скрытое, так и явное, в ряде ее организаций. Поиски показали, что в Адене в
миссии ООН по продовольствию и сельскому хозяйству не было ни одного
испанца. Создали новую должность и решили, что Монк поедет в Аден в октябре
с визой сроком на один месяц в качестве проверяющего инспектора из
штаб-квартиры ФАО в Риме. Согласно документам, его имя будет Эстебан
Мартинес Лорка. В Мадриде признательное испанское правительство выдало ему
подлинные бумаги.
***
Селию Стоун в больнице, но он появился там на следующее утро. Помощник
пресс-атташе была в бинтах, слаба, но могла говорить.
ее к этому не готовили. Проведя дома три часа, она отправилась поужинать с
подружкой из канадского посольства. Возвратилась приблизительно в 23.30.
Воры, должно быть, услышали, как она отпирает замок, потому что, когда она
вошла, было тихо. Она включила свет в передней и заметила, что дверь в
гостиную открыта, а в комнате темно. Ей показалось это странным, потому что
она оставила горевшую лампу. Окна гостиной выходят в центральный двор, и
свет за занавесками означал, что кто-то дома. Она подумала, что перегорела
лампочка.
фигуры. Одна взмахнула чем-то и ударила ее по голове. Падая на пол, она
полууслышала, полупочувствовала, как двое мужчин перескочили через нее и
побежали к входной двери. Она потеряла сознание. Когда пришла в себя - Селия
не знала, сколько прошло времени, - она подползла к телефону и позвонила
соседу. Затем снова потеряла сознание и очнулась уже в больнице. Больше
ничего она рассказать не могла.
и нажаловались в Министерство внутренних дел. Те приказали Московской
прокуратуре прислать лучшего следователя. Полный отчет будет подготовлен
очень скоро, насколько это возможно. В Москве это означало: не переводя
дыхания.
небольшой фарфоровой статуэткой. Она разбилась. Будь она металлической,
Селии не было бы в живых.
детективы, и они охотно отвечали на вопросы британского дипломата. Два
милиционера, дежуривших у въезда во двор, не пропускали ни одной русской
машины, так что злоумышленники, должно быть, пришли пешком. Милиционеры не
видели никого, кто бы прошел мимо них. Они бы так сказали в любом случае,
подумал Макдоналд.
только у воров не было ключей, что маловероятно. Похоже, в эти трудные
времена они искали валюту. Все это очень прискорбно. Макдоналд кивнул.
но скорее всего это были уголовники, выполнявшие заказную работу. Или
наемники из бывших кагэбешников. Московские домушники едва ли тронут
дипломатические резиденции: слишком много осложнений. Автомобили,
оставленные на улицах, - стоящая добыча, но отнюдь не охраняемые квартиры.
Обыск произвели тщательно и профессионально, но ничего не пропало, даже
бижутерия, лежавшая в спальне. Профессиональная работа - и ради только одной
вещи, так и не обнаруженной. Макдоналд опасался худшего.
позвонил в прокуратуру и спросил, не будет ли детектив, которому поручено
это дело, так любезен зайти к нему. Инспектор Чернов пришел в три часа.
Намного лучше.
из напавших на нее. Она увидела его в свете, падающем из холла, чуточку
раньше, чем он ударил ее.
сказал Чернов.
вчера днем, инспектор?
значительно прояснилось. Так вот, жена одного из наших сотрудников неплохо
рисует. С помощью мисс Стоун она сумела сделать портрет.
инспектора просияло.
квартирным кражам. У человека такого возраста должно быть криминальное
прошлое.
были рассказать другую историю. Не понимая причины, обе все же согласились
подтвердить ее в случае, если инспектор Чернов обратится к ним с вопросами.
Но он так и не обратился.
Москве, никто не узнал лица на портрете. Но на всякий случай многие
сотрудники милиции повесили его на стенах своих служебных помещений.
Москва, июнь 1985 года
совершенно невероятное.
получает бесценного предателя в самом центре организации противника, то
этого предателя должно оберегать. Так, если он раскрывает целую армию
перебежчиков, то получившая информацию служба будет отлавливать этих
перевертышей осторожно и не спеша, в каждом отдельном случае придумывая
новый повод для ареста.
надежно защищен границей, выданных им агентов можно забрать всех сразу.
Поступить иначе было бы равносильно помещению в "Нью-Йорк таймс" объявления
во всю страницу: "Мы только что приобрели очень важного "крота" прямо в
центре вашей организации, и посмотрите, что он нам подарил".
прослужить еще добрый десяток лет, Первое главное управление предпочло бы не
нарушать этих правил и арестовывать четырнадцать раскрытых перевертышей
постепенно и осторожно. Но несмотря на слезные протесты, сотрудникам КГБ
пришлось полностью подчиниться Михаилу Горбачеву.
нескольких случаях по полученным данным легко можно опознать человека, в то
время как в других для этого необходима долгая и тщательная проверка. Из
тех, кого разоблачили сразу, многие все еще работали за границей, и их
следовало осторожно заманить обратно домой, действуя так искусно, чтобы они
ничего не заподозрили. На это могли уйти месяцы.
знали его имени, но Лондон передал Лэнгли его информацию, по которой ЦРУ
могло кое-что вычислить. В действительности это был полковник КГБ, в начале
семидесятых завербованный в Дании и двенадцать лет проработавший на
британскую разведку. Хотя он находился под некоторым подозрением, тем не
менее с поста резидента в советском посольстве в Лондоне он сам в последний
раз приехал в Москву. Предательство Эймса только подтвердило подозрения
русских.
находится под тотальной слежкой, кольцо вокруг него сужается и арест
неизбежен, он послал, как заранее было договорено, сигнал о помощи.
Британская СИС организовала молниеносную операцию похищения - спортивного
полковника подхватили прямо на улице, во время пробежки трусцой, и
переправили в Финляндию. Позднее он отчитается на явочной квартире ЦРУ перед
Олдричем Эймсом.
***
в попытках определить подлинность "Черного манифеста".
подходов к Игорю Комарову лично. Марчбэнкс пришел к выводу, что тщательно
подготовленное интервью с лидером Союза патриотических сил могло бы дать
какой-то намек, не прячет ли человек, изображающий себя умеренным правым
консерватором и националистом, под этой маской амбиции распоясавшегося
нациста.
зимой его пригласили на фазанью охоту, и среди гостей он видел вновь
назначенного редактора ведущей британской ежедневной консервативной газеты.
21 июля Марчбэнкс позвонил редактору, напомнил об охоте на фазанов и
договорился о ленче на следующий день в его клубе на Сент-ДжеЙмс-стрит.
Москва, июнь 1985 года