собрания. Давая мне слово, уважаемый господин председатель допустил ошибку,
назвав меня представителем Острова Крым, между тем как я являюсь
представителем организации, официально именующей себя "Крым-Россия". Я
просил бы господина председателя и всех господ делегатов принять это во
внимание и сделать все для того, чтобы вышеупомянутая ошибка не повторялась.
делегации. Там происходило движение. Весьма гладкий господин -- у
"советчиков" сейчас более буржуазный вид, чем у "капи" -- встал и сделал
знак секретарю заседания. Тот привычно кивнул. Все шло как обычно:
тут же делал формальный протест. Все к этому привыкли и относились едва ли
не как к формальности юнесковского протокола. Петр же Сабашников, закончив
свою традиционную преамбулу, иронически поклонился залу с явным все-таки
уклоном к советской делегации, давая понять, что уж кто-кто, но он, П.
Сабашников, меньше всего придает значение всему этому вздору: как своему
осуществленному уже протесту, так и их, ожидаемому.
деморализации современного общества статистика подверглась коррозии не менее
сильной, а может быть, и более сильной, чем другие социологические
дисциплины. Наш долг как участников самой гуманистической дивизии
международного синклита наций, -- Лучников видел, что Сабашников едва
удерживается или делает вид, что едва удерживается от хохота, -- наш долг --
способствовать возрождению доброго имени этой науки как невозмутимого
барометра здоровья планеты. Увы, господа, как представитель организации
"Крым-Россия", то есть как сын нашего противоречивого времени, я подолью
лишь масла в огонь. Я знаю, что я это сделаю, но я не могу этого не сделать.
Итак, я держу в своих руках один из недавних номеров журнала "Тайм". В нем
опубликована пространнейшая статистическая карта мира, составленная, как
сообщает журнал, по данным различных общественных институтов, включая и
ЮНЕСКО. Разумеется, я ценю журнал "Тайм" как один из форумов независимой
американской прессы, и это даст мне, как я полагаю, право подвергнуть
критике некоторые проявления предвзятости в вышеупомянутой статистической
карте. Во-первых, что это за уровни свободы, выраженные в процентах? Где
обнаружил "Тайм" точку отсчета и по какому праву он переводит священное
философское понятие на язык цифр? Во-вторых, я должен указать на неточность
всех цифровых данных, касающихся России. Организация "Крым-Россия",
разумеется, весьма польщена тем, что "Тайм" выделил нам полную сотню
процентов свободы, и в равной степени огорчена тем, что щедротами "Тайма"
Советский Союз наделен лишь восемью процентами оной, однако мы в который уже
раз заявляем, что все статистические данные "Крыма-России" и Советского
Союза должны плюсоваться и делиться на общее количество нашего населения.
Вот вам другой пример. В Советском Союзе, по данным "Тайма", приходится 18,
5 легкового автомобиля на тысячу населения, В нашей организации, которую
журнал не удосуживается назвать даже географическим понятием, а именует
словечком туристического жаргона "Окей", оказывается 605, 8 автомобиля на
тысячу населения. Господа, если вы в статистических исследованиях
используете понятие "Россия", извольте плюсовать данные Советского Союза и
организации "Крым-Россия". При этом единственно правильном методе, господа,
вы увидите, что Россия на текущий момент истории располагает 25, 3
автомобиля на тысячу населения и 16% свободы по шкале журнала "Тайм". Вот
все, что я хотел отметить на текущий момент дискуссии. Надеюсь, что не
злоупотребил вашим вниманием. Спасибо.
подхихикивая с неслыханной фальшью, пошел по проходу к своему столу. По
дороге он успел сделать пальчиком Лучникову в ложу прессы -- дескать,
заметил -- и бровкой к выходу -- выходи, мол, -- а также невероятно
пластично всем телом выразить полнейшее уважение советскому коллеге, который
уже несся по проходу грудью вперед "давать отпор фиглярствующим провокаторам
из каких-то никому не ведомых, дурно попахивающих организаций, вопреки воле
народов представленных на международном форуме наций".
советской и американской делегациями. Типусы за этими столами смотрели на
него и перешептывались -- редактор "Курьера"!
трибуны:
буржуазной прессы, не говоря уже о глумливых подковырках фигляров из
каких-то никому не ведомых, дурно попахивающих организаций, вопреки воле
народов представленных на международном форуме наций!
где надо, пороха у него не хватает.
штампованные проклятия квадратный автомат. Удивительно, что эта штука еще и
Валентином называется.
-- пояснил Сабашников. -- Продулись, и все из-за него.
страстишки, -- вздохнул Сабашников. -- Как мы запутались со дня первого
грехопадения.
монахи, -- проговорил Сабашников.
Петяши выяснить, что тот проделал за последнее время очень важную работу,
прояснял позиции Союза и Штатов в отношении Крыма. Ну, у Совдепа ясность
прежняя -- туман, а вот что касается янки, то у них определенно торжествует
теория геополитической стабильности этого, ты его знаешь, Андрюша, типчика
Сонненфельда, т. е., Андрюша, им как бы наорать на нас с высокого дерева и
дважды "Окей". Оказалось также, что Сабашников и другого задания за своими
"этюдами" не забыл: генерал Витте ждет их ровно в пять.
премьера Витте. Эвакуировался с материка в чине штабс-капитана. Остался в
строю и очень быстро получил генеральскую звезду. К 1927 году был одним из
самых молодых и самых блестящих генералов на Острове, Барон его обожал:
известно ведь, что, несмотря на ежедневный православный борщ. Барон сохранил
на всю жизнь ностальгию к ревельским сосискам. Не подлежит сомнению, что еще
год-другой, и молодой фон Витте стал бы командующим ВСЮРа (1*), но тут его
бес попутал, тот же самый бес, что и нас всех уловил, Андрюша, -- любовь к
ЕДИНОЙ-НЕДЕЛИМОЙ, УБОГОЙ и ОБИЛЬНОЙ-МОГУЧЕЙ и БЕССИЛЬНОЙ, то есть, ты уж
меня прости, любовь к ЕНУОМБу, или, по старинке говоря, к матушке-Руси, что
в остзейской башке еще более странно, чем в наших скифо-славянских. Короче
говоря, генерал примкнул к запрещенному на Острове "Союзу младороссов",
участвовал в известном выступлении Евпаторийских Гвардейцев и еле унес ноги
от контрразведки в Париж. Когда же в 1930-м наши, Андрюша, родители
установили ныне цветущую демократию и отправили Барона на пенсию, фон Витте
почему-то не пожелал возвращаться из изгнания и вот смиренно прозябает в
городке Парижске вплоть до сегодняшнего дня. Мне кажется, что с ним
произошло то, к чему сейчас и я подхожу. Андрей, к духовному возрождению, к
отряхиванию праха с усталых ног грешника, к смирению внемлющего... -- Голос
Сабашникова, достигнув звенящих высот, как бы осекся, как бы заглох в
коротком, артистически очень сильном и невероятном по фальши рыдании. Он
отвернул свою светлую лысеющую голову в открытое окно "рено" и так держал
ее, давая тихим прядям развеваться, давая Лучникову возможность представить
себе слезы тихой радости, глубокого душевного потрясения на отвернувшемся
лице.
затряслись: не поймешь -- то ли плачет, то ли хихикает.
потому что не видел в наших папах союзников. Меня сейчас интересует одно --
действительно ли он встречался со Сталиным и что думал таракан о
воссоединении.
"куку", -- сказал Сабашников.
Сен-Жермен-де-Пре, да и местечко для "груши" -- экое чудо! -- нашлось уже на
3-м уровне. А вот "мерседесу", который следовал за ними от Пляс де Фонтенуа,
не так повезло. Перед самым его носом из паркинга, как чертик, выскочил
служащий-негритос и повесил цепь с табличкой "complet". Водитель "мерседеса"
очень было разнервничался, хотел было даже бросить машину, даже ногу уже
высунул, но тут увидел выходящих из сен-жерменских недр двух симферопольских
денди, и нога его повисла в воздухе. Впрочем, путь джентльменов был недолог,
от выхода из паркинга до брассери "Липп", и потому нога смогла вскоре
спокойно вернуться в "мерседес" и там расслабиться. Успокоенный водитель
видел, как двое зашли в ресторан и как в дверях на них с объятиями
набросился толстенный, широченный и высоченный американец.
осьминога: количество его распростертых конечностей, казалось, увеличивалось
вдвое. Объятия открывались и закрывались, жертвы жадно захватывались,
притягивались, засасывались. Все друзья казались миниатюрками в лапах
бывшего дискобола. Даже широкоплечий Лучников казался себе балеринкой, когда
Октопус соединял у него на спине свои стальной зажим. На какой-то олимпиаде
в прошлые годы -- какой точно и в какие годы, история умалчивает -- Хэлоуэй
завоевал то ли золотую, то ли серебряную, то ли бронзовую медаль по метанию
диска, или почти завоевал, был близок к медали, просто на волосок от нее, во
всяком случае, был в олимпийской команде США, или числился кандидатом в
Самойлова Елена
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Бажанов Олег
Корнев Павел
Херберт Фрэнк