словно бы само по себе, отматывая ленту назад" Говорят, так случается с
тонущими, с теми, кто сорвался о скалы. Фраза, ставшая банальной: "Перед ним
в считанные секунды промелькнула вся его жизнь".
же высоким стилем, перед внутренним взором - прокручивалась не столь уж
оригинальная история под нехитрым заголовком: "Как становятся преуспевающими
бизнесменами". Обыкновенная биография в необыкновенное время, как говаривал
красный параноик Аркадий Гайдар, лютовавший некогда в Шантарской губернии -
правда, говаривал он это по другому поводу, но все равно, для заголовка
ненаписанных мемуаров достигшего возраста Иисуса Христа удачливого
бизнесмена весьма даже неплохо. Или для подзаголовка, скорее.
образом, из зависти) именовали его "генеральским отпрыском" - благодаря
чему, мол, и вскарабкался на сияющие вершины - были не вполне правы. В
первую очередь оттого, что "генеральским сынком" он стал далеко не сразу. На
свет появился капитанским сынком, в первый класс пошел сынком майорским - а
это, согласитесь, отнюдь не элита, тем более во глубине сибирских руд.
Классе в четвертом он наконец понял и осознал, что родитель не просто
служивый, а особист - но сибирский особист-майор середины семидесятых на
элиту опять-таки не тянул. Жили получше, чем иные прочие, и только, и
всего-то. Район был не пролетарский, у каждого имелась своя комната, в
гараже наличествовала "копейка", еда с одеждой на пару порядков получше
среднего уровня - вот, пожалуй, и все.
категорически отказался уступить уговорам маменьки и отмазать единственное
чадушко от службы в рядах непобедимой и легендарной Советской Армии. Правда,
не стал и доводить до абсурда - то есть отправлять сыночка в плаванье по
армейскому морю без руля и без ветрил, отдавать на волю военкомата.
Действительную службу Вадим отпахал, как и положено - строевым солдатом. Вот
только воинская часть была не вполне обычная.
образом на оборонку заводов-гигантов издавна располагались батареи зенитных
ракет. А небольшая воинская часть, командовавшая всей этой грозной силой,
располагалась как раз в Шантарске, не на самой окраинной улице. И, кроме
офицеров, там полагалось иметь энное количество нижних чинов. Легко
догадаться, что все без исключения нижние чины как раз и были сыночками.
дедовщины, ни "урюков", что по-русски ни в зуб ногой, ни заезжавших в зубы
полупьяных прапорщиков. Все чинно, пристойно, образцово. Маленький эдемчик,
если честно. "Суровая армейская школа", на которой настоял родитель,
обернулась не столь уж тягостным предприятием. Через два года Вадим вышел за
ворота бравым сержантом с полным набором значков, дополненным медалькой - и
поступил в Шантарский университет без всяких усилий. Маман, правда, слегка
подсуетилась, но опять-таки горы сворачивать не пришлось.
багровой нашлепкой на лысине уже начинал понемногу выдавать в эфир такое,
отчего у классиков марксизма-ленинизма на парадных портретах волосы
явственно вставали дыбом...
некогда было. Открыл для себя увлекательнейшее занятие - книжный бизнес. Ах,
какой это был увлекательный и доходный, прямо-таки инопланетный, теневой
мир: неизвестный непосвященным спрут, охвативший всю страну, галактика
"пятачков" и "толкучек", где имелось все, чего пожелает душа...
под "макулатуру" и придуманный каким-то гениальным шизофреником
"книгообмен". Зато у "спецов" было все. Вполне возможно, что хваленые
агентурные сети КГБ и ЦРУ даже уступали в размахе этой опутавшей весь Союз
нерушимый паутине, где в причудливом симбиозе трудились удачливые
спекулянты, сами в жизни не открывшие ни единой книжки, оборотистые
директрисы книжных магазинов, перешедшие на отхожий промысел интеллигенты,
начинающие литераторы, начитанные студенты и прочий народец самых
неожиданных профессий. Тиражи покидали типографии, но до прилавков так и не
доходили, попадая к покупателю по ценам, ничего общего не имевшим с
государственными.
перекупщиками, Был еще и самиздат. Не имевший ничего общего с диссидентским,
но превосходивший его по масштабам раз во сто...
и самоляпно издавалось все мало-мальски заметное, что только было сотворено
мэтрами зарубежной фантастики и детектива. Переводы, правда, были
топорнейшие, "книги" отпечатаны на пишущих машинках под копирку - но
снабжены твердыми переплетами, иногда даже с тиснением. Знающий человек мог
обзавестись многотомными собраниями сочинений любимых авторов, если только
был осведомлен, куда нужно идти в Москве, куда - в Минске или Свердловске.
вплоть до отсидки. Однако индустрию в целом это поколебать не могло.
Чересчур мощная и всеохватывающая была, зараза.
немыслимые! - легальным издателем может стать любой, у кого в голове
достаточно мозгов, а в кармане отыщется сумма, эквивалентная всего-то
годовому заработку среднего инженера. Всемогущая КПСС отчего-то практически
без боя отдала книжный рынок шустрому частнику, пресловутая цензура словно
бы растаяла. Тогда, в восемьдесят восьмом, это казалось диким, необъяснимым,
но теперь все стало понятно: номенклатура увлеченно готовилась поменять
вывеску, перекраситься в авангард демократов - и все ее интересы вертелись
главным образом вокруг заводов-газет-пароходов. Номенклатурщики попросту
забыли за семьдесят лет, что книгоиздание может стать выгодныМ делом, а
потому махнули на него рукой.
ринулись оборотистые мальчики - в том числе и Вадим с Эмилем, который тогда
еще был не Эмилем, а Григорием. Идея была проста: нужно понять, что
необходимо народу, за что он в первую очередь готов выложить кровные.
Сахарова и корявых мемуаров бывших узников ГУЛАГа, а вульгарного секса,
каковой, оказалось, в Советском Союзе все же есть. Голод доходил до того,
что в Шантарске платили пятерку за ксерокопию "Космической проститутки".
пуританство, но на окраинах дышалось немного свободнее. А потому Вадим с
Эмилем через общих знакомых довольно быстро отыскали в древнем городе Минске
подтощалого кандидата химических наук со смешной фамилией Подыпа, который
давно уже на досуге клепал для души эротические фантазии.
работал в простом и суровом стиле, чем-то напоминавшем первые советские
"Москвичи": "Он повалил девушку на пол, разорвал блузку, обнажив высокие
груди, раздвинул стройные ножки и решительно ввел член. Девушка стонала и
охала". Не шедевр, конечно,- однако неизбалованный качественной эротикой
советский читатель расхватывал и творения Подыпы, напечатанные на скверной
газетной бумаге, прошитые скрепками, в мягких обложках с убогими рисунками,
а то и вовсе без оных.
пулемет, выбрасывая устрашающее количество двадцатистраничных шедевров.
Главное, груди непременно были высокими, ножки - стройными, обнаженное тело
всегда белело, девушки всегда стонали и охали, а член, легко догадаться, не
знал устатку. Параллельно приятель Подыпы, малость овладевший английским,
переводил для Вадима с Эмилем детективы - по три в неделю. Переводы были
столь же ужасными: "Он сунул свою руку в свой карман, достал пистолет,
вывинтил цилиндр и высыпал пули". Классики вроде Чандлера и Макдональда,
должно быть, ворочались в гробах: по страницам русских переводов их романов
разгуливало такое количество "полицейских офицеров", какого, должно быть, не
сыщется во всех Соединенных Штатах (в английском оригинале "police officer",
о чем халтурщики и не подозревают, означает не офицера, а как раз рядового
полисмена), а простые американские парни, храбрые копы, под борзым пером
русского толмача изъяснялись примерно так: "Боб, продолжай сидеть в машине,
а я обогну строение с задней стороны, чтобы сделать мерзавцу невозможным
факт бегства в неизвестном направлении".
газеты", как ни кривили губы интеллигенты, отчего-то свято полагавшие, что
новая власть даст им бешеные деньги и позволит порулить...
обилием книг, начал требовать и эротики классом повыше, и переводов
качественнее. Одного "белевшего тела" и "грубо введенного члена" стало
как-то маловато, вновь вернулись в небытие и обнищали переводчики,
именовавшие "звезду Полынь" "звездой Вормвуд", а барабан револьвера -
"цилиндром".
открыли для себя не в пример более доходные операции. Оказалось, например,
что в том же Минске ежели законнейшим образом сдать в ювелирный магазин
золотые побрякушки, столь же законно купленные в Свердловске, прибыль
составит ровно сто процентов. А если купить у юрких вездесущих поляков оптом
пару тюков джинсов или картонную коробку из-под телевизора, битком набитую
баллончиками со слезоточивым газом, и привезти это добро в Шантарск, процент
прибыли получается вовсе уж нереальным.
от зависти, а средневековые алхимики дружно повесились. Вагон с рулонами
бумаги, вышедший из Хабаровска, где-нибудь возле озера Байкал оборачивался
тремя вагонами копченой рыбы, та, достигнув Уральских гор, превращалась в
целлюлозу, целлюлоза в Карелии вновь становилась бумагой, но ее уже было раз
в десять больше, нежели вышло из Хабаровска. Пока интеллигенты с пеной у рта
выясняли, кто отравил Крупскую, по стране путешествовали партии
всевозможного товара, озаренные столь же высокопробной магией: уральские
Конюшевский Владислав
Орлов Алекс
Володихин Дмитрий
Орлов Алекс
Пехов Алексей
Мурич Виктор