Он сполз к воде и разглядел в прицеле большой ржавый катер. На него
втаскивали щиты, две фигуры маячили у кормы, доносился слабый
металлический лязг.
патрона. Конечно, можно не рисковать, подпустить ближе и проделать им пару
дыр в борту. Но до островка все равно доползут.
вбок. Там, где он только что лежал, поднялись фонтанчики песка.
У фонарного столба, облокотившись на парапет, целился в него дубасовец в
фуражке с поблескивающей на солнце кокардой. За парапетом его почти не
было видно. Ствол дернулся, над головой чиркнула пуля. Виктор метнулся
назад, откатился вправо.
проснуться Ксения, а сверху, судя по всему, заметно любое движение.
внимания, Виктор держал на прицеле мост, и когда над парапетом снова
возникла фуражка, пустил туда еще один заряд. И тут же, почти не таясь,
перебежал через островок к Ксении.
мосту, скоро поймет, что выстрелов больше не будет. Если затаиться, они
вышлют десант. Осталось два заряда.
от обстрела с моста. Впрочем, если снайпер догадается отойти метров на сто
в любую сторону, то спокойно их достанет.
глупо влипнуть вчера вечером...
возвращались своим ходом. Дружинники вели сзади коней, Виктор, Сармат и
Ксения шли по мосту, рядом держался Месроп. Митя заснул сразу, как только
вышел на свежий воздух, его перекинули через седло, и он так и спал.
Молодой дружинник придерживал его, чтобы не сполз.
Ксении о мытарствах, которые они с Митей претерпели, удивлялся тому, что в
Саратове они почти год и о нем ничего не слышали.
просыпался. Виктор преодолел непонятно откуда навалившуюся робость,
спросил Ксению, помнит ли она его? Ксения молча кивнула головой, спросила,
куда он исчез. Сармат с любопытством слушал ее, потом хлопнул себя по лбу
и сказал, что и он вспомнил, наконец. Три пацана шли через большой город,
он их встретил у деда Эжена... Минуту или две помолчали, а потом вдруг
Митя, лежащий на диване, открыл глаза и громко сказал:
когда он ее называл невестой. Он и Виктора вспомнил, забегал тогда на
минуту договориться с дедом Эженом о переезде. Был такой смуглый невысокий
пацан, смотрел настороженно. Ни за что бы сейчас не узнал, так ведь и не
узнал! Он раскатисто захохотал, оборвал себя и виновато глянул на Митю. Но
тот лежал тихо.
были набиты людьми, чего-то требовавшими, женщина средних лет плакала и
просила помочь, тут же несколько дружинников вышли вместе с ней. Человек с
обгоревшим лицом что-то невнятно объяснял, потом вдруг запел, оказалось -
густо пьян. Его аккуратно сгрузили под окном - проспаться.
что спокойно поговорить. Сармат вскоре ускакал на вокзал - там, по
сообщению из горотдела милиции, завязалась настоящая битва между
окопавшимися лупилами и доведенными до отчаяния жителями и переселенцами.
Лупилы забаррикадировались в зале ожидания и никого не подпускали. Сил
милиции не хватало, и Сармата срочно просили вмешаться.
слить силы воедино. Сармат молча оглядел присутствующих, попросил Виктора
присматривать за Ксенией и ушел.
полностью стряхнул его с себя. Разве не этого он хотел - сидеть рядом с
Ксенией и смотреть на нее, а она смотрит на него так, словно знает все
наперед.
вообще заколочены. Спертые запахи раздражали Виктора, он хотел рассказать
Ксении о себе, о том, как он искал ее, но в прокуренном мареве слова
прозвучали бы не так.
она сказала Виктору, что в последнее время отвыкла от людей, в темных
лабиринтах Хибары она сидела безвылазно, время от времени выбираясь к
ближайшему раздаточному пункту. Запасалась едой на неделю, и днями только
и знала, что кормить вечно больного Митю. Так в полутьме и ждала... На
вопрос, чего она ждала, Ксения пожала плечами.
озабоченно проговорил Мартын. - И его с собой возьмите... - Впрочем, - тут
же добавил он, постояв над спящим Митей, - лучше его не беспокоить.
Виктора и вышел.
Ксении. Она сидела боком к нему. Волосы чуть сбились, глаза прикрыты
полуопущенными веками, белое, немного одутловатое лицо в мелких красных
точках укусов. Но он видел не уставшую некрасивую женщину, а
девушку-подростка, стройную, гибкую Ксению тех лет...
тогда смотри.
старуха в платочке на седых волосах требовала, чтоб к ней немедленно вышел
Сармат, и не верила, что он сейчас наводит порядок на вокзале. "Я как раз
с вокзала, - говорила она, - там ужас что, а ваш старшой здесь
отсиживается..."
у привязанных к стойке коней.
стволом вниз ружье, изъятое у Борова.
Виктор не знал, о чем говорить. Да и не хотелось. Сытое ощущение покоя
наполняло его. Вот он нашел свой дом, и не надо больше мотаться по
необъятным просторам земель, не надо обходить таможни и кордоны, не надо
уползать по зиме в свой бункер и время от времени искать в людных местах
мелких приключений и одноразовых девиц с веселых площадок Балчуга... И
вместе с тем его не покидало смутное чувство, даже не чувство, так,
отблеск слабый, след тени - кончился его путь, и куда бы он дальше ни шел,
куда бы ни закинула его трасса случая - поставлена некая точка, и все, что
после нее, - не имеет значения.
схватила за руку и заплакала. Он не понял, в чем дело, а она уткнулась в
его плечо и сквозь слезы что-то бормотала.
одно. Митя был уже мертв, когда они выходили из комнаты, они не оставили
его одного умирать среди незнакомых людей, говорил он, он ушел во сне и,
наверно, знал, что умирает, а она кивала, утирая слезы мятой тряпкой, а
ему хотелось крепче обнять ее, прямо как есть, в длинном безобразном
платье до пят, успокоить, утешить.
здания, на крыше которого уцелели большие буквы "ГОСТИН", они присели на
каменный парапет. Только тогда Виктор обратил внимание на трех мужчин,
идущих за ними. Это не были дружинники.
вышли еще люди, на крыше речного вокзала появилась фигура и крикнула
что-то знакомым голосом.
сказал Ксении "за мной", взял ее за руку и спрыгнул в кусты.
они пробирались к берегу, в просветах деревьев и кустов Виктор увидел, как
со стороны ресторана бегут еще дубасовцы в своих нелепых одеждах.
Несколько выстрелов, бросок, а там видно будет. Но Ксению оставлять
нельзя, эти негодяи на все способны.
посмотрела на него.
Островок недалеко, можно доплыть. Машинка тяжелая, придется бросить.
Прозоров Александр
Никитин Юрий
Орлов Алекс
Самойлова Елена
Контровский Владимир
Корнев Павел