* * *
В музее Забытых Вещей заканчивался внутренний ремонт и потому все
экспозиции были свернуты, убраны в подвалы, пустые, недавно побеленные, с
восстановленной лепкой по потолку, помещения казались просторными, гулкими
и каждый шаг по отлакированному паркету казался оглушительным. В залах не
было ни посетителей, ни рабочих - кажется, все разошлись на обеденный
перерыв, и потому Мамонт поднимался не по черной, как обычно, а по парадной
лестнице, придерживая Дару под локоть.
За растворенными окнами уже трепетала на ветру легкая парковая зелень,
березы и клены вообще распустились, шумели совсем по-летнему, но речная
даль еще отражала холодное, по-весеннему бирюзовое небо.
Раньше Мамонт не очень-то любил эту пору - ни весна, ни лето, - предпочитал
яркие контрасты в природе, однако сейчас его радовало все, ибо он после
трех лет жизни в Североамериканских Штатах за три часа пребывания на родине
еще не насмотрелся, не согнал с себя грустную ржавчину ностальгии, хотя
успел уже проехать и посмотреть немало.
На лестничной площадке мансардного этажа, перед дверью с табличкой
"ДИРЕКТОР", Дара задержала его, упершись в грудь руками, поправила
галстук-бабочку, уголок платочка в визитном карманчике смокинга и сказала
просяще:
- Очень прошу тебя, милый, пожалуйста... не прекословь ему. И ничего не
требуй.
- Дорогая, ты стала уже как ворчливая жена, - буркнул Мамонт по-английски,
совершенно забывшись. - Мы идем не в гости...
- Мамонт, ты дома! - засмеялась она и отерла ладонью щеку. - И это не
сон... Здесь можно говорить по-русски!
Он промолчал, уязвленный, и молча открыл дверь.
Стратиг сидел за столом в заляпанном известью халате, но с белоснежной
салфеткой, заправленной за ворот рубашки, и обедал. Две Дары средних лет в
подобных одеяниях делили с ним трапезу, одновременно прислуживая ему. При
появлении Мамонта он медленно обернулся, посмотрел через плечо долгим
оценивающим взглядом, после чего вытер руки и проговорил без всякого
приветствия.
- Садитесь к столу... гости дорогие.
Спутница Мамонта подошла к Стратигу, обняла за шею и поцеловала в щеку - он
остался холоден и равнодушен. А Дары обе сразу вмиг вскочили и принялись
выставлять на стол приборы, принесли фарфоровую супницу и два накрытых
полотенцами судка.
Стратиг еще раз осмотрел Мамонта, похлебал суп из тарелки, наверняка начала
прошлого века, и отложил золотую ложку.
- Ну, поведайте мне, путешественники, где бывали и что видали, - проговорил
он, не поднимая бровей. - Как там житье за морями-океанами?
Дара заметила, что Мамонт начинает заводиться, и предупредительно стала
заправлять ему салфетку за тугой ворот. Попутно слегка оцарапала горло
ноготками.
Это привело в чувство, и он увидел перед собой тарелку, полную до краев
прекрасных щей со свининой; запах достал носа, и Мамонт взял тяжелую ложку.
Ностальгия в смеси с голодом - не ел уже сутки как получил известие
немедленно предстать пред очи Хранителя Забытых Вещей - давала странную
реакцию: хотелось не есть, а любоваться пищей, как произведением искусства.
Он бережно окунул ложку в щи и поднял со дна просвечивающуюся насквозь
капусту с мелкими кусочками картофеля и сала. То ли от золота, то ли от
весеннего света, ниспадающего из узких окон, щи засветились и замерцали
восковые блестки расплавленного жира.
Эх, сейчас бы успокоенную душу да деревянную ложку, чтоб не опалить губ!..
- Вижу, неплохо там живется, - сказал Стратиг и наполнил хрустальный бокал
темным вином. - И вид у вас весьма респектабельный... Пожалели, что сорвал
с насиженного места? Или с радостью ехали на землю предков?
- Какая уж там радость... Когда на головы сербов валятся бомбы, - проворчал
Мамонт. - Я мог бы остановить кощеев... Но ты позвал в самый неподходящий
час.
И тут же получил каблучком удар в голень. Если не до крови, то ссадина
будет, потому что сразу же зажгло...
- И как ты собирался остановить их? - невозмутимо спросил Стратиг, взяв
бокал в горсть жесткой, узловатой рукой.
- Мой подопечный, будущий президент Североамериканских Штатов, организовал
мощный протест белого населения, - сказал Мамонт. - Протест, который должен
был перерасти в политический кризис. В результате бы президенту объявили
импичмент и Дениз пришел к власти.
- Без тебя он смог бы провести это мероприятие? - спросил Стратиг
по-прежнему бесцветно и равнодушно.
- Нет... Бывший морпех пока еще не обрел достаточного политического веса и
влияния. Пока он делает правильные, но довольно робкие шаги. Ему все время
требуется плечо, чтобы опереться... И это естественно.
Стратиг сделал глоток вина, после чего встал и тронул рукой темя каждой
Дары, что означало благодарность.
- Я устал повторять, мы не можем, не имеем права вмешиваться в исторические
процессы! - проговорил он с внутренним холодным спокойствием. - Это вносит
лишь сумятицу в сознание изгоев, чем пользуются кощеи и усугубляют
положение. Если говорить о Североамериканских Штатах, то твой подопечный
должен был не белое, а цветное население привести к массовому гражданскому
неповиновению. Благо, что для этого были все предпосылки. Белые по старой
памяти гонят черных в горячие точки планеты, используют в тех областях
деятельности, где требуется физическая сила и страсть к победе, и тем самым
прямо или косвенно насыщают их воинственным духом. Они сейчас более
активная часть населения Штатов и за ними будущее... Печальное будущее. Но
сейчас речь не об этом, Мамонт. Почему ты явился один? Где твой
воинственный Странник со своей командой?
- Арчеладзе получил сильнейшую дозу облучения в Боснии, когда изымал
ядерный заряд, предназначенный для взрыва горы Сатва, - сообщил Мамонт.
- И что с ним теперь?
- Я отправил их с Дарой на Урал.
- Он здесь? Почему я об этом не знаю?
- Нет, на Урале осталась лишь его жена с маленькой дочкой, - вмешалась Дара
с легкой и глубоко скрытой тоской. - Если бы ты видел это создание...
- Где Арчеладзе?
- Он достал двести комплектов "Иглы" и уехал в Косово. - Мамонт зажал ногу
Дары и сдавил, чтобы не вмешивалась. - Вся его команда там, и сейчас валят
натовские самолеты.
Стратиг растворил окно, постоял, вдыхая запах свежей травы, распускающейся
листвы и солнца.
- Полагаю, ты считаешь это геройством? - спросил он. - Братская помощь
сербам?.. О, гои, гои! Мало вас бьют кощеи своей сапожной лапой. Надо бы
еще, чтоб образумились... Вот если бы существующий режим послал туда полк с
ракетами С-300, это можно воспринимать как подвиг. Не режима - народа,
который подвигнул правительство отправить этот полк на помощь братьям.
Народ безмолвствует, как сказал поэт, и потому твой Арчеладзе с "Иглами" -
мертвому припарки. Как и твой будущий президент Штатов с белым меньшинством
и наивными представлениями о благородстве своих сограждан, наследников
бывших авантюристов, висельников и убийц.
Он сделал небольшую паузу, с сожалением затворил окно и как бы вернулся в
зал.
- Мой отец предупреждал, когда я принимал от него урок Стратига. Он часто
говорил мне: опасайся избранных Валькириями! Они вносят... мировую скорбь,
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Якубенко Николай
Шилова Юлия
Перумов Ник
Ибсен Генрик