Ксеркс велел Артабану собрать государственный совет. Вельможа удивился
подобному желанию царя. За последние годы совет не собирался ни разу, все
дела вершил Артабан, естественно, царским именем.
вечером он сказал Ксерксу:
позволить, чтобы женщина вмешивалась в государственные дела, вершимые
умудренными опытом мужами.
себе было удивительно, и, с трудом сдерживая гнев, ответил:
что в наших жилах течет одна кровь, но всему есть предел. Кресты на
рыночной площади еще помнят тепло тел распятых!
на шутку обеспокоился. Всю ночь он мучительно искал выход из положения, но
так ничего и не придумал.
необычайно молчалив, во дворец стали прибывать вызванные на совет
вельможи. Первыми явились Мардоний, Артафрен и Гидарн - лидеры военной
партии. За ними пришел тесть Ксеркса Отан, всегда старавшийся при
обсуждении спорных вопросов держаться середины.
их в Белую залу, где по традиции заседал государственный совет. Не
дожидаясь, пока гости рассядутся, он вновь вышел в приемную, где в это
время начали собираться его сторонники. Здесь были четыре сына Артабана,
братья царя Арсам, Гиперанф, Гаубарува, Ахемен, Гистасп и Ариабигн, а
также начальник бессмертных Тимаст. Самым последним появился Мегабиз, сын
Зопира. Отведя и этих гостей в Белую залу, Артабан скорым шагом направился
в женскую половину дворца.
в последние дни делом - любовался прелестями Таллии, которая расчетливо не
обращая внимания на своего поклонника, подкрашивала насмешливые губки.
Бросив на девушку неприязненный взгляд, Артабан поклонился.
столь приятного занятия.
строго смотрела на царя. - Я думаю, тебе надо поспешить. Нехорошо
проявлять неуважение к своим верным слугам. Иди, я буду ждать тебя.
награду.
добавила:
достала платок и резким движением, словно убирая какую-то гадость, стерла
краску с губ.
умаслили его нагое тело ароматическими мазями. Затем царь поднял вверх
руки и два гиганта-эфиопа опустили на его плечи рубаху из тончайшей
льняной ткани. Длинная, почти до пят, она была окрашена драгоценным
пурпуром, спереди от шеи до подола шла широкая белая полоса. Оттолкнув
слишком усердных слуг, Ксеркс собственноручно натянул алые шаровары, после
чего позволил обуть себя в кожаные на толстой подошве сапоги, прибавившие
царю добрых два дюйма роста. Поверх нижней рубахи на него одели шитый
золотом синий парчовый халат. Запястья охватили рубиновые браслеты, на
груди был укреплен массивный золотой диск, символизирующий солнце, голова
была покрыта драгоценной тиарой. В довершение всего на царя накинули
пурпурный плащ, застегнув его по эллинскому обычаю на шее. Искусный
невольник-сириец быстро подкрасил охрой бороду и подвил курчавящийся
волос. Нежно касаясь пальцами царского лица, он наложил на него толстый
слой белил, выделил черной краской брови, густо нарумянил щеки.
разодетую куклу. Тяжело ступая - вес расшитых золотом одежд и украшений
давал о себе знать - царь в сопровождении евнухов-телохранителей и
Артабана направился в Белую залу.
этом руки они прятали в широких рукавах кандия [кандий - парадное одеяние
древнеперсидских вельмож, отличительной чертой которого были широкие
рукава], выражая тем самым свою покорность. Царь прошествовал к стоящему
посреди залы трону, сплошь выложенному слоновьей костью, и сел. Тотчас же
уселись и вельможи.
разделилась на две группировки. По правую руку от царя сидели противники
войны с Элладой, общим числом одиннадцать. Слева разложилась довольно
разношерстная компания, где в одном ряду с Мардонием и его
единомышленниками очутились Отан и Артабан. Последний, видимо,
расположился здесь потому, что отсюда было удобней руководить своими
сторонниками.
глядящих мужей и вернуться к своей прелестнице, Ксеркс начал:
идти или не идти походом на Элладу, а если идти - когда. Я уже слышал
немало слов в пользу и против этого предложения. Сегодня мы должны
определиться окончательно. Твое первое слово, Артабан.
оправил бороду и сказал:
руководствуюсь. Поэтому я буду краток. Нет, нет и нет! Эта война будет
началом гибели империи. Если наши доблестные полководцы стремятся
проверить силу парсийского оружия, пусть обратят свои взоры на Восток.
Мардоний.
серьезной военной операции, - мгновенно отреагировал Артабан. - Я подаю
голос против войны.
данный момент в опале, один находился в далекой Бактрии, все остальные
присутствовали здесь.
опасавшийся, что в случае войны его владения подвергнутся нападению
эллинского флота.
похода.
был уклончив.
время я много размышлял по этому поводу. Эллины год от года становятся все
нахальнее. Их торговые корабли бороздят моря, нанося ущерб финикиянам и
угрожая благосостоянию Парсы. Каждый эллинский полис обзавелся собственным
военным флотом, причем эскадры афинян достигают двухсот триер, а эгинцев -
ста двадцати. Это уже прямой вызов могуществу империи. Поэтому я склонен
считать, что война против Эллады неизбежна. Вопрос лишь о сроках. Спешка
здесь совершенно ни к чему. Нужно готовиться к вторжению тщательно, собрав
большое войско и наведя мосты через проливы, и ни в коем случае не
пускаться в рискованные морские авантюры, которые, как мы уже имели
возможность убедиться, нередко заканчиваются, плачевно. Я за поход, если
он будет угоден великому царю.
отступника.
могу не признать, что нашел в них немало здравого. А теперь пусть скажет
свое слово храбрый Мардоний.
сталкивался с эллинами на поле брани и имею право утверждать, что этому
народу уготована великая судьба, судьба завоевателей. Если Восток не
поглотит Элладу сейчас, спустя столетие Запад в лице Эллады поглотит
Парсу. Поэтому мы должны спешить нанести удар первыми. И чем раньше мы
выступим на Элладу, тем быстрее она падет к ногам царя. Если же мы отложим
поход, как предлагает высокочтимый Гиперанф, на неопределенный срок,
эллины успеют собрать силы для отпора. Вчера в мой дом прибыл гость из
златовратых Фив. Он поведал мне, что день и ночь стучат топоры на верфях
Аттики и Пелопоннеса, и не гаснет огонь в горнах оружейников. Эллины
готовятся к войне против Парсы. Пройдет год или два, и нам придется иметь
дело с огромным флотом и единой, хорошо вооруженной армией. Сейчас же
Мережковский Дмитрий
Роллинс Джеймс
Никитин Юрий
Земляной Андрей
Куликов Роман
Зыков Виталий