им породу, очень на них похожую. Все хорошо помнили, как выглядят
обыкновенные гну, и с первого взгляда догадались, что невиданные звери не
что иное, как голубые, или полосатые, гну.
очерчена, а шея почти лишена грациозного изгиба, свойственного гну
обыкновенным. У них более косматая грива, пучок волос на носу, волосы под
горлом и на груди. Цветом они тоже совсем другие - грязно-голубоватые, с
неправильно расположенными полосами, отчего их и называют голубыми, или
полосатыми.
равнине. Они не оспаривают пастбищ друг у друга, причем полосатые заходят
значительно дальше на север, чем обыкновенные. Полосатые гну редко пасутся
отдельно от других животных: большей частью они ходят в сопровождении стад
дау (бурчеллиевой зебры), тогда как обыкновенные почти всегда появляются в
обществе квагг. Замечательно, что оба вида гну избегают своих сородичей и в
то же время часто составляют одно стадо с антилопами и страусами. Интересное
и увлекательное зрелище представляют собой гну, антилопы и дау, когда они
резвятся, кувыркаются и скачут вместе по равнине. То они собираются в круг,
то растягиваются в прямую линию, точно отряд кавалерии на смотру, и
внезапно, как будто бросаясь в атаку, несутся вскачь, а потом вдруг разом
останавливаются. Тут же среди них важно расхаживают или стоят неподвижно
страусы, возвышаясь над всеми, как командующие парадом офицеры или
генерал-аншефы. Эту любопытную картину нередко можно наблюдать на равнинах
Южной Африки.
царившим на лугу оживлением. Одни антилопы-скакуны мирно щипали травку,
другие, резвясь, высоко подпрыгивали в воздух. Тут же паслось стадо дау. Эти
вели себя степенно, хотя время от времени все вдруг бросались в сторону, как
бы играя или чего-то испугавшись. Самки полосатых гну соединились в большое
стадо, а самцы окружили их кольцом, собравшись по трое и по четверо вместе.
Самцы стояли величественно и неподвижно, но заметно было, что они
внимательно следят за своими подопечными: иногда они громко фыркали или
испускали особенный резкий крик в знак предостережения или гнева. Стоять так
они могут часами, отдельно от всех прочих, маленькими группами, ведя между
собой какой-то разговор и в то же время исправляя должность часовых при
общем стаде дау, антилоп и своих собственных супруг. Охотники посовещались и
решили атаковать стадо гну. Внезапно нападать из засады не стоило - юноши
были уверены, что они без труда догонят любое животное и пристрелят его на
скаку. Так и было условлено. Прекрасные создания - дау, несмотря на свою
красоту, как дичь не годились, а молодым охотникам нужна была только дичь.
Антилопы-скакуны их тоже не интересовали, но мясо гну было приманкой для
всех - оно очень сочное и вкусом напоминает не оленину, а говядину, потому
что гну, в сущности, скорее бык, чем антилопа.
понеслись в атаку на стадо гну.
их было только пять, - и любимица Гендрика скакала первая.
свой лад бросилась искать спасения. Красавцы дау сбились в кучку и побежали
куда глаза глядят; скакуны, по своему обыкновению, рассыпались по сторонам;
а гну, соединившись в беспорядочное стадо, сначала ринулись прочь от
охотников, затем разделились надвое, повернулись - одни направо, другие
налево - и помчались обратно, охотникам в тыл.
охотниками остались одни гну, но эти не сбились все в одно место: они были
повсюду, кругом. Часть спасалась от собак, другие разбегались по сторонам,
третьи, проскакав назад ярдов двести - триста, вдруг снова бросались вперед
и проносились так близко от лошадей, что охотникам казалось, будто они
вот-вот нападут на них. Свирепые маленькие глазки, острые, круто загнутые
рога, черная взъерошенная грива - все придавало им вид грозного врага, каким
они и становятся, когда решатся перейти в нападение. Раненый гну очень
опасен даже для всадника, а пешему и вовсе не устоять против стремительной
атаки рассвирепевшего зверя.
бежать вместе со всеми, отчего-то медлили в тылу убегающего стада. Иные даже
совсем останавливались, оборачивались и, громко фыркая, глядели на
охотников; потом вдруг пускались вскачь, и случалось, что, столкнувшись
нечаянно друг с другом, тут же затевали драку. И дрались они не для отвода
глаз. Напротив, старые самцы, казалось, всерьез старались забодать один
другого: сбежавшись, они падали на колени и стукались головами так, что
громко трещали рога и крепкие шлемообразные лбы. Но, несмотря на это, они
тотчас разбегались при приближении охотников, и попасть в них было очень
трудно. Если б не гончие, то молодые люди вернулись бы, чего доброго, в
лагерь с пустыми руками. Собакам, однако, удалось собраться в стаю и, выбрав
одного старого самца, отрезать его от остальных. Во всю мочь погнали они его
по полю: Гендрик и Толстый Виллем пришпорили коней и помчались следом;
поскакали и их братья, но травля затянулась, и они один за другим стали
отставать.
почувствовал, что от них не уйти, круто повернул, ринулся навстречу своим
преследовательницам и раскидал их рогами по сторонам.
б в это время не приблизились охотники; новый испуг придал ему сил, и,
бросив собак, он со всех ног пустился бежать по равнине. Еще миля - и гну
скрылся бы в перелеске; там, видимо, он и искал спасения, но у него не
хватило дыхания. Он не добежал еще до леса, а собаки уже то и дело хватали
его за бока. Тогда он еще раз принял оборонительное положение и стал бить
рогами направо и налево. Это была храбрость отчаяния. Пять собак
одновременно набросились на старого гну - одна вцепилась ему в горло, другие
повисли на крупе и на задних ногах. Скоро они свалили бы его на землю и
битва бы кончилась, но тут подъехали Гендрик с Виллемом, и две пули, пробив
ему ребра, прекратили его мучения.
Глава 21
НОСОРОГ
после того, как пал мертвым старый гну. Клаас и Ян, от которых благодаря
открытой местности не ускользнула ни одна подробность травли, что было сил
погоняли своих запыхавшихся пони и явились минутой позже старших братьев.
Все шестеро спешились. После быстрой скачки надо было отдохнуть самим, дать
отдых лошадям, а также содрать шкуру с самца. По заведенному у них порядку,
Аренд исполнял обязанности шеф-повара, Гендрик и Толстый Виллем были
мясниками, а Ганс, как ботаник экспедиции, - зеленщиком: знакомство с
растениями помогало ему поставлять на походную кухню различные съедобные
коренья и овощи, растущие в диком состоянии на равнинах Южной Африки.
рога. Они и охотились-то почти столько же ради рогов, сколько ради мяса. Это
был новый трофей для украшения холлов в Грааф-Рейнете. Рога обыкновенного
гну достать нетрудно, но рога полосатого считаются ценностью, так как эти
животные водятся только в отдаленной части страны.
части туши и обрезки кожи и вообще всячески старались быть полезными. Таким
образом, никто не оставался без дела.
осторожность, как вдруг неожиданный шум, достигнув их слуха, заставил всех
вскочить на ноги. Они услышали громкое фырканье, сопровождавшееся каким-то
трубным звуком, похожим на визг перепуганной свиньи, но только еще
оглушительнее. Звук этот смешивался с хлопаньем ветвей и треском сучьев. Все
шестеро вздрогнули, а некоторые и задрожали от страха; но то, что они
увидели, еще увеличило их ужас. Да что там говорить, представшее перед ними
зрелище заставило бы забиться сердца и более закаленных в опасностях людей,
чем эти мальчики.
морде у него был высокий прямой рог, тело было огромное и грузное, ноги
толстые и могучие. Сомнений не оставалось: перед юношами был носорог!
черный, с двойным рогом, так называемый "бореле" - самый опасный и свирепый
из всех.
оглянувшись в направлении шума, они увидели, что он уже вырвался из чащи;
задрав голову, мотая ушами и вызывающе потряхивая коротким хвостом, носорог
тяжело бежал прямо на них. Его черные глазки горели злобой, и весь вид не
предвещал ничего доброго. Он был ужасен, а громкое фырканье и шумное
дыхание, вырывавшееся из его горячих ноздрей, еще усиливали внушаемый им
трепет.
миновать. Ошибки быть не могло - носорог направлялся в их сторону и,
очевидно, замыслил нападение. Ничего удивительного в этом не было - черный
носорог без всякого повода бросается на что попало: на человека, на зверя,
на птицу, даже на куст!
в ста ярдах от них - разъяренный бореле!
так, что отвязать уздечки ничего не стоило. Если б не эти два
обстоятельства, кто-нибудь из шестерых непременно был бы поднят на рог, а
это означало верную смерть.
короткие сучья. Сучья эти мгновенно можно было отломать, и в то же время они
удерживали смирную лошадь на месте. Привязывать лошадей таким способом