шел еще апрель. Видимо, завозили из Средней Азии. Баловали красной
рыбой, белой, на закуску подавали сухие колбасы, соки стояли на отдельном
столике, и лить каждый мог сколько хотел - от ананасового до томатного.
все десять дней настолько мало отличались друг от друга, что в сознании
Евлентьева слились в один день, да и тот не казался ему слишком уж долгим.
сон в отдельном номере, свежий воздух, сауна с бассейном, послеобеденные
прогулки и пробежки по парку, обильное и разнообразное питание - вот чем
встретил дом отдыха, в который устроил его лучший друг и старый собутыльник
Лукин Евгений
Земляной Андрей
Каргалов Вадим
Прозоров Александр
Каргалов Вадим
Белогорский Евгений