тонкого во всем остальном человека. Например, пойманную рыбу он никогда
не брал домой.
она нигде не работает и у них единственный десятилетний мальчик. В
таких случаях он отправлял ее к матери в Москву или в какой-нибудь
санаторий. Мальчик в это время переходил жить к его родителям.
сдерживая раздражение.
отце, который угнетал семью, пока не покинул ее и не завел новую.
его жене, то ли по каким-то другим причинам я избегал бывать у него
дома, хотя он несколько раз приглашал меня к себе.
праздничный банкет в институтский клуб. Лаборатория, в которой он
работал, получила премию Академии наук, и банкет должен был состояться
по этому случаю. Я пытался отказаться, но тут он очень настаивал,
говорил, что, в сущности, это его личный праздник и он обязательно
хочет, чтобы я там был.
вестибюле клуба. Подойдя ко входу, я заметил женщину, стоявшую с той
стороны и глядевшую наружу через стеклянную дверь. Наши взгляды
встретились, и что-то неприятное заставило меня оцепенеть на несколько
секунд, и эти несколько секунд мы смотрели друг на друга с какой-то
тяжелой взаимной неприязнью.
открыл вторую створку двери, прошел мимо этой женщины, неприятное
ощущение улетучилось, и минут через десять я нашел своего друга,
который бросился мне навстречу.
именно к этой женщине.
тридцатилетняя женщина с красивым лицом, тяжеловатым взглядом больших,
выразительных глаз, с хорошо очерченными губами, с тяжелым темным
пучком волос на затылке.
ее видел где-то, внушало мне неприятное чувство. Более того, по ее
взгляду я понял, что и она где-то меня видела, но не может вспомнить
где, и то, что она меня видела, внушает ей тоже тревожное, неприятное
чувство.
видимо, воспринимая некоторую мою сдержанность как результат слишком
сильного впечатления. Он взял нас обоих под руки, и мы отправились в
помещение, отведенное под банкетный зал, который уже заполнялся шумной,
веселой толпой.
свет люстры, якобы бьющий в глаза, и пересела на ту сторону стола. Там
еще было несколько пустых мест.
остался, потому что понял, почему она решила сидеть напротив. Так ей
удобней было смотреть на меня и вспоминать, где она меня видела. И мне
так удобней было смотреть на нее и вспоминать, где я ее видел.
облегченно вздохнув, зароился весельем. Время от времени к моему другу
подходили коллеги, чтобы лично с ним чокнуться и сказать ему несколько
дружеских слов. Я видел, что его в самом деле любят, и радовался за
него. Он и сам радовался за себя, был счастлив и с явно преувеличенной
добросовестностью выпивал с каждым из них.
оставляло ощущение, что где-то я ее видел и видел нехорошо. Она тоже
время ог времени взглядывала на меня с выражением туповатой тревоги, и
я чувствовал, что и она пытается меня вспомнить и никак не может это
сделать.
поздравляли, и она им, благосклонно улыбалась, едва пригубляя свой
бокал. При этом выражением лица она показывала, что дар ее мужа имеет и
нелегкую сторону, но она, как и положено настоящей жене, безропотно
несет свою ноту.
что между нами уже идет незримая борьба: кто быстрее вспомнит, где и
почему мы встречались. Казалось, от этого зависит что-то очень важное,
казалось, что если она быстрее вспомнит, где мы встречались, у нее еще
будет время стереть следы этой встречи, перечеркнуть их.
вспомнил ее. Ровно пять лет тому назад я жил в московской гостинице.
Однажды ко мне пришел один мой бывший солагерник со своей
приятельницей, как он ее мне представил. Это была она!
на свободу, намеренно не женился, стараясь, как он это объяснял,
наверстать упущенное за время заключения. По-моему, он давным-давно
наверстал упущенное, но у меня не было никаких оснований вмешиваться в
его образ жизни. Лагерь легко сближает людей по главному их признаку,
по признаку несвободы, но когда человек выходит на свободу,
обнаруживается, что разные люди по-разному понимают ее и по-разному ее
используют.
потому что я бывал в Москве редко и две-три встречи во время моих
приездов ничего не означали.
будет со своей приятельницей и не имею ли я чего-нибудь против.
Разумеется, отвечал я, приходи с ней.
чтобы заказать бутылку вина и кое-какие закуски. Но телефон у меня
почему-то забарахлил, и я вышел из номера, сказав, что мне нужно
поговорить с коридорной. Я намеренно не сказал, что собираюсь звонить в
ресторан, чтобы он не подключился к моему скромному мероприятию и не
довел его до размеров пьянки. Такая склонность у него тоже была.
несколько минут ожидать, потому что она сама звонила. Петом я позвонил
в ресторан, заказал бутылку вина, немного закуски и минут через десять
вернулся в свой номер.
Номер был погружен в полную темноту. Поняв, в чем дело, но все еще
растерянный, я довольно глупо, вместо того чтобы тихонько выйти,
постучал в приоткрытую дверь.
подслеповато, как курица в полутьме, глядя на меня, сказал:
ее. По его жесту было решительно непонятно -- узнал он меня и сказал
эти слова, чтобы не смущать свою приятельницу, или в самом деле не
узнал. Так или иначе, оказавшись в коридоре, я сильно разозлился на
своего бывшего солагерника. Какого черта! Я не давал ему повода делать
из своего номера дом свиданий! В крайнем случае хоть бы предупредил
меня!
над тем, что случилось, и несколько успокоиться. По-видимому, в самом
его предупреждении, что он будет с приятельницей, уже заключался
договор, о котором я не подозревал. Потом, когда я, как, вероятно, ему
показалось, сделав вид, что не смог дозвониться, вышел из номера, он
решил, что я выполняю условие договора.
еще лучше, чем горничной, она сидела в кресле, а он, присев на стол,
курил.
великолепным нахальством. И все же было непонятно -- говорит он это для
нее, чтобы она не смущалась, или в самом деле он тогда меня не узнал.
Продолжая полусидеть на столе, он придвинул к себе телефон и стал
пытаться куда-то звонить. Такие люди, ублажив себя в одном месте, сразу
же начинают звонить в другое. Убедившись, что телефон не работает, он
бросил трубку на рычаг, скорее всего забыв о том, что я тоже не
дозвонился.
помню, впечатление какой-то тяжести было от взгляда ее больших,
выразительных глаз, выпукло очерченных губ, мощного пучка волос. И
помнится, у меня тогда же мелькнула мысль: тяжелая тупость красавицы.
Как позже выяснилось, она была умственно совсем не тупая. Тупость ее
была гораздо более глубокого свойства.
около часу, а потом ушли. Больше я ее никогда не видел. Через неделю я
снова встретился со своим бывшим солагерником. Мы гуляли по улице
Горького.
со своими коровьими глазами. Я ей сказал, что уезжаю в Ленинград по
Корнев Павел
Роллинс Джеймс
Влодавец Леонид
Прозоров Александр
Круз Андрей
Посняков Андрей