время лежал тихо, переживая странный чужой сон, и думал о том, почему не
все великаны согласны принять себя такими, какие они есть. Почему в снах
и наяву они разные? И почему-то боятся вскрикнуть во сне и никогда не
рассказывают друг другу своих снов. Странные эти взрослые. Разве во сне
Дэйв стерпел бы унижение и приказ работать на торфе десять дней, как
скрипя зубами стерпел наяву?
читал его мысли. Он не завидовал великанам.
проснувшись, увидел лодку. Лодка была еще далеко от Большого мира, но
она приближалась, и вместе с ней приближалась опасность. Она сидела в
лодке. Она двигала веслом. И было еще что-то. Еще одна опасность, пока
неясная, едва уловимая таилась здесь, в Большом мире. Она угрожала
Большому миру, но прежде она угрожала Джекобу, а еще раньше - Главному
великану. Опасность Джекоб понимал как угрозу несуществования. Он
удивился бы, узнав, что существуют другие толкования.
заворачивали снова, трясли на руках, совали в рот невкусную резиновую
дрянь. Он понимал: его успокаивали.
Словно дурные силы природы, равнодушные к людям и их желаниям, вырубили
в горах чудовищной величины монолит, перенесли его и с размаху воткнули
в плоский скальный берег с той же легкостью, с какой ребенок втыкает
палочку в песчаную постройку. Казалось, до лагеря подать рукой. Но даже
самый острый глаз не смог бы различить отсюда ни частокола, ни
хозяйственных построек внутри лагеря, ни плоского берега, навсегда
приютившего "Декарт". Размеры корабля обманывали зрение.
веслах. По озеру неспешно катилась ленивая зыбь.
Он думает за всех, нужно только слушать его и делать, как он велит.
Астхик сама виновата, что утонула. Питер - самый опытный, самый
решительный. Лучший из всех. Он бывал там, где не был никто. Это он в
одиночку одолел Смерть-каньон, где река на юге прорезает горный кряж. Он
спустился по реке до самого устья. Он видел море.
- длинная скала, сточенная ледником. Корни кремнистых деревьев забились
в трещины. Еще остров - голый, в валунах. Еще один - низкий, как
тарелка, заросший пучками клейкой травы и полумертвым кустарником...
скучной плоской скале, каких много торчит из воды у изрезанных берегов,
лежало что-то несуразно громоздкое, пятнистое. Над ним трудились гарпии.
Стая была слишком занята, чтобы обращать внимание на людей. Донесся
тошнотный гнилостный запах.
Что за зверь, хотел бы я знать. На цальката не похож.
этого нет. И хвост у этого с плавником.
полуслова. Чем меньше сейчас разговоров о зверье, тем лучше. Всякий, в
чьей голове есть мозги, давно уже догадался, что радужные "перья"
цальката могли быть только защитными пластинами и ничем иным, хоть
цалькат сам был хищником. Нетрудно понять, что кишащая здесь до вспышки
жизнь создавала хищников пострашнее цальката, пожирателей цалькатов, и
никто не даст уверенности в том, что они вымерли до единого.
озере один хозяин. Этот зверь пришел неизвестно откуда, может быть, на
свою беду заплыл в озеро по какой-нибудь протоке. И был встречен. Но у
зверя еще хватило сил, чтобы выброситься на островок и здесь умереть.
Водяной слон остался ни с чем.
был грибом, а был неподвижным животным, выплевывал детенышей -
размножался. Детеныши скакали, как мячи. Один скатился в озеро,
закрутился волчком, рябя воду, зашипел негромко. Мелькнуло в воде темное
стремительное тело, плеснуло, и шар исчез. Отход молодняка - как было,
как будет.
старым. Каждая экспедиция имела смысл, даже если являлась всего лишь
вылазкой в лес за новым бревном для частокола. Мы должны знать свой дом,
думала Вера. Питер прав: здесь наш дом. Может быть, я все еще хочу
вернуться на Землю, не знаю. Я еще не забыла, как выглядит трава -
настоящая, не эта. Стефан всегда говорил, что на Земле обязательно
вычислят, где выбросило из Канала "Декарт", и пришлют помощь. Он и
теперь это говорит - да кто верит? Скука зевотная... Разве возможно
столько лет верить в одно и то же? Но если вернуться не удастся, можно
остаться и жить здесь, но не так, как мы живем, а так, как должны жить
люди...
понимал, зачем нужна несъедобная рыба.
кинется.
редкостью, но, уж наступив, он мог длиться неделями. В штиль хозяином
озера был водяной слон.
наименее опасным участком пути. После него бросок по открытой воде
сокращался вдвое.
края озера, прижимаясь к берегу, как и предлагал скисший Йорис. Это не
было лучшим выходом. Лишний день пути, а то и два. Северный берег
изрезан и болотист - не везде выскочишь. Трясина. Болотные черви. У
берега большая глубина - слону ничего не стоит всплыть между берегом и
лодкой.
отвернулась.
выдохнешься раньше.
лаза отделялась от столовой лишь декоративной переборкой, слабо
приглушавшей звуки. Слышно было, как стучат по мискам ложки, выскребая
пищевую пасту; кто-то отдувался, изображая, что сыт; и кашлял
простуженный Киро. Где-то поблизости урчал насос - Петра качала воду для
мытья посуды. Народ принимал пищу по-деловому: ни лишнего гвалта, ни
угрозы неповиновения, как было утром, когда дикий Дэйв едва не вздумал
огрызнуться. Стефан был рад, что не рискнул распорядиться уменьшить
обеденные порции, как предполагал вначале. Деготь мало способствует
усвоению меда. Они хотят праздника? Будет им праздник.
торопился: отлучка не должна быть чересчур продолжительной. И без того
что-то подозревают, хотя вряд ли додумались сунуть "жучка" в аварийный
лаз. Когда дело дойдет до разборки, капитан не сможет обеспечить
безопасность информатора - даже если предположить, что он специально
задастся такой странной целью. Вслух об этом не говорилось, но оба это
понимали.
выдумали план, который должен был сработать. Может быть, стоит назначить
Ронду заместителем по строительству, а Илью перевести к ней в подчинение
- пусть-ка сцепятся... Это надо обмозговать. Нет, но каков Илья! Какова
идея! За одно это его следовало бы втоптать либо возвысить. "Махер" был
бы в их руках уже сегодня, и вовсе незачем кидаться на меня скопом,
глупо это и ненадежно, достаточно чтобы какой-нибудь маломерный малец,
хотя бы вот этот шепелявый, спрятался, пользуясь толчеей, в каюте...
десять против одного, что мне не пришло бы в голову обшарить стенные
шкафы...
возможную причину отказа. Несомненно, они договорились ждать Питера. Еще
несколько дней имеет смысл его ждать.
тихо киснул от совершенно неуместного, дурацкого смеха. Нет, что хотите
говорите о Людвиге - а есть в нем что-то Настоящее - и только так, с
большой буквы! - чего нет ни в ком, даже в Маргарет. Пусть нет у него
Черепнин Владимир
Каргалов Вадим
Сертаков Виталий
Гуревич Георгий
Сертаков Виталий
Шилова Юлия