Чтение 19–й страницы книги ~Царь, царевич, король, королевич~

- А сам не можешь?

- Страшно!

Я оглянулся - и прибавил ходу. Потому что за нами гнались даже два
пингвина - тот, которого мы обворовали, и другой - здоровенный, ростом
метра в два! Стас меня понял без слов.

- Бросай яйцо! - вопил я. Но Стас то ли не слышал, то ли его жадность
одолела, то ли от испуга у него руки свело.

На полпути маленький пингвин повернулся и побрел обратно: наверное,
новое яйцо откладывать. Но большой гнался. Лучше бы наоборот!

До библиотеки и оставалось-то всего ничего, когда Стас поскользнулся
и рухнул в снег. Я остановился.

- Мне яйцо помешало, - приподымаясь заявил Стас.

А пингвин был уже рядом. Ох, и здоровый же! Наверное, это был муж
маленького пингвина, самец. А может быть даже - вожак стаи! Делать было
нечего, я взял дубинку наперевес, как копье, и грудью заслонил непутевого
брата.

- Кря! - сказал пингвин, останавливаясь в двух шагах. И разжал свои
передние плавники... то есть тьфу ты, крылышки, которые крепко прижимал к
животу. В снег шлепнулось яйцо! Еще одно!

- Кря! - добавил пингвин и вразвалку побрел обратно.

- Вот это класс! - только и выдавил я. А Стас обалдело помигал и
предположил:

- Может он решил нам помочь? Понял, что мы голодные?

Вареные пингвиньи яйца - это, скажу вам честно, гадость жуткая! Рыбой
воняют, скорлупу фиг пробьешь, а до желтка добираться просто сил никаких
нет. К тому же они были немножко несвежие. Но мы мужественно съели яйца -
жрать уж очень хотелось.

- Вот ведь как жизнь устроена! - начал философствовать Стас. - Нигде
порядка нет, даже в Антарктиде. Станцию на произвол судьбы бросили,
никаких продуктов не оставили. И ни одного ружья. Стыдно сказать -
приходится яйца у пингвинов воровать! Разве так делается?

- Делается, - листая обреченного на сгорание Джерома К.Джерома,
сказал я.

- Костя, но вот ты бы, будь президентом, допустил такое безобразие?

- При чем тут президент? У него других дел хватает.

- На все надо время находить! Нет порядка в стране. Да что там в
стране - нигде в мире нет. Давно надо было всем собраться и в Антарктиде
лыжные базы устроить, катки... А пингвинов - в резервацию! - кровожадно
добавил Стас.

- Вот вырастешь, станешь президентом, потом в ООН выступишь, и все
устроишь как положено, - попытался я успокоить Стаса.

- Ждать долго... Был бы я сейчас президентом, пока молодой, с
оригинальными мыслями, непьющий почти... Эх!

- Кто бы тебя слушал? Пятиклассник-президент! Ха!

- Не слушали бы? Значит надо не президентом стать, а диктатором! И
вообще, всю власть в мире детям передать. Взрослые пусть работают, старики
отдыхают, дети - управляют, а пингвины - вымирают. Тебя, Костя, я бы
министром сделал. Военным.

Я немножко обдумал это предложение. Было оно заманчивым, что
говорить, вот только немного нереальным.

- Поспи, голова свежее будет, - посоветовал я. Стас надулся и
буркнул:

- Ладно, тогда будешь министром сельского хозяйства. В наказание!

Наверное, через полчаса брат бы так разозлился, что назначил меня
директором школы или сантехником в Белом доме. Но тут в дверь тихонечко
стукнули!

- Ой! - подскочил Стас на месте. - Кубатай!

И бросился открывать. Распахнул дверь - а там...

- Опять пришел! - пискнул Стас отбегая. А здоровенный пингвин
потоптался у двери, разжал плавники - и высыпал у порога горку свежей
рыбы!

- Он дрессированный, - понял я. - Пингвин-спасатель, как сенбернары!
Стас, ура!

7. ИВАН-ДУРАК ЛОМАЕТ МЕЧ, И ЭТО ПРИВОДИТ К НЕПРЕДСКАЗУЕМЫМ

РЕЗУЛЬТАТАМ (РАССКАЗЫВАЕТ ДОКТОР ВАТСОН)

Признаться, манера Кубатая забираться в книги, названий которых мы не
знали, несколько пугала меня. Вот и на этот раз, Холмс не споря загрузил
под шкаф книжный томик, мы влезли в магический шкаф, подождали минутку...

- Пора, пожалуй, - решил Кубатай, открывая дверцу и выпрыгивая
наружу. Мы услышали плеск и басовитый возглас: "Ой!" И все это - в
кромешной тьме, царящей снаружи шкафа.

- Я иду на помощь! - с этим криком Смолянин выпрыгнул следом. Потом
тяжело плюхнулся Иван-дурак, и мы услышали его невозмутимый голос:

- Что разлеглись-то, посередь лужи, а? Еще мудрецы... Хуже детишек
малых. Глаз да глаз за вами надобен...

Осторожно выйдя из шкафа, мы оказались по колено в мутной холодной
воде. Была ночь. Несколько звезд робко светили в разрывы туч. Шкафа за
нашими плечами больше не было.

- Мрачноватый мирок... - Холмс поежился и порылся в карманах. -
Трубочным зельем побалуюсь - сразу уютнее станет.

Держась за руки как дети - лишь огонек в трубке Холмса служил нам
ориентиром, мы пошли вперед.

- Очень это обидно, что я в луже промок, - сказал Смолянин. - Вот,
кто знал, куда и как? Сколько прошли, а еще такой лужи не встретили...
чудно. Кто здесь живет-то, в глухомани этакой?

- Это еще не глухомань, - возразил Кубатай. - Вон, недалече как бы
свет теплится. Люди здесь живут, может еще кто. И вы уж давайте, друзья,
маскировку соблюдать. А заодно помните - я снова не Кубатай, а Кубату.
Осторожность нужна.

Мы шли в сумраке; темнота густела позади и спереди, но скоро вдали
замерцали огни. Крутой косогор заслонял мутное небо, а внизу раскинулось
большое селение. Туда мы и поспешили, в надежде на жаркий огонь, стены с
крышей и дверь - отгородиться от ночи.

Вскоре мы наткнулись на запертые ворота, впрочем рядом была сторожка,
а в сторожке сидел человек. Он изумленно вскочил и с фонарем поспешил нам
навстречу.

- Кто такие, откуда едете, чего с собой везете? - неприветливо
спросил он.

- Мы люди мирные, дела у нас у всех разные, добрались вот до вас, -
сказал Смолянин. - Я, например, Мак-Смоллет. Чего еще-то?

- Да ничего, ничего, мы гостям завсегда рады, - заверил его
привратник. - Я-то еще нелюбопытный, а вы вот погодите, вас еще доймут
расспросами! Уж подумаешь, старый Горри полюбопытствовал... К нам нынче
кто только не забредет. Даже эти... как их... маленькие такие... В "Пони"
придете, так сами удивитесь.

Привратник пожелал нам доброй ночи, и мы прошли. Кубатай возбужденно
зашептал:

- Слышали? "Маленькие такие..." Не о мальчишках ли он?

- Всякое случается, вот как повезет - и не встанешь от радости! -
поддержал его Мак-Смоллет. - Неужто и отыщем детишек?

Я заметил, что говорить он, впрочем как и Кубату, стал вроде как
по-другому. Видимо, сказывалась книга, в которую мы попали.

Трактир, если приглядеться, обещал уют. Он стоял у дороги, два крыла
его упирались в склон холма, так что окна второго этажа были сзади вровень
с землей. Дверь украшала гордая вывеска:

"ГАРЦУЮЩИЙ ПОНИ, СОДЕРЖИТ ЛАВР НАРКИСС".

Кубатай неожиданно приосанился, стал словно бы выше ростом, и от
фигуры его распространилась такая сила, что все мы оробели:

- Не в добрый час попали мы сюда, друзья... Ох, и тяжкая же доля
досталась жителям этого мира. Тьма сползает на землю... - Кубатай
ненадолго замолчал, потом встряхнулся и продолжил: - Впрочем, что нам с
того? Пацанов выручим, перекусим на дорожку и - в ближайший шкаф.

- Оно бы неплохо, можно и за ужин не платить... - робко пискнул
Смолянин. Я согласно покивал, но Кубатай удостоил нас таким взглядом, что
я отвел глаза, а бедный переводчик присел, а потом неохотно проронил:

- Можно и заплатить.

И мы вошли в трактир.

Навстречу нам пулей вылетел лысый краснолицый толстяк в белом
переднике. В руках у него был большой поднос с грудой обглоданных костей.

- Добрый вечер, добрый вечер, добрые господа, - затараторил он. - Что
угодно, чем услужить могу?

- Поесть, попить, поговорить, - сурово ответил Кубатай. - Вы -
господин Наркисс?

- Вот именно! - обрадовался толстяк. - А зовут Лавр. К вашим услугам!
Поесть - накормим, попить - упоим, поговорить - заболтаем.

- Где дети?! - перешел прямо к делу Кубату.

- Какие дети? - округлил глазки толстяк.

- Двое, мальчик и... мальчик. (*16) Стражник у ворот признался нам:
прошли, дескать, маленькие...

- Так то ж хоббиты! - расцвел в улыбке толстяк. - Господа Крол,
Брендизайк, Скромби и Накручинс!

- Дьявол, - выругался себе под нос Кубатай. - Не люблю этот
перевод... (*17) Итак, Лавр, детей в трактире нет?

- Мальчик-конюх, девочка-посудомойка, поваренок... - начал