Республики со временем стали отмечать весьма экзотично...
в полночь начинались танцы и где каждому, способному держать бокал,
наливали розовое вино. Огненные драконы парили на нитях над крышами, а
медные мортирки, уставив пасти в зенит, хлопали звонко - и цветные пламена
охватывали небо. Кислый дым спускался после этого... Торговали буфеты,
сияли витрины лавок, мальчишки с коробками на головах бросались под самые
копыта, предлагая свой товар. Чопорный и верный традициям Порт-Элизабет
имел два дня в году, когда забывал все и пускался Бог знает в какие
тяжкие...
свою мышасто-серую вперед, вровень с ходом прочих конных - их ехало много.
Пешие старались не занимать середину дороги. Олив чуть приотстала, беседуя
с кем-то в домино.
куда-нибудь...
кричать.
самая культурная публика, там в каждом кафе играют оркестры, там все
заросло розами, там живут люди, которым ничего особенного не нужно от этой
жизни...
Моих трофейных денег хватит года на три не самой скромной жизни...
именно золотые соверены - Эразмус угадал верно - общим числом тысяча
двести. Кроме того, там было еще пятьсот фунтов в новеньких банкнотах,
глядя на которые полковник Вильямс и мистер Бэдфорд одинаково покачали
головами и сказали, что это, надо полагать, подделка, но более точная, чем
оригинал. Пока что банкноты сданы были в банк, и банкиры должны были
решить, как быть с ними дальше).
Светлана.
зло. Как громоотвод - молнию...
же знаешь...
капитана, а ты будешь...
волн...
капитана.
плавать далеко, быстро, без угля и без ветра.
было бы обойтись без судна, без шатуна и без качки...
по-своему, конечно. Вот пройдет год, уже даже меньше года, мы с ним
разведемся, как это положено по закону, и тогда... Мы ведь подождем,
правда? Тем более, что я буду сбегать к тебе каждый день. Я привязалась к
тебе, ты чувствуешь? Я больше не смогу без тебя, ты так и знай,
пожалуйста...
битюгов тащила платформу, на которой две дюжины актеров исполняли
апокрифическую пантомиму: голые ведьмы расправляются с гвардией, а потом
добираются и до короля. Король вопил и отбивался, но что он мог поделать с
такой бесстыдной бандой? В финале лишь ноги его торчали из груды тел,
взбрыкивая все реже и реже...
уже начинались, оркестр гремел, площадь обрамляли констебли. Их было много
сегодня, куда больше, чем обычно, но никто этому не удивлялся и
беспокойства не выражал.
ощущая бедром плотное тельце револьвера. Тогда, заехав к мистеру Бэдфорду
за патронами (и узнав о ранении полковника), Глеб поупражнялся в стрельбе
там же, в домашнем тире. Револьвер был чрезвычайно удобен в руке,
непривычно легок - и имел колоссальную, совершенно не ожидаемую отдачу. С
самого оружия были тщательно сведены номер и фирменное клеймо, но на
донышках гильз можно было прочесть: вензель из букв С и В, а ниже: "38
специальный". Пули были в мельхиоровых рубашках, гильзы - цельнолатунные,
покрытые зеленоватым лаком, а самое удивительное - при выстреле не было
дыма. Запах сгоревшего пороха тревожил память, но Глеб так и не смог
вспомнить, с чем он ассоциируется. Старайся не оставлять стреляных гильз,
сказал ему мистер Бэдфорд, это не то чтобы обязательно, но все же...
все сама: сняла волосы, а оставшийся ежик и брови обесцветила. Пригоршни
орехового масла и трех сеансов загара на плоской крыше хватило, чтобы лицо
и торс приобрели бронзовый оттенок. Белые шейные платки и светлые рубашки
оттеняли его. Не сразу, но нашли пижонские кавалерийские полусапожки на
высоком каблуке. Теперь Глеб на полголовы возвышался над толпой. Несколько
штрихов гримировочным карандашом - и он стал выглядеть лет на семь старше.
Лучший способ не быть узнанным - это выделиться из толпы, одобрил
изменения мистер Бэдфорд.
аргонавты и тролли, палладийские гусары и аркадийские пастухи, монахи,
казаки, птицы, придворные, утопленники - мужские костюмы поражали
разнообразием. Женщины поражали максимальным отсутствием костюмов: у
многих большая часть ткани ушла на полумаски, если не считать, понятно,
костюмами шляпки и прически - вот где не было пределов фантазии! От
шляпки-каравеллы Глеб просто не мог оторвать взгляд - чем, наверное,
обидел ее обладательницу, потому что каравелла вдруг резко развернулась и
пошла против ветра, грациозно покачиваясь. А перед Глебом возник как бы
ниоткуда горец в кожаном переднике, цветастом жилете и войлочной шляпе,
поля которой спадали на плечи.
дам, причем по вашему выбору?
поднял к лицу Глеба висящие на обрывке цепочки серебряные часы
"Покровский" - анкерный хронометр с двумя секундными стрелками, календарем
и репетиром; часы медленно поворачивались, и на задней крышке Глеб прочел
знакомое: "Дорогому Борису Ивановичу от коллег в день блестящей защиты.
24.IV.1967 от Р.Х."
осторожно продвигался за спину горца.
мудр. Как в сказке про короля Марка, помните? Нашел однажды король Марк
волшебное кольцо, и позволяло то кольцо видеть скрытый смысл вещей и
понимать зверей и птиц. И отправился по дороге, одевшись бедным рыцарем.
Устал, лег под деревом - и слышит, как на ветку сели два ворона, молодой и
старый, и ведут разговор. Спрашивает молодой старого: "Дедушка,
сговаривают за меня двух девиц-ворониц: Мэри и Элен. Обе они молоды и
прекрасны, обе из хороших семей, и приданое большое дают: за Мэри -
мышиную страну под гумнами да амбарами, а за Элен - поле у трех дорог, где
каждый год рыцари на поединки сходятся". Старый спрашивает: "А сам ты к
кому склоняешься?" - "К Мэри, дедушка. Лучше, думаю, быть ангелом смерти в
мышиной стране, чем ждать, когда наш ангел смерти на пир протрубит".
Помолчал старый, подумал. Говорит наконец: "Бери в жены Элен". - "Почему?"
- "А потому, внучок, что умрет скоро наш король Марк, и начнут дети его
меж собой королевство делить и переделять, и на второй год иссякнет зерно
на гумнах и в амбарах, и поедят мыши мышат своих и сами издохнут, а на
поле твоем павших рыцарей и коней год от году прибывать станет, и придет
тогда Мэри к тебе проситься в наложницы". - "А как ты знаешь, дедушка, что
король Марк умрет скоро?" - "Как же не знать, когда он под деревом нашим