Чтение 19–й страницы книги ~Стажеры~

Другой, нервно рассмеявшись, сказал:

- Медленное и методическое движение.

- Каша, - сказал третий. - Не умеем мы воевать.

Грохот моторов надвинулся, мимо медленно и неуверенно проползли два
танка. У последнего за гусеницей тащилось что-то бесформенное, облепленное
пылью.

Удивленный голос вдруг сказал:

- Ребята, а сирены-то не воют!

Все засмеялись и заговорили.

- Ну и пылища.

- Словно осенняя буря началась.

- Что будем делать, Феликс? Эй, командир!

- Будем ждать, - негромко сказал Феликс. - Пыль скоро сядет.

- Неужели мы от них избавились?

- Эй, загонщики, много вы там настреляли?

- На ужин хватит, - сказал кто-то из загонщиков.

- Они, подлые, все ушли в каверны.

- Здесь только одна прошла. Они сирен боятся.

Пыль медленно оседала. Стал виден неяркий кружок солнца, проглянуло
фиолетовое небо. Затем Юра увидел мертвую пиявку - вероятно, ту самую,
которая перепрыгнула через кузов. Она валялась на склоне холма, прямая,
как палка, длинная, покрытая рыжей жесткой щетиной. От хвоста к голове она
расширялась, словно воронка, и Юра разглядывал ее пасть, чувствуя, как по
спине ползет холодок. Пасть была совершенно круглая, в полметра диаметром,
усаженная большими плоскими треугольными зубами. Смотреть на нее было
тошно. Юра огляделся и увидел, что пыль почти осела и вокруг полным-полно
танков и краулеров. Люди прыгали через борта и медленно шли вверх по
склону к развалинам Старой Базы. Моторы затихли. Над холмом стоял шум
голосов, да слабо потрескивал неизвестно как подожженный кустарник.

- Пошли, - сказал Феликс.

Он снял с турели ружье и полез через борт. Юра двинулся было за ним,
но Жилин поймал его за рукав.

- Тихо, тихо, - сказал он. - Ты пойдешь со мной, голубчик.

Они вылезли из танка и стали подниматься вслед за Феликсом. Феликс
направлялся к большой группе людей, толпившихся метрах в пяти ниже
развалин. Люди обступили каверну - глубокую черную пещеру, круто уходившую
под развалины. Перед входом, уперев руки в бока, стоял человек с карабином
на шее.

- И много туда... э-э... проникло? - спрашивал он.

- Две пиявки наверняка, - отвечали из толпы. - А может быть, и
больше.

- Юрковский! - сказал Жилин.

- Как же вы их... э-э... не задержали? - спросил Юрковский
укоризненно.

- А они... э-э-э... не захотели задержаться, - объяснили в толпе.

Юрковский сказал пренебрежительно:

- Надо было... э-э... задержать! - он снял карабин. - Пойду посмотрю,
- сказал он.

Никто не успел и слова сказать, как он пригнулся и с неожиданной
ловкостью нырнул в темноту. Вслед за ним тенью скользнул Феликс. Юра
больше не раздумывал. Он сказал: "Позвольте-ка, товарищ", - и отобрал
карабин у соседа. Ошарашенный сосед не сопротивлялся.

- Ты куда? - удивился Жилин, оглядываясь с порога пещеры. Юра
решительно шагнул к каверне. - Нет-нет, - скороговоркой сказал Жилин, -
тебе туда нельзя. - Юра, нагнув голову, пошел на него. - Нельзя, я сказал!
- рявкнул Жилин и толкнул его в грудь. Юра с размаху сел, подняв много
пыли. В толпе захохотали. Мимо бежали Следопыты, один за другим скрывались
в пещере.

Юра вскочил, он был в ярости.

- Пустите! - крикнул он. Он кинулся вперед и налетел на Жилина, как
на стену. Жилин сказал просительно:

- Юрик, прости, но тебе туда и правда не надо.

Юра молча рвался.

- Ну, что ты ломишься? Ты же видишь, я тоже остался.

В пещере гулко забухали выстрелы.

- Вот видишь, прекрасно обошлись без нас с тобой.

Юра стиснул зубы и отошел. Он молча сунул карабин опомнившемуся
загонщику и понуро остановился в толпе. Ему казалось, что все на него
смотрят. Срам-то, срам какой, думал он. Только что уши не надрали. Ну,
пусть бы один на один - в конце концов Жилин это Жилин. Но не при всех
же... Он вспомнил, как десять лет назад забрался в комнату к старшему
брату и раскрасил цветными карандашами чертежи... Он хотел, как лучше. И
как старший брат вывел его за ухо на улицу, и какой это был срам!

- Не обижайся, Юрка, - сказал Жилин. - Я нечаянно. Совершенно забыл,
что здесь тяжесть меньше.

Юра упрямо молчал.

- Да ты не беспокойся, - ласково сказал Жилин, поправляя его капюшон.
- Ничего с ним не случится. Там ведь Феликс возле него, Следопыты... А я
тоже сгоряча решил, что пропадет старик, и кинулся, но потом, спасибо
тебе, опомнился...

Жилин говорил еще что-то, но Юра больше не слышал ни слова. Уж лучше
бы мне надрали уши, в отчаянии думал он. Лучше бы публично побили по лицу.
Мальчишка, сопляк, эгоист неприличный! Правильно Иван сделал, что треснул
меня. Не так еще меня надо было треснуть. Юра даже зашипел сквозь зубы,
так ему было стыдно. Иван вот заботился и обо мне и о Юрковском, и он
нисколько не сомневается, что и я тоже заботился о Юрковском и о нем... А
я?.. То, что Юрковский прыгнул в пещеру, я воспринял только как разрешение
на геройские подвиги. Ни на секунду не подумал о том, что Юрковскому
угрожает опасность. Жаждал, дурак, сразиться с пиявками и стяжать славу...
Хорошо еще, что Иван не знает.

- Па-аберегись! - завопили сзади.

Юра машинально отошел в сторону. Сквозь толпу к пещере вскарабкался
краулер, тащивший за собой прицеп с огромным серебристым баком. От бака
тянулся металлический шланг со странным длинным наконечником. Наконечник
держал под мышкой человек на переднем сиденье.

- Здесь? - деловито осведомился человек и, не дожидаясь ответа,
направил наконечник в сторону пещеры. - Подведи еще поближе, - сказал он
водителю. - А ну, ребята, посторонитесь, - сказал он в толпу. - Дальше,
дальше, еще дальше. Да отойдите же, вам говорят! - крикнул он Юре.

Он прицелился наконечником шланга в черный провал пещеры, но на
пороге пещеры появился один из Следопытов.

- Это еще что? - спросил он.

Человек со шлангом сел.

- Елки-палки, - сказал он. - Что вы там делаете?

- Да это же огнемет, ребята! - догадался кто-то в толпе.

Огнеметчик озадаченно почесал где-то под капюшоном.

- Нельзя же так, - сказал он. - Надо же предупреждать.

Под землей вдруг стали стрелять так ожесточенно, что Юре показалось,
что из пещеры полетели клочья.

- Зачем вы это затеяли? - спросил огнеметчик.

- Это Юрковский, - ответили из толпы.

- Какой Юрковский? - спросил огнеметчик. - Сын, что ли?

- Нет, пэр.

Из пещеры один за другим вышли еще трое Следопытов. Один из них,
увидев огнемет, сказал:

- Вот хорошо. Сейчас все выйдут, и дадим.

Из пещеры выходили люди. Последними выбрались Феликс и Юрковский.
Юрковский говорил запыхавшимся голосом:

- Значит, вот эта вот башня над нами должна быть чем-то вроде...
э-э... водокачки. Очень... э-э... возможно! Вы молодец, Феликс. - Он
увидел огнемет и остановился. - А-а, огнемет! Ну что ж... э-э... можно.
Можете работать. - Он благосклонно покивал огнеметчику.

Огнеметчик оживился, соскочил с сиденья и подошел к порогу пещеры,
волоча за собой шланг. Толпа подалась назад. Один Юрковский остался возле
огнеметчика, уперев руки в бока.

- Громовержец, а? - сказал Жилин над ухом Юры.

Огнеметчик прицелился. Юрковский вдруг взял его за руку.

- Постойте. А собственно... э-э... зачем это нужно? Живые пиявки
давно... э-э... мертвы, а мертвые... э-э... понадобятся биологам. Не так
ли?

- Зевс, - сказал Жилин. Юра только повел плечом. Ему было стыдно.

Пеньков залпом допил чашку, отдулся и задумчиво сказал:

- Выпить, что ли, еще чашку кофе?

- Давай я налью, - сказал Матти.

- А я хочу, чтобы Наташа, - сказал Пеньков.

Наташа налила ему кофе. За окном была черная, кристально ясная ночь,
какие часто бывают в конце лета, накануне осенних бурь. В углу столовой
беспорядочной кучей громоздились меховые куртки, аккумуляторные пояса,
унты, карабины. Уютно пощелкивали электрические часы над дверью в
мастерскую. Матти сказал:

- Все-таки я не понимаю, уничтожили мы пиявок или нет?

Сережа оторвался от книжки.

- Коммюнике главного штаба, - сказал он. - На поле боя осталось
шестнадцать пиявок, один танк и три краулера. По непроверенным данным, еще
один танк застрял на солончаках в самом начале облавы, и извлечь его
оттуда пока не удалось.

- Это я знаю, - объявил Матти. - Меня интересует, могу я теперь ночью
сходить в Теплый Сырт?