багровым.
века. Других лекарств нет.
как доктор Ливси приводил в чувство пирата Билли Бонса?
столе. Он плеснул из бутылки в чашку.
руку капитана, прицелилась и уверенным, точным движением разом вскрыла
вену, чуть пониже локтя. Клим подставил плошку, которую прихватил со
стола.
пистолеты.
где-то в другом месте, ничего похожего на перевязочные материалы Ника не
нашла. Она открыла стенной шкаф, там висела верхняя одежда капитана,
камзолы и прочее. В выдвижном ящике увидела стопку постельного белья и, не
затрудняя себя дальнейшими поисками, оторвала две длинные полосы, которые
могли заменить бинты.
под головой и заметил на переборке карманные часы на цепочке. Он
пригляделся к циферблату, выложенному мелкими серебряными гвоздиками.
Несомненно, это были те самые - "Поль Блондель из Амстердама" - триста лет
спустя подводные археологи поднимут их со два бухты Порт-Ройяла.
случайностей!"
счет отсутствовали. Однако лицо капитана Кихоса уже потеряло синюшный
оттенок и начало постепенно бледнеть. Наконец он слабо шевельнул головой.
повязку. Капитан Кихос с усилием поднял набрякшие веки. Выслушав, что с
ним случилось и что пришлось сделать, он отыскал мутным взором лицо Ники,
и на его губах появилась чуть заметная улыбка.
подушку.
нельзя мне, у меня дела... никто, кроме меня... очень важные дела...
трудно мне говорить, мне бы рому глоток.
взгляд его выражал уже не просьбу, а приказ.
капитана так поступить. И уже не колеблясь, он взял кружку с остатками
рома и поднес к его губам.
вопросительно глянул на Нику, она только пожала плечами.
глаза. Щеки его чуть порозовели. Он уже не шептал, а говорил, хотя и тихо,
но достаточно осмысленно и внятно:
так же, как и тебе. Закрой поплотнее дверь и последи, чтобы никто не
заглядывал в окно. И наклонись пониже, мне трудно говорить... Мне поручено
дело государственной важности, а я, как видно, уже не смогу выполнить его.
Пабло Винценто верный мне человек, но он побаивается Оливареса, и я боюсь
ему доверять больше, чем нужно. Вы - англичане. Вы кажетесь мне
порядочными людьми, далекими от наших дворцовых интриг. Поэтому я и прошу
вас мне помочь.
что сможем.
веков он усвоил в университете достаточно хорошо.
особой государственной важности, что о нем никто не должен знать, ни
мать-королева, ни гранды Испании, ни один человек, кроме того, кому
поручено его передать. Я не знаю, что задумал герцог, но я верю ему. А
хуже, чем сейчас, в Испании быть уже не может. Достань из-под моей лежанки
сундучок.
по размерам, оказался неожиданно тяжелым. В его деревянную крышку был
врезан королевский герб Филиппа Четвертого из полированной меди, и Клим
тут же вспомнил рассказ дона Мигеля о находке подводных археологов.
становится...
Поверх их лежали два кисета-кошелька, вероятно, с золотом.
успел вытащить".
лезвием ножа, и на руки Климу выпал конверт с тремя восковыми печатями. Ни
адреса, ни какой-либо надписи на конверте он не нашел.
конверте не должен знать.
догадывается, поэтому приставила ко мне своего Оливареса. Он верный ей
человек. Он, Оливарес, хотя и сын гранда и дворянин, глуп и жаден, думает
не столько о служении Испании и королеве, сколько о себе. Он везет на
"Санте" рабов, собираясь продать их из Ямайке. Он решил захватить
"Аркебузу", и я не стал ему мешать, - пусть он будет подальше от меня...
Теперь слушай внимательно. Когда "Санта" придет в Порт-Ройял, вы сойдите
на берег и разыщите церковь святого Себастьяна. В церкви спросите
настоятеля. Его зовут Себастьян, он пока не святой, но истинный и верный
католик и, кто знает, может, удостоится когда-нибудь святого звания.
Передайте ему письмо. И постарайтесь выполнить то, о чем он вас
попросит... На моем столе лежит Библия?
место. А он имеет на это право. Но тогда он может повести "Санту" куда
вздумается, где ему выгоднее продать и "Аркебузу", и рабов. А вы должны
попасть в Порт-Ройял, независимо от того, что придет в голову Оливаресу.
Позовите мне моего помощника, я с ним поговорю.
хороший моряк и верный человек, хотя и не годится для того дела, которое я
поручил вам.
трудно будет его убедить.
Да, да, мой мальчик, вы просто уберете его с дороги. Дело, порученное вам,
слишком важное, чтобы какой-то Оливарес, хотя он и сын гранда Испании, мог
бы вам помешать. Сейчас я жалею, что там, на "Аркебузе", не подсказал
твоей сестре, она могла как следует царапнуть его по физиономии и уложила
бы на недельку в постель. Или пусть даже убила его... Вот так, мой
мальчик. Поручение мое не только важное, но и опасное. Но вы смелые люди,
я успел в этом убедиться. Пречистая ли дева водит рукой твоей сестры, но я
не встречал в королевстве шпаги более ловкой, нежели ее.
открывая глаз: