сопровождаемый ряженым слугой... Ряженым под господина. Отсюда, вероятно, и
проистекают ваши сведения...
пересекшая все пространство гостиной, вцепилась клеветнице в волосы.
был пьян - просто в голове моей стоял тонкий ледяной перезвон, а мир перед
глазами был перегружен деталями: мелкие камушки, щели в растрескавшемся дереве,
закатившаяся под стол горошина, муха в поисках нечистот...
свое, и во мне обнаружатся способности потомственного волшебника. Время
показало, что надеялся я зря; никогда мне не приходилось сожалеть об этом так
горько, нежели в тот вечер, дождливый, натянутый между трактирами, как
вывешенная для просушки шкура.
ввязался бы во всю эту историю со сватовством? Время течет, за секундой секунда,
и, чтобы спасти свою жизнь, я вынужден валять дурака. Как они мне все надоели -
и Солль, и Алана, и эта истеричка Танталь!..
- был первым, не вызывающим отвращения. Я уселся за тяжелый, нарочито грубый
стол и потребовал вина.
явился обслужить меня, и, глядя, как этот молодой еще, коренастый человек
наполняет мой стакан, я ни с того ни с сего пробормотал:
Не шарлатана?
шестой.
был от природы невозмутим, либо каждый третий посетитель расспрашивал его об
окрестных магах.
еще, когда папаша мой мо-лоденек был, был в городе волшебник, в университете,
декан Луаян,- он улыбнулся, будто вспомнив о приятном.- А еще был такой человек,
без роду, без имени, просто Скитальцем его звали... Во-он за тем столом,- он
указал куда-то в угол, на ширмочку, из-за которой выглядывали две вросшие в пол
ножки,- вон там сиживал, на день Премноголикования, каждый год... Я еще
мальчишкой его помню. Вроде был он маг, и полковник Солль с ним на встречу
каждый год хаживал, отец мне еще болтать о том запрещал, ремнем грозился... Но
не ходит больше. Давно... Лет, почитай, все десять. Еще папаша был жив...
как я. А может быть, он просто проникся ко мне симпатией, потому что четыре
трактира подряд сделали мою физиономию особенно обаятельной; я же, если и
содрогнулся при имени Солля - внешне этого никак не показал.
уже ничего не требовалось говорить - только кивать и слушать. Да еще, пожалуй,
кусать локти.
Соллей, не наведя предвари-тельно справки об этой семье. И тут же был наказан:
эта самая Танталь, которой я так ярко расписал все мерзости, присущие
комедиантам, эта самая Танталь была в прошлом бродячей актрисой, и
неудивительно, что ей захотелось отомстить мне - пусть неумно и неубедительно,
но достаточно болезненно...
благородной дамы бывшая комедиантка?! Соломенная вдова, жена-невеста этого
таинственного Луара, пропавшего десять лет назад, причем все верят, что он не
просто погиб где-то по случайности, а стоит на страже перед какой-то Дверью...
проторчит - обвалится...
мог послать подальше Черно Да
Кстати, Луаян, про которого столько болтают... Верно ли, что он еще и книжки
писал?
неудовольствию, поминали его имя с исключительным уважением. Он-де был
такой-растакой, и мудрый, и справедливый, и Мор остановил... Небо, на своем веку
я встречал по меньшей мере полсотни шарлатанов, каждый из которых клялся, что
остановил Мор. При таком раскладе просто удивительно, как от Мора
темном аккуратном кафтане.- Одна, да дорого стоит: говорят, про всех магов
написал, правду, все как было, любопытно, говорят, читать, страх как
любопытно... Я сам грамоте плохо знаю, но у меня племянник в университете,
студент, стало быть, так ему давали почитать, и копию новую сделали, да.
бедного Луаяна есть выдумка от начала и до конца. Как-то мне больше верится в
Грамоту и собственное существование, ведь если я есть на свете - кто-то да
женился на моей прабабушке?! Неужели бесплотный призрак?..
тем временем другой горожанин, с цеховым знаком аптекаря, вытатуированным между
большим и указательным пальцем левой руки.- Хворает, говорят... А другие болтают
- умом помутилась...
лживая книжка?! Зачем мне эта
не стану!..
он разгоняется все больше и больше, летит все страшнее и страшнее, и не удержит
никакая стена...
по-своему - хоть говори с ней, а хоть ударь по голове поленом. И пусть отец
стремительно седеет - девчонка не в состоянии этого осознать. Девчонка уже сама
не владеет собой - летит, как сорвавшийся камень...
заведомые байки - но девчонка верит, вдолбила себе в голову и верит, а ты,
Танталь, говори, кидай горохом об стену...
движение выглядело естественным, что она не рухнула, как мешок, сброшенный с
телеги, и не выдала внезапной слабости в коленях.
сведет с ума; хватит нам Тории... Там, в Корпусе, со своими мальчишками, Эгерт
может по крайней мере быть полезным. Там он заслуживает уважения и его уважают -
Эгерт слишком сильный человек, чтобы упиваться чувством вины, топиться в
нем,будто в смоле...
безразличный голос. И, дождавшись, пока внизу хлопнула дверь, позвала слугу.
на вопрос, где Алана; потому она собралась и вышла из дому, почти уверенная, что
знает, где и с кем проводит время беглянка.
благородным именем хотел поселиться здесь, но бесчестный хозяин "Медных врат"
сманил его в свой клоповник, и бедный молодой господин, такой доверчивый, будет
теперь ночевать с мышами и насекомыми...
в "Медные врата" - гостиницу, к которой ее привязывали давние, сладкие с
горчинкой воспоминания.
медные створки, служащие вывеской; да, красивый молодой господин с
аристократическим именем остановился именно здесь, но сейчас его, к сожалению,
нет дома...
приходила девушка, и тоже, вот совпадение, спрашивала молодого господина. Эге,
госпожа Танталь, то-то я гляжу, личико у девушки знакомое, это никак господина
Солля дочка? Ай-яй... Благородная девица, да по гостиницам шататься, да по
кабакам... По каким кабакам? Да кто его знает, она этого господина искала, а
господин, как видно, гулять пошел, дело молодое, денежки есть...
конце концов рано или поздно усердный Клов вернется и расскажет, где ночевала
бессовестная мерзавка; Танталь почти уверена была, что в городе, где все знают
Солля, его дочери ничего, кроме позора, не угрожает. Танталь вернулась бы - если
Акунин Борис
Мурич Виктор
Контровский Владимир
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Лондон Джек