Чтение 19–й страницы книги ~Страж Раны~

некоторое время внимательно слушал, затем заговорил сам.

Арцеулов и Степа слушали, не понимая, уловив лишь знакомое слово
"Шекар-Гомп". Очевидно, речь шла о монастыре.

- Это буддийский монах, - заявил наконец Тэд. - Его зовут
Цронцангамбо...

- Как? - поразился Арцеулов.

- Цронцангамбо. Так звали знаменитого тибетского короля, который
правил в VII веке и ввел здесь буддизм. Цронцангамбо был монахом в
Шекар-Гомпе...

- Мужики! - не выдержал Степа. - Я ж не понимаю ни фига!

Ростислав быстро перевел, правда имени монаха повторить не решился.

- Сейчас монастырь захвачен какими-то разбойниками, - продолжал
Валюженич. - Они там что-то делают... я не понял, что именно. В общем, он
приглашает нас с собой. У них там какое-то убежище...

- Вот еще! - вскинулся Степа. - А чего это он такой добрый? Чего это
он решил помочь?

Тэд перевел вопрос. Монах улыбнулся - одними уголками губ - а затем
четко и ясно произнес: "Хан Гэсэр!"

- Оу! - воскликнул Тэд.

Степа и Арцеулов переглянулись.

- Хан Гэсэр! - повторил монах и указал на рог, торчавший за поясом у
капитана.

- Ошибся, батя! - покачал головой Степа. - Это нам командир Джор
подарил.

Монах, услыхав имя Джора, кивнул.

Валюженич переспросил что-то у Арцеулова, тот ответил, затем
повернулся к Косухину:

- Монах считает нас посланцами Гэсэр-хана. Помните, Богораз
рассказывал...

- Ну... Но это же сказки! А Джор...

- Джор - настоящее имя Гэсэра. Тэд говорит, что "Гэсэр" - титул,
вроде "кесаря"...

Для Косухина все это было излишне сложно, но он решил не спорить.

По тропинке шли вчетвером - монах и Арцеулов впереди, Степа и Тэд -
чуть сзади. Валюженич то и дело произносил "Оу!", о чем-то напряженно
размышляя. Степа был настороже и даже снял карабин с предохранителя.

До поста оставалось метров сорок, когда Цронцангамбо остановился,
жестом дав понять, что они прибыли на место. Арцеулов удивленно осмотрелся
- сзади шумела речка, а впереди - неприступная скала. Монах вновь
улыбнулся, затем положил ладонь на небольшую выемку в каменном утесе. В то
же мгновение сквозь камень зазмеилась трещина, и огромный валун без звука
отъехал в сторону, открывая низкий темный проход.

- Чердынь его! - только и смог произнести Косухин. - Ну, дают!

Остальные не могли вымолвить и этого. Брови Тэда поползли вверх, и он
чуть слышно присвистнул. Арцеулов лишь вздохнул.

Монах полюбовался произведенным эффектом, а затем указал на вход.

- Ну что, красный командир, - усмехнулся капитан, - рискнем?

- А чего? - Степе не хотелось показать себя трусом. - А с
удовольствием! Как, Тэд?

Валюженич подмигнул Степе, показал большой палец, и первым шагнул
через высокой каменный порог. Монах подождал, покуда все войдут, затем
достал из-за камней старинную масляную лампу, зажег ее, после чего вновь
прикоснулся к каменной двери. Огромная глыба бесшумно закрыла проход. Все
четверо оказались в узком каменном туннеле, освещаемом неярким светом
горящего масла...

Сначала шли по ступенькам - Арцеулов насчитал их двенадцать, а затем
туннель пошел ровно, понемногу расширяясь. Стало заметно теплее. Из глубин
горы шел поток теплого воздуха. Косухин уже не удивлялся балахону монаха,
- здесь и вправду можно ходить без полушубка.

- Оу! - внезапно произнес Тэд, останавливаясь и глядя куда-то в
сторону.

Все остановились. Цронцангамбо что-то негромко произнес и поднес
лампу поближе. Тут уж и Степа не смог удержать удивленного возгласа, а
Ростислав выдохнул воздух и быстро перекрестился.

В каменной стене зияла ниша. Небольшая - не выше полутора метров, и
неглубокая. Ничего необычного в этом каменном углублении не было, если бы
не то, что находилось в нем.

Там был человек. Неяркий свет лампы позволял увидеть лишь лицо с
закрытыми глазами, - лицо старика, - покрытое множеством морщин. Человек
сидел, сложив руки на груди, на нем не было ничего, кроме небольшой
набедренной повязки. Монах поднес лампу поближе. Свет упал на худое
изможденное тело с выпиравшими сквозь коричневую пергаментную кожу
ребрами...

- Мумия? - то ли спросил, то ли просто констатировал Арцеулов.

Тэд спросил у монаха, тот что-то веско и почти торжественно произнес,
поднеся свободную левую руку ко лбу.

- Я не понял, ребята, - растерянным тоном заметил Валюженич. - В
общем, это их бывший настоятель. Но он не мертвый...

Ростислав быстро перевел, после чего Степа потребовал уточнения.

- Он не мертвый, - подтвердил Тэд. - Он вроде как ждет и будет ждать
еще пятьдесят лет. Это не мумия, кладбище находится в самом монастыре...

Монах некоторое время подождал, затем кивнул и пошел дальше. Через
некоторое время свет лампы упал на еще одну нишу, откуда смотрело такое же
морщинистое лицо с закрытыми глазами.

- Фу ты! - Степу передернуло, он повернулся к Арцеулову. - Слышь,
спроси Тэда. Он ведь этот... акэолоджи.

Арцеулов перевел вопрос. Валюженич задумался, затем стал что-то
говорить. Ростислав переводил:

- Тэд говорит, что в Индии есть мудрецы-факиры, которые могут
несколько лет быть в трансе. Ну, в общем, как мертвые. А потом их можно
разбудить. Правда, они могут так пробыть лишь год-два...

- Факиры! - Косухина это не убедило. Он встречал факиров лишь в
цирке. Но цирк - это одно, а иссохшие тела в нишах - совсем другое...

Через несколько минут они увидали впереди неяркий свет. Вскоре под
ногами вновь оказались ступеньки, но вели они уже не вверх, а вниз.

Открылся небольшой зал, скупо освещенный несколькими масляными
лампами. Он был непонятной формы, полукруглый ближе к входу и переходящий
в правильный квадрат в противоположном конце. В самом углу, освещенный
маленькими лампадками, сидел тихо улыбающийся Будда странного
темно-желтого цвета. Больше никаких изображений не было, за исключением
небольшого барельефа на одной из стен, почти незаметного в полумраке. В
зал вели три входа - один, по которому провели гостей, и два - по бокам.

При виде Будды Тэд произнес негромкое "Оу!" и кивнул Арцеулову,
приглашая его оценить увиденное. Ростислав вначале не понял, но
внимательный Косухин отреагировал тут же:

- Чердынь-калуга! Да ведь он золотой!

Арцеулов прикинул, сколько может стоить этот бурхан в его мире и
грустно улыбнулся. Сейчас эти пуды золота были совершенно ни к чему.

Цронцангамбо провел гостей к центру зала и усадил на небольшое
возвышение. Здесь было тепло. Все сняли шапки, а Степа поспешил
расстегнуть свою лохматую шубу. Монах поглядел на гостей, кивнул и
удалился.

Несколько секунд все молчали, затем Степа, шумно вздохнув, достал
пачку папирос.

- Спрячьте, - посоветовал Арцеулов. - Мы вроде как в храме.

Степа не стал спорить, но папиросы не спрятал, а положил рядом.

- Интересно, ребята, - заговорил Валюженич, как следует осмотревшись.
- Это, очевидно, тайное монастырское убежище. Я уже бывал в таких. Здесь
обычно прячут сокровища, реликвии, иногда мумии. Впрочем, тех, в нишах, вы
уже видели.

- Слышь, Тэд, - поинтересовался Косухин, когда Ростислав перевел
слова американца, - а по-какому ты с ним говоришь?

- Это бхоты, - пояснил Тэд. - Их еще называют "боты", но "бхоты" -
правильнее. Я как раз изучал их наречие перед отъездом. Акцент у меня,
конечно, дикий, но, в общем, мы друг друга понимаем...

- А бхоты - они, вообще, кто?

- Оу! Маленький народ или даже племя, живут в западном Тибете, в
общем, ничем не знамениты. Насколько я знаю, Шекар-Гомп - их единственный
известный монастырь. Построили его по-моему еще в VII веке.

- Двенадцать веков! Чердынь-калуга!

Послышался легкий шорох. В зал входили четверо монахов, похожих на
Цронцангамбо, только трое были постарше, а один - очень молодой, почти
мальчик. Сам Цронцангамбо вошел последним, неся большой фонарь, горевший
розоватым светом.

Гости встали. Монахи поклонились все тем же - со сложенными на груди
руками - поклоном, после чего Цронцангамбо жестом пригласил всех встать.
Наступила тишина.

- Эта... здрасьте, - не выдержал Косухин. - От имени трудового
пролетариата России приветствую тибетских товарищей!

Получилось неплохо. Правда, кисло улыбнувшийся Арцеулов и не подумал
переводить это витиеватое приветствие, но монахи вежливо кивнули. Один из
них - самый старший - взглянул на Степу очень внимательно и взгляд его
стал на мгновенье решительным и жестким.

"А ведь понимает, - сообразил Степа. - Надо его запомнить,
чердынь!.."

Заговорил Тэд. Он произнес несколько вежливых слов, похоже, просто
поздоровался, затем, указывая на каждого, назвал имена гостей и, судя по
слову "Раша", попытался объяснить, кто они и как сюда попали. О себе он