абсолютного взаимопонимания, когда, объединенные любовью к Никки, они могли
ясно читать в глазах друг друга: "Разве она не прелесть?" и "Вот маленькая
хитрюга" - одновременно, и даже: "Как хорошо, что вы здесь и мы можем
участвовать в этом вместе".
вести между собой любящие супруги. И это болью отозвалось в Сариной груди.
Что, если бы на самом деле Никки была ее дочерью, а Джейк - мужем? Если бы
они снова вместе уложили Никки и, дождавшись, когда она уснет, прошли по
коридору в большую спальню и легли вместе в широкую кровать?
смотрит на Джейка, и испугалась, поняв, что и он не сводит с нее
пристального и тяжелого взгляда. Этот взгляд скользнул вниз, и Сара внезапно
вспомнила, что на ней только тонкая розовая ночная рубашка, отделанная
прозрачным кружевом. Красивое белье было тайным грехом Сары. Она
почувствовала, как запылало ее лицо от стыда, потому что Джейк увидел ее в
таком экстравагантном одеянии. Оставалось надеяться, что он не успел
разглядеть в подробностях то, что скрывала рубашка. И еще Сара надеялась,
что он не сочтет нелепым для такой некрасивой женщины напяливать на себя
подобную роскошь.
шелковый пеньюар, и, держа его перед собой словно щит, побежала по коридору
в ванную.
водой, чтобы остудить возбуждение.
склонившись над раковиной, и вода струйками стекала по ее лицу. О Господи!
Она же не хотела этого! Но в ее голове замелькали многочисленные
доказательства, уличавшие ее с неоспоримой прямотой. Это началось еще тогда,
когда первая сознательная мысль очнувшегося Джейка была о Никки. Потом он
еще больше заинтересовал Сару, когда она поняла, что Джейк не просто
здоровяк с внешностью киногероя. Он был неглуп, деликатен, трудолюбив, добр
и обладал чувством юмора. Прошлой ночью, когда Джейк рассказал ей о своей
жене, Сара так остро ощутила его боль, что сердце ее сжало как тисками. А
когда он признался, что испытывает к ней желание, Саре больше всего на свете
захотелось сию же минуту отдаться ему. Ей хотелось этого и сейчас...
твердо запретила себе даже думать об этом. Джейк ясно дал понять, что его не
интересуют продолжительные отношения. Начинать роман, который будет длиться
неделю или того менее, глупо, бессмысленно, неразумно.
высохшей старой девой, так и не познавшей мужской любви?
это единственный шанс, который предоставляет ей жизнь, чтобы она смогла
узнать, как все происходит между мужчиной и женщиной, испытать то, о чем
мечтала, что жаждала разделить с любимым человеком? Джейк сказал, что хотел
бы отнести ее в свою спальню и провести с ней ночь. Хватит ли у нее духу
поощрить его к действию? Когда Сара подумала об этом, ее пульс участился
так, что ей едва не стало дурно. Эта мысль продолжала дразнить ее, пока она
надевала пеньюар, наполняла водой пластмассовый стаканчик и несла его в
детскую, где Джейк как раз дочитывал последнюю страницу сказки. Но стоило
Саре выйти вслед за Джейком в коридор и закрыть за собой дверь, как она
окончательно струсила.
отвороты пеньюара, хотела быстро пройти мимо, но Джейк шагнул вперед и
преградил ей путь.
спасибо, что вы встали, чтобы успокоить Никки.
кружева у ворота. Теперь, осознав природу своего чувства к Джейку, она
понятия не имела, как вести себя. - Я... я знаю, какими ужасными могут быть
кошмары.
- Я ненавижу этих существ.
удержал ее за талию. И хотя он тут же убрал руку, от этого прикосновения ее
кожа запылала огнем.
и выпьем по чашке горячего шоколада?
мне вряд ли удастся заснуть, - сказал Джейк и с радостью увидел, как на ее
губах появилась улыбка, преображавшая все ее лицо, которое словно освещалось
изнутри.
помощи. Спускаясь за Сарой по лестнице, Джейк улыбался про себя. Конечно,
ему следовало стыдиться, что он прибегнул к вранью, но им внезапно овладело
сильное нежелание расставаться с ней.
коротком розовом пеньюаре с поясом, который туго стягивал ее тонкую талию,
Сара выглядела аппетитной, словно конфетка в обертке. До тех пор пока Джейк
не увидел ее в том облегающем платье, он и понятия не имел, какая
восхитительная фигурка скрывается под ее прежними балахонами. А теперь,
узнав, Джейк не мог думать ни о чем другом.
приподнялся сзади, и во рту у Джейка стало так же сухо, как в Сахаре. Фасон
Сариного неглиже разительно отличался от фасона ее повседневной одежды.
Неужели она постоянно носит такие кружевца под одеждой? А если да, то ради
кого?
него замелькала масса вопросов. Из-за чего все-таки рассталась Сара со своим
женихом? Есть ли сейчас в ее жизни мужчина? Она сказала, что нет, но, может
быть, это просто означает, что их отношения находятся в начальной стадии? И
может быть, даже сегодня она была на свидании? После церкви Сара торопливо
оставила их, сказав, что, поскольку у нее сегодня выходной, она хочет
навестить кого-то из друзей. Что, если этот друг - мужчина? Ему следует
закинуть удочку и попытаться выведать у нее кое-какие сведения.
кивнула. - А я его случайно не знаю?
престарелых.
безобидный вопрос, чтобы замаскировать свое любопытство. - Вы, кажется,
знакомы со всеми жителями в этом городе?
общительным человеком. Я приезжала к ней каждое лето, поэтому меня знают все
ее знакомые.
ее любили?
больных людей.
Интересно, как выносила такого типа сама Сара?"
- Я собиралась переехать сюда и ухаживать за бабушкой, а он не хотел, чтобы
я это делала. Он заранее распланировал всю нашу жизнь. Сначала мы женимся,
потом покупаем дом в пригороде, потом заводим двоих детей с интервалом в два
года - и он не хотел, чтобы что-то расстроило схему.
верил в меня все эти ужасные годы моего отрочества, она помогала мне
развивать другие мои достоинства, отстаивала меня перед мамой, и я хотела
хоть чем-то отплатить ей за добро. Родители торопили ее переезжать, а я не
могла даже подумать, что бабушка станет жить в доме престарелых.
получит другой шанс выйти замуж. - Она криво усмехнулась. - Я наконец
поняла, что была нужна ему только затем, чтобы он мог утверждать над кем-то
свое превосходство.
эту тему, но пылкое желание защищать ее понуждало его выяснить до конца,
какую именно обиду нанес Саре этот тип.
света решило, что оно выше вас?
него сжалось. Сарина рука, мешавшая молоко, слабо задрожала.
громко тикали часы и ложка царапала дно миски. Джейку казалось, словно он
вот-вот наступит на мину, но что-то внутри заставляло его продолжать: