перебьют всех! Уходим, за перевал, скорее!.."
случится, справимся, как и в прошлый раз справились".
пошла обратно на кухню - невесть зачем переставлять с места на место горшки и
плошки.
Наверное, хотел, чтобы за ним осталось последнее слово. Хотя какое это сейчас
имело значение? Девочка чувствовала подступающую угрозу - но такое случалось с
ней нередко, беда все время ходила рядом, искала дороги, незаговоренной,
незащищенной колдовством тропинки, и девочка привыкла жить с этим чувством. И
сегодня пока что не произошло ничего особенного.
хриплые яростные вопли. Поури уверенно теснили ополченцев к Мосту, и даже
отчаянная атака Звияра делу не помогла - не обращая внимания на потери, поури
сражались на два фронта, но отнюдь не собирались обращаться в бегство. Конники
Звияра вертелись волчками, опустошая колчаны, но в поури словно бы вселился
бес: они топтали собственных раненых и молчаливо, упрямо лезли и лезли вперед,
норовя дорваться до рукопашной.
заметно покивал головой - глаза сощурены, словно отыскивают цель.
останется?..
уже во все лопатки улепетывает к перевалу, захватив с собой внука. Надо
спешить; придется воспользоваться умением Ночного Народа к перекидыванию,
процедура малоприятная, но сейчас без нее не обойтись. Кровь, пролившаяся
сегодня, навсегда отрезала дорогу назад. Осталось только исполнить свой долг
и принять то, что последует за этим.
дневной свет.
несколько мгновений. Девочка внезапно увидела падающего дядю, с пробившим
грудь черным посохом, а потом - суматошное мелькание пары серых перепончатых
крыльев.
Дедушка вдруг захрипел, задергался в своем кресле, точно его душила невидимая
рука.
задней - потому что передняя внезапно затрещала под сыпавшимися градом
тяжелыми ударами, словно кто-то очень часто бил в створки настоящим тараном.
вздрогнул весь, от крыши до основания, навстречу девочке рухнул косяк, и на
пороге появилась жуткая фигура, с черным дымящимся посохом в руке - тем самым,
что она видела пронзившим грудь дяди.
пытаясь вырваться из сетей на свободу, какое-то существо.
концов все-таки настиг их.
тряпичную куклу. Мелькнула мысль, что кукле, наверное, тоже страшно - взрослые
говорят неправду, когда утверждают, будто игрушки совсем-совсем неживые.
собралась рубить дрова невидимым топором.
никогда ни о чем подобном и слыхом не слыхивала.
окатила волна сухого палящего жара, вокруг мамы заклубилось голубое пламя,
она начала произносить какие-то слова - дом заходил ходуном от высвобождаемой
Силы.
черными тучами, рванувшимися из-под его внезапно взметнувшегося к самому
потолку развевающегося плаща.
губ, и голубое пламя мало-помалу начало складываться в гротескные контуры
какого-то сказочного зверя.
все сгущалась и сгущалась, голубые клинки вязли и тонули в топкой черноте,
словно неосторожный путник в зыбучих песках.
под сильным ветром. Что он сделал - девочка в первый миг не поняла, но весь
правый бок врага словно бы взорвался изнутри, полетели обрывки одежды, кровь
брызнула на пол; враг коротко застонал и отступил еще на шаг.
направленные ему в сердце; одним движением он очутился рядом с мамой; правая
рука его бессильно висела, однако - круша и ломая сотканные из голубого огня
щиты, острие черного посоха ударило маме в грудь и окровавленный наконечник
высунулся у нее из спины.
мама медленно падает набок, а окровавленный враг уже поворачивается к дедушке,
черное копье отшибает в сторону поднявшийся для защиты огненный меч, и тяжелое
навершие посоха ударяет дедушку в висок.
Голова его, казалось, с трудом держится на плечах.
кожа, острые клыки, торчащие из-под верхней губы, красные глаза. Без сомнения,
вампир.
с ним взглядом.
такая жажда крови. У нее не хватало слов описать все то, что она ощутила в то
мгновение.
голову здоровой рукой. - Девчонка! Не парень, не парень!
Володихин Дмитрий
Херберт Фрэнк
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Березин Федор