Чтение 19–й страницы книги ~Сироты небесные~

- Жив, - слабым голосом сказал Олег. - Только ног не чувствует, а так всё
нормально.

- Хозяин, что за дела-то? - не переставал Сушка. - Это жувайлы беса тешат,
что ли? Так мы на них управу-то найдём, живо найдём.

- Как бы на нас не нашли, - мрачно сказал пан Ярослав.

- Что стряслось, батя? - вылез вперёд Драч.

- Стряслось, стряслось... Стряслось вот. Грохнул я одного, вот что
стряслось.

- Грохнул? - не понял Драч, а вот Артём всё понял и похолодел.

- Убил, - досадливо поправился пан Ярослав. - По спине утянул пару раз
всего, и кабан-то здоровый, а поди ж ты - копыта набок.

- А чей кабан? Не наш?

- Не наш. Самый что ни на есть не наш. Шорника Клемида сынок, Тугерим.
Дурной, ещё дурнее тебя...

- Не может быть... - прошептал Драч.

- Я грешным делом тоже думал, не может, а - вот.

- Бать, а...

-Ш-ш...

Все примолкли и припали к земле. Совсем рядом кто-то тяжело ломился через
кусты. Проломился, посопел, затопал дальше.

- Не ищут. Так шатаются, - погодя сказал пан Ярослав. - Думают, я в кузне
сгорел. Завтра раскопают, конечно, и сообразят, что к чему, а сегодня у меня
вся ночь - фора. Надо отрываться.

- И куда ты собрался? - спросил Олег.

- Не знаю. Подальше отсюда. Без меня моих не тронут, хозяйство
налаженное... Олежек, тебе дам знать, где я и как, лады? В смысле, когда
устроится всё.

- Если я ещё буду я, - усмехнулся Олег.

- Ну, это ж не с каждым случается, - преувеличенно бодро сказал пан
Ярослав.

- Угу. Вон, с пацанами сговаривайся, не со мной. Мы с тобой одинаково в
жопе, Слава.

- Перестань...

- Ты, может, скажешь, что там у вас произошло?

- Да... дурь непромерная. Как-то они, гады, в коптильню пробрались, с
вечера ещё, наверное - ну, не заметил я как, - а туда Сонька-Конопушка за
жратвой пошла - все малые-то в доме, разбаловались, вкусненького захотели... В
общем, слышу - крикнула. Ну, я и побежал. Кочерга там в углу стояла... Я этого
падлу поперёк хребта и утянул пару раз. И ещё разок тому, который Соньке рот
зажимал. Остальные драпанули... потом вернулись - дом жечь. У второго плечо
перебито, а шорников сынок попищал немного и лапки надул. Хилые они, даром что
крупные...

- А что Сонюшка? - хрипло спросил Сушка.

- Обошлось. Кажется. Перепугалась только насмерть. Бабка Шмелюка над ней
ворожит...

- Что от нас осталось, Слава... - тихо-тихо сказал Олег.

- Что осталось, что осталось... Думать надо, что делать, а не что
осталось. Димка!

- Да, бать?

- Виру отдадите без суда, понял? Скажешь, я так велю. Ну а кровь... Пусть
меня ищут, и всё. Ни на кого переводить не позволяйте. Насмерть стойте.
Законником своим просите Кирку Стоянова, он и лишку не возьмёт, и... в общем,
надёжный и не пугливый. Вот. Передашь ещё, что пока меня не будет, старшим в
доме - Стас. Его слово - моё. Ну а как найтись, я придумаю. Обязательно. Раз
учитель пасует...

- Не пасую я, Слава. Глянь на мои ноги. Дворжак с кряхтением нагнулся и,
не зажигая огня, стал что-то ощупывать в темноте.

- Чего на них глядеть, ноги как ноги, выдумываешь чёр... - он разом
замолчал, потом с шумом набрал воздух. - Оп-п... я-а...

- Когти? - спросил Олег.

- Они.

- Чувствовал, что начали расти. Теперь неделя-другая... Атос! Артём,
Артёмка...

-Да, Олег?

- Кто ко мне спускался?

- Вовочка.

- Один?

- Один.

- Глянь на его ноги.

- Не, - сказал из темноты Вовочка. - Я - первым делом... Нормальные. То
есть совсем. Я же там недолго был, Олег. Туда-обратно. И потом... - Вовочкин
голос стал чуть слышен, - они мне... они мне Шар подарили.

- Ещё не гарантирует, - строго сказал Олег, и пан Ярослав одновременно с
ним:

- Я ж говорил - не каждого...

Артём вцепился пальцами в сухую резучую траву. Он всё понял.

Олега уже не спасти. То, что случилось с ним, - это почти то же самое, что
вляпаться в ползун. Только от ползуна человек превращается в нечто
бескостно-бесформенное и потом в богадельне живёт с полгода или чуть больше, -
а если с ним побаловались горные духи, то почти наоборот: он, начиная с ног,
твердеет, покрывается жёсткой шкурой с шипами - но прожить может довольно
долго, если сумеет приспособиться. Так говорят. И говорят ещё, что потом ему не
нужно даже еды.

Только каково это - тянуть где-то в глуши, в полном одиночестве?.. Без
надежды хоть когда-нибудь вернуться?

Он отпустил траву. Примерно такую же фразу мать судорожно говорила деду:
жить в этой глуши... без надежды когда-нибудь вернуться... (Вот и получилась
этакая легендарная кукла-матрёшка: большое изгнание, в нём изгнание поменьше, в
нём ещё меньше, а в том, может быть, и ещё...) И дед обыкновенно отвечал ей:
ну, пробьёшь ты лбом стену - и что будешь делать в соседней камере?..

- Тут это... - неожиданно жалобным голосом сказал вдруг Портос. - Артём,
глянь сюда.

Артём повернулся и увидел, что брат сидит со спущенными штанами и что-то
разглядывает на ноге. Света пожара хватало, чтобы увидеть, что нога его толстая
и

чёрная.

- Нет, - шёпотом закричал он. - Спартак, нет.

- Короста была, - сказал Спартак. - Давно. А тут о камень приложился... и
вот... думал - пройдёт...

- Портос, ну почему ты такой тупой?! - простонал рядом Артурчик. - Раньше
сказать не мог?

Артём понял, что только что смертельно испугался, а теперь вдруг почти
обрадовался. Хотя какая тут радость - нагноение. Это на Земле, взрослые помнят,
было просто - таблетку съел, и всё прошло. Здесь - можно Умереть от простой
занозы. Как Лизка Фильчикона в прошлом году.

Но можно и не умереть...

Все по очереди мрачно разглядывали распухшую ногу.

- Какой же ты тупой... - продолжал клевать Артурчнк.

- Я тебя правильно понимаю, - вмешался Михель, - Портос должен был сидеть
с больной ногой, а не бежать с больной ногой?

- Ну да. Я бы сбегал точно так же, а у него тогда, может, и не нарвало бы.
А теперь - теперь-то что? Вон, видишь, как поползло. С каёмочкой. Тут уже
просто ножиком ткнуть не сыграет. Тут надо вот так разрезать, - Артурчик
показал, как именно: три параллельных разреза, длинных, на полноги, - и
припарки ставить. Это уже не сидеть, это лежать надо, понял? Дома лежать.

- Ну тупой я, тупой, - махнул рукой Портое. - Так что ж мне, надо было на
жопу сесть и сидеть с ногой в обнимку? Кто бы вас нашёл без меня, да ещё к
ночи? Ладно, - он поднялся и скривился от боли, - пойду. Лишней обузой не буду.
Хватит с вас Олега...

- Ты не тупой, - сказал Артём, - ты просто упёртый... Матери-то что
скажешь?

- Правду. Врать, что ли?

- А остальным? Спрашивать-то будут много: и про куда Олег делся, и про
пана Ярослава...

- Ой... это точно - спросят. Так. А что отвечать?

- Вот и я думаю: что отвечать?

Все замолчали и уставились друг на друга.

- Слушайте, - сказал страшным шёпотом Михель. - Я буду рассказывать, а вы
мне говорите, где я мог что-то пропустить...

...Значит, так: этим вечером экспедиция расположилась лагерем на краю
Свалки (ну, помните, где останавливались прошлый раз?) - и вдруг у Портоса на
ноге обнаружился гнойник. Олег тут же наладил занемогшего домой - в
сопровождении брата, разумеется. Они на обратном пути задержались у пана
Ярослава и видели всё, что произошло...

Артурчик открыл и закрыл рот. Он понял. С Портосом идти - ему. И не только
потому, что Спартаку может стать худо по дороге, но и потому, что там, дома,
нужна будет его голова.

- Тогда - почему в коптильне? - спросил он. - И почему без спроса?

- Дёготь с дымни взять, нарыв помазать, чтобы идти легче. А без спросу -
потому что пан Ярослав точно ногу располосует, а Спартик забоялся.

- Чёрта бы я забоялся, - сказал Спартак.

- А туг вдруг - забоялся, - поддержал Михеля Артём. - Ты его вообще-то
любишь, но когда он колдует - страшно. По-моему, годится?

- Ну ладно. Забрались мы в коптильню...

-Может, я один забрался? - предложил Артурчик. - Портос в траве сидел,
ждал.

- Два свидетеля лучше, чем один, - сказал Михель. - Главное, говорить одно
и то же, но разными словами... Пан Ярослав! Можно вас на минутку?

30 декабря 2014 и 16января 2015 - одновременно (редко, но бывает)