Чтение 19–й страницы книги ~Злым ветром~

вчерашней нашей встрече.

- С утра пораньше? - улыбается она. - Чего вам приспичило?

- Надо, Варя, поговорить. Боялся, что потом уйдете куда-нибудь.

- Ну ладно. Чай со мной пить будете?

- Буду.

- Тогда заходите в комнату и обождите. Я сейчас только на стол соберу.

Прохожу в комнату и остаюсь один. Слышно, как Варвара суетится на
кухне. Я выкладываю на стол найденные в подворотне монеты, заколки и
квитанцию. Последнюю я невольно проглядываю.

Удивительно все-таки заполняются у нас такие квитанции. Эти торопливые
иероглифы разобрать, по-моему, ни один человек не в состоянии. Навсегда и от
всех останется тайной, за что получено пять рублей и сорок семь копеек.
Между прочим, это даже не вся квитанция, а лишь часть ее, неровно оторванная
как-то наискось. Странно. Зачем рвать квитанцию, ведь по ней предстоит
получить сданную вещь?

Я почти машинально переворачиваю этот клочок бумаги и замечаю две
неровные строчки, написанные шариковой ручкой: "Вечером приходи обязательно,
а то узнаешь".

Вот в чем дело! А ведь ночью Варвара была в таком состоянии, что
наверняка кто-то довез или довел ее до дому. Конечно, тот самый человек. И я
его не увидел. Какая досада! Какой промах. Мне надо было стоять у входа в
подворотню. Именно там. А я... Но теперь поздно себя казнить. Теперь надо
попытаться хоть что-то узнать. И прежде всего, кто этот человек? Я аккуратно
прячу обрывок квитанции в свою записную книжку и закуриваю впервые, кажется,
без разрешения хозяйки.

Из кухни кричит Варвара:

- Виталий, идите! Все готово!

И вот мы сидим с ней и пьем чай. Нет, Варвара держится совсем не так
свободно, как мне это показалось вначале. Она явно чем-то смущена и
испугана. Собственно, понятно чем - вчерашним свиданием.

- Вы плохо выглядите, - говорю я напрямик.

- Спала плохо, - неохотно отвечает она.

Некоторое время мы молчим. Потом я спрашиваю:

- Вы ничего не хотите мне рассказать?

Она бросает на меня настороженный взгляд.

- С чего это вы взяли?

- Да так. Показалось.

- Нечего мне рассказывать, - отрезает она.

- Жаль...

И тут Варвара неожиданно взрывается:

- Чего вам надо?! Чего вы вынюхиваете?.. Ну чего?

Она резко отодвигает от себя чашку и со злостью смотрит на меня,
недопитый чай выплескивается на клеенку. Я медлю с ответом.

А Варвара вдруг опускает глаза и говорит тихо:

- Простите...

Я отрицательно качаю головой.

- Нет, я все-таки вам скажу, чего я хочу и чего вынюхиваю. Я хочу,
чтобы вы видели во мне друга, это прежде всего. Я хочу вам помочь. А уж
потом, если вы захотите, то поможете мне. Это уж как захотите. А
вынюхиваю...

- Да я не так сказала, - досадливо, даже раздраженно перебивает
Варвара, не решаясь поднять на меня глаза. - Ну чего к словам
привязываетесь?

- Дело не в словах. Так вот, вынюхиваю я того человека, который...

Но тут она вдруг поднимает голову, и я вижу в ее глазах слезы, и губы у
нее дрожат, она вся дрожит, я это просто физически чувствую.

- Что с вами, Варя? - спрашиваю я.

Она, не отвечая, секунду смотрит на меня и вдруг, уронив голову на
руки, плачет, громко и тяжело всхлипывая. Я пытаюсь ее успокоить, провожу
рукой по ее спутанным волосам. Но Варвара резко отстраняется и, вскочив,
убегает из кухни. Я остаюсь один.

Вот так история! Кто же довел ее до такого состояния? Уж не Мушанский
ли? Неужели этот тип появился в Москве и опередил меня? Я встаю и
направляюсь в комнату.

Варвара лежит на кровати, зарывшись лицом в подушку, и плачет. Я
останавливаюсь в дверях.

Она улавливает мои шаги и затихает.

- Варя, - говорю я строго, - так нельзя. Успокойтесь, и давайте
поговорим.

Собственное спокойствие дается мне, однако, нелегко. У меня тоже нервы
на пределе.

Варвара молчит, уткнувшись в подушку.

- Варя, вы меня слышите? - все так же строго спрашиваю я.

И тут она вдруг резко приподымается. Лицо ее залито слезами, волосы
растрепаны. Она спускает ноги с кровати, халат при этом задирается, и видно
розовое трикотажное белье. Но Варвара всего этого не замечает. Она сейчас
смотрит только на меня, смотрит почти с ненавистью. И молчит. Как будто
подбирает самые злые слова, чтобы кинуть в меня.

- С кем вы вчера были? - спрашиваю я. - Кто вас напоил?

- А-а, шпионите, значит? - криво усмехается она, откидывая со лба
волосы. - За мной шпионите?

- Отвечайте, Варя.

- Не отвечу!.. - кричит она, подавшись вперед, словно готовая соскочить
с кровати и кинуться на меня. - Не заставите!.. Понятно вам?! Он меня
убьет!.. Убьет!.. Убьет!.. Он сказал!.. Убьет!..

Мне кажется, у нее начинается истерика. И тут мои нервы тоже не
выдерживают.

- Тихо! - кричу я. - Тихо!..

Это для нее так неожиданно, что она мгновенно замолкает и, пораженная,
смотрит на меня. Я тоже молчу. Мой окрик для меня самого неожидан.

Потом Варвара уже тихо, с каким-то непоколебимым убеждением произносит:

- Он и правда убьет. Я знаю.

От этого тона я сразу прихожу в себя.

- Кто?

Я уже догадываюсь, кто это, я почти уверен в своей догадке. Но мне
надо, чтобы Варвара подтвердила ее.

- Он, - упрямо повторяет Варвара.

- Значит, надо схватить его как можно раньше, - подчеркнуто спокойно
говорю я. - И мы это сделаем.

- Ну и делайте!.. - Она снова начинает волноваться. - А я не буду!..
Слышите?!. Не буду!..

- Как он вам передал записку?

Варвара настораживается:

- Какую еще записку?

- Вот эту самую.

Я достаю клочок квитанции и издали показываю ей.

- Ах, эту, - она досадливо машет рукой. - В обед подошел к фабрике.
Вызвал меня. Сунул в руку и пошел себе как ни в чем не бывало. Будто и не
узнал.

Мне сейчас некогда выяснять детали: как вызвал, через кого, почему на
квитанции написал. Неважно даже, где они встретились и он ли довез ее домой.
Важно другое. И я торопливо спрашиваю:

- Когда вы теперь должны встретиться с... Михаилом Семеновичем?

- Почем я знаю? - зло отвечает Варвара. - По мне бы, провалился он. Все
бы вы провалились.

По щекам у нее снова катятся слезы, и она, как ребенок, втягивает их
ртом.

- Боюсь... Так боюсь... Ой, господи!..

Она опять зарывается лицом в подушку.

Мне становится не по себе.

- Варя, - говорю я. - Ну почему вы не хотите избавиться от него?

- Это я-то не хочу? - Она поднимает голову и с упреком смотрит на меня.
- Да я бы полжизни отдала, только...

- Полжизни не требуется, - как можно спокойнее говорю я.

И действительно начинаю довольно спокойно соображать, как поступить
дальше.

Варвара утихла на своей постели. А я по-прежнему стою в дверях,
подпирая плечом косяк. Очень хочется курить, но я почему-то не решаюсь
вытащить сигареты.

- Вот что, Варя, - наконец говорю я и смотрю на часы. - Сейчас половина
одиннадцатого. Вам на работу к четырем, так? Я вас прошу, до двенадцати
никуда из дома не выходите. И на звонки в дверь не открывайте. Я сейчас уеду
и скоро вернусь. Позвоню три раза: два коротких и один длинный звонок. И
тогда мы все решим. Согласны? Я вас очень прошу, Варя.

- Ладно... Идите уж... - глухо отвечает она, не отрывая лица от
подушки.

Я мчусь к себе в отдел. Я везу важнейшее сообщение: появился Мушанский.
Надо принимать меры, срочные меры. Надо действовать.

По дороге, в метро, а потом в троллейбусе, я пытаюсь составить план
дальнейших действий. Но мысли прыгают с одного на другое, и я никак не могу
сосредоточиться. Я представляю себе, какое впечатление произведет моя
новость на Кузьмича, на Игоря, на всех. И еще меня бьет лихорадка по поводу
того, что я оставил Варвару одну. Мало ли что может случиться за эти полтора
часа. И я невольно начинаю думать, что может случиться с Варварой. Словом, в
голове полнейший сумбур. Не говоря уже о том, что я то и дело смотрю на часы
и считаю потерянные минуты. Это просто немыслимо, сколько времени занимает
езда по Москве! Троллейбус тащится как похоронные дроги, каждую минуту
вдобавок замирая перед светофором. А тут еще остановки. Не успеет троллейбус
разогнаться, как ему уже надо тормозить. Кроме того, я начинаю опасаться,
что не застану на месте Кузьмича. И придется ждать, потому что без него