верным защитником и слугой своего государства, и да поможет тебе
Всевышний, творец всего сущего на земле. Во имя Отца и Сына и Святого
Духа, аминь!
засветился мягким красным светом. Внутри двух других камней, Знака
Мудрости и Знака Жизни также вспыхнули огоньки - голубой и фиолетовый.
Левая рука Кевина и правая Даны потянулись к алмазу на короне и
одновременно прикоснулись к нему кончиками пальцев.
зазнобило, а к горлу подступила тошнота.
губы его побледнели, а ресницы, которыми он часто хлопал, моргая, вдруг
остановились на полпути, оставив полуоткрытыми его внезапно остекленевшие
глаза...
...Колин стоял на коленях у подножия высокого холма, сплошь покрытого
растительностью какого-то странного лилового цвета. Кое-где виднелись
цветы - белые, алые, оранжевые, фиолетовые, жёлто-золотые, серебряные,
небесные... то есть зелёные - так как небо здесь было ярко-зелёное, то тут
то там отливавшее бирюзой. Солнца видно не было; свет излучало само небо -
сияющее, сверкающее...
золотоволосая женщина в ослепительно-белых одеждах. Её походка была
величественной, упругой и грациозной. Когда она подошла ближе, он
разглядел черты её лица - чёткие, строгие, безукоризненно правильные; её
суровая красота дышала холодом снежных вершин.
серебристый с властными нотками голос звучал, казалось, отовсюду,
обрушиваясь на Колина подобно водопаду.
обнаружил, что одет не в тяжёлые королевские одежды, а в свободный, не
сковывающий движения голубой наряд из лёгкой, почти невесомой ткани,
мягкой и шелковистой на ощупь.
созданная его собственным воображением, чтобы он не чувствовал себя
неловко без одежды. На самом же деле он был совершенно голым!
должно быть в полном соответствии с ритуалом. Но не беспокойся. За то
время, что ты пробудешь здесь, твоя одежда не сдвинется с места, и ты
вернёшься прямо в неё.
них. Время здесь очень вязкое.
омега всего сущего.
будет ответ.
Колин Лейнстер. Времени у нас вдоволь...
...В следующий момент веки Колина продолжили своё движение, глаза его на
мгновение закрылись, потом широко распахнулись. Кевин и Дана встали с
колен и помогли подняться Колину - теперь уже коронованному королю и
адепту Источника.
законный правитель Логриса!
и группы прелатов, принимавших участие в коронации, двинулся к выходу из
собора. Позади них начала формироваться процессия.
новоиспечённого короля, поражаясь стремительным переменам, происходившим с
его внешностью. Лицо Колина, прежде болезненное, серовато-бледное,
приобретало всё более здоровый цвет, тени под глазами исчезли, как будто
их вовсе не было, а на щеках проступил розовый румянец. Без каких-либо
видимых усилий он нёс на себе массивную королевскую корону, голову держал
высоко поднятой, ступал легко, уверенно, при ходьбе, против обыкновения,
не сутулился. В каждом его движении чувствовалась недюжинная физическая
сила, которой он раньше никак не мог похвастаться, будучи от рождения
хилым и слабым. Ну, в каком ещё более убедительном подтверждении
божественности происхождения королевской власти нуждался простой народ,
восторженно приветствовавший на площади перед собором своего нового
государя?..
прекрасно - быть полностью здоровым!.. Кевин, дружище, дядя Бриан ошибался
насчёт Хозяйки. Она совсем не злая. По-моему, я даже понравился ей. - Он
покосился в другую сторону, влево, и на его губах заиграла нежная улыбка.
- Господи, Дана, ты такая красивая! Прости, что не замечал этого раньше.
свой ясный взор на толпу простонародья, приветствовавшего вместе с королём
и свою будущую королеву.
вызвала у него странное волнение...
своё действие защитные чары, намертво блокировавшие доступ к
Тоннелю-меж-Мирами, и очутились в просторном помещении, выдолбленном в
толще скалы. Это был Зал Перехода, специально предназначенный для
сообщения с другими мирами, поскольку весь Солнечный Град, не говоря уж о
королевском дворце, был надёжно заблокирован от непрошеных вторжений.
Такие меры предосторожности представлялись излишними и причиняющими массу
неудобств в наше мирное время, однако в прошлом, когда Домов было
значительно больше, и они враждовали между собой, подчас даже этого
оказывалось недостаточно.
установленные исключительно для удобства ориентации входящих и выходящих
из Тоннеля. Под неровным потолком, подпираемым многочисленными готическими
колоннами, парили в воздухе светящиеся шары, заливая помещение ровным
серебристым светом. То и дело перед нами вспыхивали предупреждающие
надписи: "Проверьте, имеются ли при вас детонирующие вещества или
радиоактивные материалы", "Внимание! Даже остаточная радиоактивность
чревата катастрофическими последствиями", "Будьте осторожны! Ещё раз
проверьте..." - и так далее.
вытягивались по стойке смирно и нарочито громко бряцали оружием. По пути
нам встретилась группа дворян, возвращавшихся с какого-то незначительного
торжества в Доме Теллуса. Они приветствовали нас почтительными поклонами;
мама, как обычно, расточала свои сногсшибательные улыбки налево и направо.
вдруг почувствовали знакомое сопротивление и остановились. Под Аркой перед
нами возникло слабое свечение, бледно-голубые молнии мгновенно соткали
полупрозрачный мерцающий человеческий силуэт, который ещё через мгновение
обрёл живую плоть. В проёме появилась та, которую я меньше всего хотел
сейчас видеть (после брата Александра, конечно) - моя тётушка Минерва,
мамина сводная сестра.
дела и отравляла мне жизнь в дедовом Замке-на-Закате и в поднебесном
городе Олимпе, где я проводил гораздо больше времени, чем в Солнечном
Граде. Кстати сказать, я всегда предпочитал отцовскому Царству Света
родину моей матери - Страну Вечных Сумерек (название Олимпия мне не
нравится, и я не буду его употреблять). Всю свою сознательную жизнь я
чувствовал себя в большей мере Сумеречным, нежели сыном Света, что
расценивалось многими моими родственниками со стороны отца как проявление
потенциально опасной нелояльности к нашему Дому. Впрочем, сейчас отношения
между двумя одинаково родными мне Домами были союзническими и даже
дружественными, о чём свидетельствовало и появление здесь Минервы без
предварительного извещения о своём визите.
улыбнулась моей матери, а меня наградила одной из самых гадких своих
ухмылочек.
чтобы навестить нас.
Вот уж не думала, что Враг так скоро затребует к себе Артура.
невольно сжались, а в груди неприятно защекотало.
совершенно не воспринимала юмора, тем более такого чёрного, как у тётушки
Минервы.
и вовсе не остроумны, а ты всё такая же вздорная и злоязычная, как и