обнаружившего, что пропал один ящик, стало белого цвета. Он что-то гневно
кричал своему спутнику, и тот, грязно ругаясь, звал Сухарева. Вокруг
суетились люди, в том числе и машинисты, не понимавшие, как могла произойти
такая авария и куда исчез Сухарев.
***
багажное отделение машины. Спутник Иностранца увидел следы тележки и,
показывая на нее, перестал ругаться. Он, очевидно, не слишком хорошо понимал
напарника, но быстро соображал в таких случаях. И поэтому побежал в сторону
проселочной дороги, туда, где за кустами грузили в машину один из ящиков.
там было только облако пыли от отъехавшего автомобиля. Сидя в машине и
немного успокоившись, Сухарев вдруг с ужасом представил себе гнев Сирийца. И
понял, что дороги назад у него нет. Алкоголь окончательно выветрился во
время его физических упражнений по доставке ящика к машине, и теперь ему
стало грустно и немного страшно.
позвонить домой и предупредить Надю, чтобы сматывалась. Они и ее не
пощадят".
автомобиле. Он схватил трубку.
Надо, вот тебе за минуту разговора. Он достал из кармана стодолларовую
бумажку и вложил ее в карман водителя. Тот ошалело покачал головой, но
позвонить разрешил. Для финского водителя была неприемлема непомерная плата
за помощь в доставке груза, но за телефонный звонок он взял деньги безо
всякого угрызения совести. Телефонные разговоры стоили денег, и иностранец
должен был за них заплатить.
трубку возьмет Надя. Неужели ее нет дома, неужели нет дома... Но она сняла
трубку.
деньги, какие только есть в доме, и дуй в Москву. Оттуда вылетишь в
Хельсинки. Ты поняла? Никому ничего не говори. У тебя виза стоит в паспорте.
Только быстро собери вещи и мотай в Москву. Не забудь про деньги, которые у
нас лежат в шкафу под полотенцами.
Потом за тобой придут. Ты поняла? Не "мусора" придут, совсем другие люди.
Убегай, говорю.
тебя в Хельсинки. Сделаем по-другому. Езжай в Киев к своей тетке. Туда езжай
и там спрячься, я тебе туда позвоню. Помнишь, ты мне рассказывала про свою
тетку? Помнишь? - закричал он изо всех сил, как будто от его крика что-то
сейчас зависело.
этот ненормальный иностранец.
осознает степень опасности.
миленький, я все сделаю, как ты говоришь. Прямо сейчас уеду.
документы. И никому не говори, куда ты едешь.
водителя.
не знал, что сделал самую большую ошибку в своей непутевой жизни.
Поселок Чогунаш. 8 августа
Земсков, не спавший нормально уже третьи сутки, бросался на всех с дикими
криками, не сдерживаясь теперь даже в присутствии академиков. Самих ученых
больше волновал вопрос возможного несанкционированного применения ЯЗОРДов, и
все трое приходили к неутешительному выводу, что такая возможность более чем
велика. Из Москвы пришло подтверждение, что группам КГБ специального
назначения никогда не разрешалось пользоваться ЯЗОРДами даже во время
учений. Выносить ЯЗОРДы из Центра могли только после специального
письменного разрешения одновременно председателя КГБ, министра среднего
машиностроения и министра обороны СССР да еще с визой секретаря ЦК,
курировавшего эти вопросы. Правда, после развала такой строгий порядок был
ликвидирован, но все равно для вывоза из Центра любого ЯЗОРДа требовалось
как минимум хотя бы разрешение министра обороны или директора ФСБ.
Суровцев и Глинштейн действительно сумели каким-то образом поднять из
хранилища наверх два заряда и разместить их у себя в лабаратории. А после
они погрузили их в машину и вместе с радиоактивными отходами вывезли из
Центра на машине Мукашевича. Никому из проверяющих фон автомобиля и в голову
не могло прийти, что в этот раз перевозят не отходы, которые и должны были
фонить, а ядерные заряды. Машкову удалось доказать и очевидное вмешательство
неизвестного злоумышленника в работу компьютера - тот поменял картинку
выноса из хранилища зарядов, заменив ее одной из предыдущих пленок. Офицеры
продолжали допрашивать всех сотрудников лаборатории. К ним подключился
прокурор, он вызвал дополнительно несколько своих сотрудников, имевших
допуск к подобной работе. Правда, им не сообщали в подробностях об объекте
пропажи. Для всех это был лишь непонятный калифорний, который нужно было
найти или хотя бы точно определить, как его похитили.
кабинет вошли Финкель и Архипов. Они о чем-то оживленно спорили. За ними
молча вошел Добровольский. События этих дней отразились на нем еще сильнее,
чем на генералах. Он как-то осунулся, постарел и выглядел поникшим, словно
сам участвовал в хищении зарядов и теперь готов был нести любое наказание.
Земсков, увидев посетителей, поморщился, - только их ему не хватало, - но
привычно поднялся, застегивая пиджак. Встал и Ерошенко, почтительно кивнув
головой. После того как академики столь наглядно продемонстрировали свой
умственный потенциал, уважение к ним военного контрразведчика явно возросло.
настоял Константин Васильевич. Он считает, что мы обязательно должны
переговорить именно с вами по этому поводу.
ужасу самих членов комиссии, удалось подтвердить лишь факт исчезновения двух
зарядов из хранилища, их транспортировку наверх и вывоз за пределы Центра.
Все это произошло почти два месяца назад. Если не считать погибших ученых и
исчезнувшего Мукашевича, то можно было сделать выводы об оглушительном
провале работы комиссии. Завтра нужно докладывать в Москву, а результаты
более чем плачевные.
все трое уселись в кабинете, даже не спрашивая разрешения у генералов. -
Судя по тому, как их нам представляет Игорь Гаврилович, это были настоящие
ученые, с головой. Особенно этот Глинштеин. Я смотрел его диссертацию и
результаты его научных опытов. Очень даже неплохо.
подумал Земсков, чуть шевельнувшись от напряжения.
человеком и понимал состояние генерала. - У нас возникли некоторые
подозрения, которыми мы хотели бы с вами поделиться. Дело в том, что
Глинштеин и Суровцев работали как раз над проблемой безопасного
использования ЯЗОРДов. Но по этому вопросу есть блестящие разработки в
институте академика Архипова. Там уже проведены эксперименты, подтвердившие
стабильность полученных результатов.
перебивая академика, - я понимаю, что это интересно, но не могли бы вы
кратко сформулировать суть ваших слов. Мне трудно следить за вашими мыслями,
я уже трое суток не спал.
образом. Оба молодых человека, которые, очевидно, и проникли в хранилище,
точно знали о радиоактивности калифорния. Это ведь не студенты-практиканты и
не водитель с десятилетним образованием.
разрабатывались в институте Архипова, - победным голосом доложил Финкель.
этих материалов в апреле этого года.
Земсков, разводя руками, - это было очевидно с самого начала.
почему академики пришли к ним с новыми предложениями.