АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- Но рана будет не смертельной. Вы сможете продолжать свою роль.
- Это уже лучше.
- Только вам понадобится изобразить пролитую кровь.
- Замечательно, - сказал Пьер. - Много?
- Ну, не знаю... - засмеялся я. - Предоставляю вам решить, куда должна попасть пуля и сколько крови, по-вашему, смогут выдержать пассажиры, но после всего этого вам надо остаться в живых.
Они захотели узнать, что еще я для них припас, но этого я им говорить не стал. Я сказал, что если они будут знать, чем кончится дело, то могут случайно проговориться, а они стали возражать, что это невозможно - ведь они профессионалы. Однако я все же не до конца доверял их импровизациям, и они, пожав плечами, сделали вид, что согласны.
Я посмотрел репетицию, которая, на мой взгляд, прошла очень неплохо, но потом Зак заверил меня, что это пустяки по сравнению с тем, как это будет разыграно за коктейлями.
В одиннадцать часов он в полном изнеможении пришел ко мне в номер, чтобы, как и накануне, подкрепиться честно заработанным виски.
- Эти двое, Рауль и Пьер, выложились как могли, - сказал он. - Вы знаете, в театральном училище они учились сценическому бою и всяким другим трюкам. Драку они подготовили заранее, и получилось потрясающе. Они катались по всему залу. Просто жаль было вмешиваться. Половина пассажиров расплескали свои коктейли, когда они барахтались у них в ногах, колотя друг друга, и нам пришлось выдать им новые бесплатно. - Он засмеялся. - Дорогая Мейвис с трагическим видом объявила о краже драгоценностей и ужасно горевала, рассказывая, какие дорогие воспоминания у нее с ними связаны. Половина зрителей была в слезах. Великолепно. Потом Уолтер очень прилично сыграл свой эпизод, если учесть, что он мне жаловался, будто ни один человек в здравом уме не покончит с собой из-за того, что не может участвовать в скачках. А потом, представьте себе, один из пассажиров спросил меня, кто подал нам эту мысль - что кто-то покончит с собой из-за того, что не сможет участвовать в скачках.
- И что вы сказали? - с беспокойством спросил я.
- Я сказал, что эта мысль носится в воздухе. - Он увидел, что это меня успокоило, и спросил: - А кто подал ее вам?
- Я знал одного человека, который недавно так и сделал.
Тринадцать дней назад... Почти целая жизнь прошла с тех пор.
- Ненормальный.
- Хм-м. - Я помолчал. - А кто вас об этом спрашивал?
- Не помню. - Он задумался. - Возможно, мистер Янг.
Вполне возможно, подумал я. Эзра Гидеон был его другом. А возможно, это был Филмер. Эзра Гидеон был его жертвой.
- Вы уверены? - спросил я. Он еще немного подумал:
- Да, мистер Янг. Он сидел с этой своей симпатичной женой, а потом встал и прошел через весь зал, чтобы спросить меня.
Я выпил глоток вина и спросил как будто между прочим:
- А кто-нибудь еще на это отреагировал?
Чутье, никогда не покидавшее Зака, заставило его насторожиться.
- Не пахнет ли здесь Гамлетом? - спросил он.
- Что вы имеете в виду? - отозвался я, хотя точно знал, что он хотел сказать.
- "Со сцены я совесть короля на них поддену" ["Гамлет", акт II, сцена 2, перевод Б.Пастернака]? Верно? Ведь у вас это на уме?
- Более или менее.
- И завтра тоже?
- И завтра тоже, - подтвердил я.
- А вы не собираетесь впутать кого-нибудь из нас в какую-нибудь неприятную историю? - задумчиво спросил он. - Нас не обвинят в клевете или еще в чем-то таком?
- Обещаю, что нет.
- Может быть, мне не надо бы поручать вам писать сценарий на завтра.
- Поступайте так, как сочтете нужным.
Я взял только что законченный сценарий и, перегнувшись через стол, передал ему:
- Прочтите сначала, а потом решайте.
- Ладно.
Он поставил свой стакан и принялся за чтение. Дочитав до конца, он поднял на меня смеющиеся глаза.
- Замечательно, - сказал он. - Все идеи, которые были у меня с самого начала, плюс еще и ваши.
- Хорошо.
Я почувствовал большое облегчение от того, что ему сценарий понравился, и подумал, что с его стороны это весьма великодушно.
- А где тут из Гамлета? - спросил он.
- "Любил без меры и благоразумья" ["Отелло", акт V, сцена 2, перевод
Б.Пастернака].
- Это Отелло.
- А, прошу прощения.
Он задумался:
- На мой взгляд, это как будто безобидно, только вот...
- Я хочу добиться только одного, - сказал я. - Раскрыть коекому глаза. Предостеречь кое-кого, что они стоят на опасном пути. Ведь я не могу вот так подойти к ним и это выложить, верно? Они не пожелают выслушать это от Томми. Возможно, они ни от кого не пожелают это выслушать. Но если они увидят, как это будет разыграно в лицах, - может быть, они поймут.
- Как мать Гамлета.
- Да.
Он отпил глоток виски.
- Кого вы хотите предостеречь и о чем?
- Лучше мне вам этого не говорить - тогда, если что-то случится, вашей вины здесь не будет.
- А зачем вы на самом деле находитесь в этом поезде? - спросил он, нахмурившись.
- Вы это знаете. Чтобы все остались довольны и чтобы расстроить планы злодеев.
- И эта сцена вам поможет?
- Надеюсь.
- Хорошо. - Он принял решение. - Ничего не имею против того, чтобы расстроить планы злодеев. Мы приложим к этому все старания. - Он вдруг усмехнулся. - Им понравится этот гамлетовский поворот.
Я встревожился:
- Нет... Только, пожалуйста, не говорите им.
- Но почему?
- Мне нужно, чтобы пассажиры сочли сходство сюжета с их биографиями чистой случайностью. Я не хочу, чтобы потом актеры сказали им, что все это было проделано нарочно.
Он криво улыбнулся:
- Значит, там все-таки есть клевета?
- Нет. Это нам не грозит. Просто... Я не хочу, чтобы им стало известно, что это я так много о них знаю. Если кто-нибудь спросит актеров, откуда они взяли сюжет, пусть лучше скажут, что это вы придумали.
- И подставят меня?
Тем не менее тон его оставался добродушным.
- Уж вас-то никто не может заподозрить. - Я слегка улыбнулся. - Моя задача - не только расстроить планы злодеев, но и до самого конца скрываться под маской Томми и сойти с поезда неразоблаченным.
- Вы что-то вроде шпиона?
- Охранник, только и всего.
- Можно я вставлю вас в свой следующий сценарий? В следующее представление в поезде?
- Сколько угодно.
Он рассмеялся, зевнул, поставил свой стакан и встал.
- Ну что ж, приятель, - сказал он, - кем бы вы там ни были, познакомиться с вами было весьма поучительно.
Нелл позвонила ко мне в номер в семь утра.
- Вы уже не спите? - спросила она.
- Ни в одном глазу.
- Ночью опять выпал снег. Горы все белые.
- Это мне видно из постели, - сказал я.
- Вы на ночь занавески не задергиваете?
- Никогда. А вы?
- Тоже.
- Вы одеты? - спросил я.
- Да. А при чем это тут?
- Значит, в доспехах, как всегда.
Даже когда разговариваете по телефону.
- Я вас ненавижу.
- Что поделаешь.
- Послушайте, - сказала она, сдерживая смех. - Хватит глупостей. Я позвонила, чтобы спросить вас, захотите вы снова пешком идти на станцию после обеда, когда будет посадка на поезд, или поедете на автобусе с поездной бригадой?
Я подумал:
- Пожалуй, на автобусе.
- Хорошо. Автобус отходит от служебного флигеля в три тридцать пять. Захватите свою сумку.
- Ладно. Спасибо.
- Весь поезд, с лошадьми, болельщиками и прочим, прибывает из Банфа на станцию Лейк-Луиз в четыре пятнадцать. Отправление из Лейк-Луиз - ровно в четыре тридцать пять, до этого времени пассажиры вполне успеют сесть в поезд, снова разойтись по своим купе и начать со всеми удобствами распаковывать вещи. Ежедневный "Канадец" приходит вслед за нами, как и раньше, и отправляется из Лейк-Луиз в пять десять, поэтому нам нужно постараться, чтобы все сели поскорее и мы могли отправиться вовремя.
- Понял.
- Я собираюсь все это объявить пассажирам за завтраком, и еще - что в пять тридцать в вагоне-.ресторане всем будут поданы шампанское и бутерброды, в шесть - развязка представления, потом для желающих - коктейли, а после них - грандиозный банкет. Затем актеры вернутся, чтобы фотографироваться и обсуждать представление со зрителями за рюмкой коньяку. Кошмарная программа.
Я рассмеялся:
- Все пройдет прекрасно.
- Как только это кончится, я уйду в монастырь.
- Есть места и получше.
- Например?
- Скажем, Гавайи.
Ее голос в трубке внезапно умолк. Потом она сказала:
- Меня ждет мое рабочее место...
- Можно захватить с собой и рабочее место.
Она хихикнула:
- Надо будет узнать, как туда доставляют мебель.
- Значит, договорились?
- Нет... Не знаю... Скажу вам в Ванкувере.
- Ванкувер будет завтра утром, - напомнил я.
- Значит, после скачек.
- И до красноглазого рейса.
- Вы никогда не сдаетесь?
- А это смотря по тому, как себя ведет противник, - ответил я.
ГЛАВА 16
Все время, пока мы ехали от "Шато" до поезда, стоявшего в ЛейкЛуиз, Филмер не выпускал портфеля из рук, хотя свой чемодан позволил доставить вместе с багажом остальных пассажиров - вещи были выставлены в длинный ряд на перроне в ожидании, когда носильщики погрузят их в поезд.
Я стоял вместе с поездной бригадой - Эмилем, Оливером, Кейти, Ангусом, Симоной, барменом и проводниками спальных вагонов - и смотрел, как Филмер и почти все пассажиры, выйдя из автобуса, проверяют, стоят ли в этой очереди их чемоданы. Лорриморы, приехавшие отдельно, привезли свои вещи с собой, и шофер сложил их в кучку поодаль. Мимо станции с грохотом ехал товарный поезд - казалось, ему не будет конца. "Сто два хлебных вагона", - сказала Кейти, которая их считала. Надо же, сколько хлеба.
Я вспомнил о миссис Бодлер, с которой разговаривал по телефону перед самым отъездом к "Шато".
- Билл просил передать вам, - сказала она, - что Ленни Хиггс действительно наложил в штаны и стал как шелковый. Сейчас он в безопасности и под присмотром, а для Лорентайдского Ледника нанят новый конюх - тренер дал на это согласие по телефону. Тренеру сказали, что Ленни Хиггс сбежал. Билл уехал из Виннипега и вернулся в Торонто. Он говорит, что срочно консультировался с генералом, и они решили, что Билл должен при первой же возможности повидаться с миссис Даффодил Квентин. Вы в этом что-нибудь понимаете?
- Еще как, - с жаром сказал я.
- Ну хорошо.
- Билл все еще собирается лететь в Ванкувер? - спросил я.
- О да, насколько я знаю. В понедельник вечером, по-моему, чтобы успеть на скачки во вторник. Он сказал, что в среду снова вернется сюда. Очень неудобная вещь - эта разница во времени.
- Канада - огромная страна.
- Пять тысяч пятьсот четырнадцать километров от берега до берега, - назидательно сказала она.
Я засмеялся:
- Переведите это для меня в мили.
- Сами должны знать арифметику, молодой человек.
Позже я это сделал, любопытства ради - получилось три тысячи четыреста двадцать шесть миль с четвертью.
Она спросила, есть ли у меня еще вопросы, но я ничего не мог придумать и сказал, что буду снова звонить ей утром из Ванкувера.
- Спокойной вам ночи, - весело сказала она.
- Вам тоже.
- Ладно. - Но в голосе ее не было уверенности, и я сообразил, что ей, наверное, никогда не выпадает спокойная ночь.
- Ну, тогда приятных сновидений, - сказал я.
- Так лучше. Пока.
Как всегда, ответить она мне времени не дала. Вдали прогудел поезд - для человека, привычного к странствиям, это один из самых заманчивых и соблазнительных звуков. И еще - гулкие гортанные сирены судов, отправляющихся в плавание. Если у меня и есть какоето непреодолимое пристрастие, то не к приездам, а к отъездам.
Сверкая прожекторами в ярком послеполуденном солнечном свете, огромный желтый локомотив с приглушенным грохотом вкатился на станцию и медленно прополз мимо нас. В окошко выглядывал один из машинистов - из всей поездной бригады только они не ехали с нами бессменно от самого Торонто: на каждом перегоне железной дороги работают свои машинисты.
На станции Лейк-Луиз нет боковых путей, поэтому укороченный поезд, доставивший нас сюда, вернулся в Банф и простоял там те два дня, которые мы провели в горах. Джордж Берли, отвечавший за него, тоже уезжал. Теперь он вернулся уже с полным комплектом вагонов - как только поезд остановился на станции, его округлая фигура показалась в дверях, и он, спустившись на перрон, принялся радостно здороваться с пассажирами, словно со старыми друзьями, с которыми встретился после долгой разлуки.
В заметно приподнятом настроении все направились по своим уже привычным купе, а угрюмый квартет Лорриморов - к открытой площадке собственного вагона в самом хвосте поезда, но во всей картине это был единственный невеселый штрих. Нелл подошла и заговорила с ними, стараясь их приободрить. Мерсер остановился, что-то ей ответил и улыбнулся, а остальные молча вошли в вагон. Стоит ли с ними так нянчиться, подумал я, благодарности все равно не дождешься. Но с Мерсером, с этим святым, который слеп ко всему на свете, нянчиться почему-то всегда хотелось.
Филмер поднялся в свой спальный вагон, и я видел через окно, как он устраивается у себя в купе. Как развешивает свои пиджаки, как моет руки - самые обычные действия. "Как отличить хорошего человека от плохого? - подумал я. - Один стремится строить, а другой - наводить страх и разрушать. Но плохой человек может получать от жизни больше удовлетворения и радости, чем хороший, - такова уж горькая ирония судьбы".
Я дошел до вагона, где находилось мое купе, положил сумку и снял плащ, оставшись в привычной "ливрее". Только одну ночь остается мне пробыть официантом Томми. Один ужин, один завтрак. Жаль, подумал я: к Томми я уже порядком привязался.
Джордж прыгнул на подножку, когда поезд уже плавно тронулся, и с довольным видом ухмыльнулся, увидев меня.
- Повезло нам, что отопление в поезде работает, а? - сказал он.
- А что? - спросил я. - Тут очень тепло.
- Они никак не могли разжечь котел. - Казалось, он относится к этому как к веселой шутке. - И знаете, почему?
Я отрицательно покачал головой.
- Не было горючего.
Я с недоумением взглянул на него.
- Но ведь... Они же могли заправиться?
- И заправились, будьте уверены, - сказал он. - Только два дня назад залили полный бак, а? Когда мы прибыли в Банф. Или думали, что залили. Но когда мы посмотрели, из донного слива вытекали последние капли, а его открывают только изредка, когда надо промыть бак, а? - Он выжидательно посмотрел на меня весело блестящими глазами.
- Кто-то украл горючее?
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 [ 19 ] 20 21 22 23 24 25 26 27
|
|