Лебедь, кураевский ведун, ему вроде бы принадлежало авторство.
армяке, он имел обыкновение отвечать, если кто интересовался его жизнью и
самочувствием: "Кура, брат, кура..." Истолковывать, что такое эта "кура",
можно было по-всякому, на разные лады: один посчитает, что злющими
пронзительными ветрами повеяло в степях, другой - что ноги крутит, спать
нету моченьки, что чабанский век этого Лебедя, видно, неумолимо
приближается к крайней, самой продельной черте... Инне и прежде доводилось
слыхивать об этой загадочной "куре", молвилась она когда с шуткой, а когда
с легкой грустью, но чтобы вот так, как сейчас... это впервые. И пояснения
к их "куре" тут были бы лишними: эта полутаинстпенная старинная чабанская
формула будто вобрала в себя все такое, чего пи в какое другое слово не
поместишь, и удивительным образом объединяло их сейчас обоих, объединяло,
как горький какой-то пароль, только им доступный тайнослов.
грустноватый шифр Ягнича, понял его жгучее, щемящее значение,
держаться да держаться. Дороге еще не конец.
спугнуть обуревавшие стариков думы. Мать, видно, нутром почуяла, что тут,
под грушей, что-то неладно. Подошла, подсела к этим двоим. Ведь брат
ничего не сказал ей о себе - не успел или нарочно утаил, чтобы сразу, с
порога, не омрачить встречи. И сестра, и все веселились, считали - и на
этот раз отпуск, а он, выходит...
Это как раз такой момент, когда нельзя голову терять! Кураевка примет
тебя, по бросит на произвол судьбы... Что-нибудь подыщем.
Узлы вязать? Это вам вроде пи к чему...
Это когда-то было: жагель поставит или старухину юбку на "дубке" натянет и
айда с кавунами v губернию на базар... Помнишь, как деда Швачку буря
загнала с кавунами и со старухой аж в Туретчину? Пешком через два месяца
возвратился - пи байды, ни кавунов, только бабу за руку привел... А теперь
и кавуиы контейнерами подбирают прямо с бахчи... - И снова к Ягничу: - Па
комбайн тебя тоже нс посадишь. Мог бы еще косой махать по обочинам, но это
у пас только раз в году практикуется - на праздник первого снопа. К
"фрегату" бы, который делает нам дождь, так его поворачивать не нужно, он
сам себя поворачивает...
- и для него проблема тоже...
это было сказано, Чередниченко понял, что касаться этой темы не следует -
можно обжечься.
только не гневайся. Мы тут люди свои, а сторож - это тоже, брат, фигура,
не какое-то там чучело.
не удержавшись, встряла в разговор и хозяйка дома.
Чередниченко.- И кураевская наша "рыбтюлька", может, еще не все сети
пропила. Правда, у нас в прудах и каналах рыбы сегодня, пожалуй, больше,
чем в Черном... Там только медузы, будто шляпы, плавают.
заметила Иннина мать.
натуру. А вообще, хороший морской узел завязали они тебе на память. И
когда? На закате жизни! Хотя могли бы и повременить, не торопиться с этим:
казачина ты еще любо посмотреть...
очень повоюешь. Выходит, и в самом доле вроде бы кура... - Помолчав,
продолжил: - Ну, так как же? Берданку через плечо и на пост? Воров пока не
слышно, но все ж таки сторож нам нужен, для порядку хотя бы. Работа в
самый раз: днем подремывай себе в тони, отсыпайся после всех своих
орионских вахт, а ночью в космос посматривай, звезды считай!..
деле буду считать эти кураевские зве:!ды, пока все не пересчитаю.
чистенькую девичью светлицу, но гость решительно отказался. И вообще от
хаты отказался, хоть она пустовала - комбайнеры в степи, к тому ж, кроме
кроватей, была еще тахта на пружинах. Не нужно ему и тахты - много-де
курит, по ночам часто встает. Попросил для себя раскладушку, сам пристроил
ее под грушей, так-то, говорит, будет лучше. "Ну, летом куда ни шло, а
когда наступит осень?" - хотела было спросить сестра, но вовремя
удержалась из опасения причинить брату еще одну боль.
к тому, что брат у нее только гость: навестит, пробудет денек-другой,
отдохнет - и до свидания. Думалось, что так будет всегда, а вишь, как
обернулось... Конечно, она рада ему, родная ведь кровь, да и семья у нее
дружная, пригреют человека, не обидят, но как он сам-то будет чувствовать
себя здесь? Вместо хаты старой теперь новая, без него возводилась.
Подворье, правда, отцовское и груша тоже, по крайней мере, полгруши
принадлежит брату по праву. Да только утешит ли его это?
обузу, прибавит хлопот, одним своим присутствием нарушит привычную и
размеренную жизнь дома.
казалось, быстро уснул на своей раскладушке. Однако, когда Инна, убирая со
стола, в последний раз пробегала мимо груши, орионоц окликнул ее:
Дядя Андрон было бы слишком по-детски, по-прежнему дядька Андрон - звучало
бы грубовато, потому что кое-кто из девчат в медучилище, когда о комнибудь
из хлопцев хотел высказаться пренебрежительно, употреблял именно это
словцо: "увалень, недотепа, есть в нем что-то дядьковское"... И хотя Инна
сама ни о ком так не говорила, слово "дядька" для нее никогда не звучало
бранно, но сейчас ей все-таки хотелось отыскать что-нибудь более
почтительное. И потому обратилась к нему но имени и отчеству, как
обращалась в школе к учителям: - Что вы хотели, Андрон Гурьевич?
нет. Потом всо же решился:
слово! Питекантроп!
получеловек... А, собственно, зачем вам это?
причина?
жестом руки он сразу же отпустил ее, иди, мол, себе...
можете говорить так? В любом возрасте человек, ежели он настоящий,
драгоценность...
чего-то настоящего, даже героического.
сказанным некстати, это же пришло к Ягничу в самую нужную минуту!
"Человек, который несет в себе "Орион"!.." С необычайной обостренной
ясностью почувствовал, что он действительно что-то значит, что здесь он не
лишний, что хотя бы для этой вот родни не утратил он какой-то своей цены,
может, действительно чем-то ей нужен? А это ужо немало. Достаточно,
оказывается, быть нужным хотя бы одной людской душе, чтобы твое
присутствие на земле уже было оправданно...
улыбнулся: ай да племяннушка!..
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Круз Андрей
Прозоров Александр
Посняков Андрей
Шилова Юлия