Чтение 19–й страницы книги ~Человек бредущий~

- Лопо - дурак. - Пузан поднял руку, чтобы ударить юношу, но Лопо легко
увернулся. Даже смешно, как долго Пузан разворачивается, чтобы ударить,
тут пять раз увернуться можно.

- Приехал твой человек-брат, - сказал Лопо - Он заберет тебя в Первый
корпус.

- Лопо - дурак, - пробормотал Пузан и ушел.

Через два дня Пузан ушел в Первый корпус и не вернулся оттуда.

- Его позвал Большой Доктор, - шептали слепки. - Ему хорошо. Там много
интересных вещей.

- Откуда вы знаете? - спросил Лопо.

- Раз оттуда часто не возвращаются, значит, там интересное.

Слепки согласно закивали головами. До них доходили слухи о многих
блестящих и интересных вещах в Первом корпусе. Те, кто возвращался
оттуда с твердыми ногами или руками или зашитым животом, рассказали о них.

- Почему же не все остаются там? - спросил Лопо.

- Потому что не все заслужили. Надо хорошо себя вести и работать, чтобы
Большой Доктор позвал совсем. Ты, Лопо, не попадешь туда. Ты не даешь
спать.

- И все-таки я могу определить, когда Большой Доктор позовет
кого-нибудь, - упрямо настаивал на своем Лопо, но все стали смеяться
над ним. Не смеялась только Копуха - медлительная женщина-слепок. Она
дружила с Пузаном и теперь завидовала ему и чувствовала глубокую обиду.
Сам Пузан ушел в Первый корпус, а ее не взял. А ей так хотелось
поиграть блестящими интересными вещами...

Но прошел день - другой, и о Пузане все забыли, точно его и не было
никогда и никто не подшучивал над его толстым животом и не
передразнивал тоненький голосок. И даже Копуха не вспоминала о нем,
потому что на нее начал ласково посматривать старший из двух Кудряшей...

Потом исчез и Кудряш.

Больше Лопо не заговаривал со слепками о братьях или сестрах-людях. Он
скоро догадался, что путешествие в Первый корпус было вовсе не таким
радостным событием. Он спросил как-то покровительницу:

- Скажи, а скоро я попаду в Первый корпус? Говорят, там интересно...

Она обхватила его голову руками и так прижала к себе, что ему стало
больно. Голос ее дрожал, а глаза стали совсем влажные.

- Нет, малыш, нет, ты не попадешь туда никогда.

И чем больше он настаивал с капризным упорством избалованного ребенка,
тем сильнее звучали слезы в голосе покровительницы.

И вот теперь он чувствовал, что и ему предстоит Первый корпус. И страх,
который когда-то заставлял дрожать голос покровительницы, наполнял его,
сжимал грудь, перехватывал дыхание.

В его представлении Нова тянулась далеко-далеко, за Твердую землю, где
иногда ревут металлические, неживые птицы. И везде есть люди и слепки.
И то, что происходит в Нове, происходит везде. Лопо и в голову не
приходило, что можно бежать, что мир простирается во все стороны от
Новы. И хотя Лопо не был похож на остальных слепков, он примирился с
судьбой.

Он подумал вдруг о Заике, о том, что ее будут обижать, когда он уйдет в
Первый корпус. Он не раз ловил завистливые и сердитые взгляды, которые
бросали в ее сторону женщины-слепки, особенно Копуха. С тех пор, как
Пузан и Кудряш ушли в Первый корпус и так и не взяли ее с собой,
характер ее заметно испортился и она часто спорила. Ей казалось, что
другие работают меньше ее.

- Заика, - позвал он, и она тут же разогнулась и подошла к нему.
Поблизости никого не было, и он нежно положил ей руки на плечи. Она
подняла на него свои большие светло-серые глаза, в них тлели влажные
искорки.

- Заика, - пробормотал он, и голос его дрогнул, как часто дрожал голос
у покровительницы, когда она разговаривала с ним. - Я, наверное, скоро
уйду в Первый корпус, я не увижу больше тебя.

Искорки выкатились из глаз Заики двумя слезинками. Она медленно провела
ладонью по щеке Лопо, как будто хотела убедиться, что он еще здесь,
рядом с ней, живой.

- Нет, - тихо сказала она. - Нет, не надо идти в Первый корпус. Я не
хочу быть без тебя.

- Но меня позовут. Я сам видел человека-брата, к которому меня привели.
Он слабый, он лежит в кровати. Ему больно. А когда приезжают больные
люди, слепка-брата или слепка-сестру обязательно берут в Первый корпус.
Так уж устроено. Я часто спрашивал себя, почему это так, но я не знаю.
Эго тайна.

- Нет, - снова сказала Заика, и ее маленькая шершавая ладонь еще раз
прикоснулась к щеке Лопо. - Я пойду в Первый корпус.

- Нет. Так не бывает. Если приезжает больной мужчина, к нему ведут его
брата. К женщине - сестру. Таков закон.

- Что такое закон, Лопо?

- Это такой порядок, при котором все... как тебе объяснить, малышка...
При котором все есть, как есть.

Лопо подумал, как изменилась Заика за последнее время, Когда-то совсем
молчаливая, она все чаще спрашивала его о словах, и в бездонных озерцах
на ее загорелом личике все чаще мелькали живые искорки. И вот сегодня
она сказала, что не хочет отпускать его в Первый корпус. Она уже думала
не так, как другие слепки, и Лопо смутно казалось, что изменения в ней
как-то были связаны с ним.

- Заика, я хочу сделать тебе подарок. Вот смотри, это дал мне новый
человек.

- Тот, что в кровати? - с отвращением спросила Заика.

- Нет, другой. Он не звал меня. Он сам приходил. Это очень хорошая
вещь. В нее смотришь, а она все приближает. Я видел такие вещи у людей,
но сам никогда в нее не смотрел. Попробуй.

Он дал ей бинокль, и она с его помощью приложила окуляры к глазам.

- Ой! - воскликнула она, выронила бинокль, и Лопо поймал его налету. -
Деревья прыгнули на меня.

- Глупенькая, - сказал Лопо. - Как же они могли прыгнуть на тебя, если
они остались на месте. Смотри. Просто эта штука приближает их. Видишь?

- Нет, они прыгнули. Сразу прыгнули на меня, - покачала головой Заика.

- Ну ладно, - засмеялся Лопо, отнимая бинокль, - а теперь где деревья?

- Теперь они прыгнули обратно.

- Хорошо, малышка, теперь я смотрю в бинокль. Деревья прыгнули ко мне и
стоят совсем близко. А ты посмотри на деревья. Где они? Близко или далеко?

- Далеко.

- А для меня близко. Как же деревья могут сразу быть и близко и далеко?

Лопо посмотрел на наморщенный лобик Заики - он любил, когда она морщила
лоб и брови у нее смешно поднимались - и засмеялся.

- Это все эта штука. Это очень ценная вещь - ни у кого из слепков нет
такой,- и я хочу, чтобы она осталась у тебя...