прицелился тщательно, эгоистически стремясь хоть на этот раз завладеть
лучшей добычей; впрочем. Карлу удалось все же убить другого сернобыка,
ничуть не хуже моего, прежде чем стадо скрылось, оставляя за собой облако
серой пыли. Если бы не чудесные рога, охота на этих животных была бы не
более увлекательной, чем охота на домашних ослов, и как только подъехал
грузовик, а М'Кола с Чаро освежевали головы сернобыков и разделали туши, мы
двинулись к лагерю сквозь тучи пыли, от которой наши лица быстро посерели, а
долина слилась в бесконечное знойное марево.
шкур, обещанных друзьям в Америке, а свежевальщику требовалось время, чтобы
как следует обработать их. Охота на зебр оказалась скучным делом; теперь,
когда трава выгорела, равнина после холмов казалась однообразной, жаркой и
пыльной, и я помню, как мы сидели у муравейников, и вдалеке, в сероватой
дымке проносилось галопом стадо зебр, поднимая пыль, а по желтой равнине,
где над какими-то белыми пятнами кружили птицы, мчался к нам грузовик с
африканцами, которые должны были разрубить мясо и отвезти его в поселок.
Из-за этой жары я сделал несколько неудачных выстрелов по газели, которую
проводники попросили убить на мясо, -- после трех-четырех промахов я ранил
ее на бегу, а потом почти до полудня гонялся за ней по равнине, прежде чем
настиг и добил ее.
стоя на пороге, он улыбался нам заискивающей улыбкой, в которой было и
братское дружелюбие, и робкая надежда незадачливого торговца, -- свернули
влево по узкой тропе, окаймленной кустарником, в густой лес, потом через
ручей по шаткому деревянному мостику; дальше лес поредел, и мы очутились на
травянистой саванне, простиравшейся до поросшего тростником озера -- оно
почти все высохло, только в дальнем конце его поблескивала вода и розовели
фламинго.
дальше колыхались под ветром густые травы; дно высохшего озера казалось
беловато-серым от множества животных, которые при появлении нашего
автомобиля тревожно закопошились. Эти животные, показавшиеся нам сначала
такими мелкими, были болотные антилопы, которые, издали, когда двигались,
выглядели странно неуклюжими, а вблизи, когда стояли на месте, -- стройными
и грациозными.
всюду справа и слева от нас текли ручьи, образуя тростниковое болото со
множеством протоков, и над ним летали утки; видели мы и большие стаи гусей,
рассевшихся на травянистых кочках посреди болота. Дно было плотное и
твердое, но дальше оно стало влажным и мягким; мы вышли из машины и
уговорились, что Карл с Чаро и я с М'Кола пойдем по обе стороны болота,
стреляя и спугивая птиц, а Старик и Мама отправятся к высокому тростнику у
левого берега озера, где ручей тоже образовал болотце, -- на это болотце, по
нашим расчетам, и должны были перелететь утки.
фигура в выцветшей вельветовой безрукавке и маленькая -- в штанах, серой
защитной куртке, походных сапогах и широкополой шляпе; потом, пригнувшись,
они исчезли в сухом тростнике, и мы тронулись с места. Но едва мы добрались
до ближайшего ручья, выяснилось, что наш план никуда не годится. Даже
тщательно выбирая место, прежде чем поставить ногу, мы проваливались до
колен в прохладный ил, а когда грязи поубавилось и кочек, окруженных водой,
стало больше, я несколько раз провалился по пояс. Утки и гуси не подпускали
нас на выстрел, а как только первая стая перелетела туда, где засели наши
охотники, грянул резкий короткий дуплет из ружья Мамы, утки метнулись в
сторону и полетели к озеру, остальные же мелкие стайки и все гуси тоже
перекочевали на открытую воду. Стая черных ибисов, походивших своими
загнутыми книзу клювами на огромных караваек, поднялась с болота по ту
сторону ручья, где шел Карл, и, покружив высоко над нами, опять села в
тростник. Всюду попадались бекасы, черные и белые кулики, и, потеряв надежду
подобраться к уткам, я начал стрелять бекасов, к великому неудовольствию
М'Кола. Мы прошли все болото, затем я перебрался еще через ручей, где вода
была мне по плечи, так что пришлось держать над головой ружье и охотничью
куртку, а затем встретилась глубокая и быстрая речка, над которой летали
чирки, и я убил трех.
речки, у самого озера. Вода везде была слишком глубока, чтобы идти вброд, а
дно мягкое, но в конце концов я обнаружил сильно размытый след бегемота,
который вел в реку. Здесь дно было плотное, но вода доходила мне до шеи. По
этому следу я перешел на другой берег. Когда я выбрался на сушу и стал
отряхиваться, стая чирков стремительно пролетела над моей головой" я схватил
ружье и выстрелил почти наугад в сумерках; то же самое сделал Старик, и три
птицы тяжело плюхнулись в высокую прибрежную траву. После тщательных поисков
мы нашли всех трех. С разгона они пролетели гораздо дальше, чем можно было
ожидать, а так как тем временем почти стемнело, мы двинулись по серому
высохшему илу к нашей машине; я был весь мокрый, башмаки полны воды. Жена
моя радовалась, что мы добыли уток, -- впервые со времени охоты в
Серенгетти: мы все помнили, какое вкусное у них мясо. Впереди уже виднелась
машина, казавшаяся издали очень маленькой, за ней полоса грязи, затем
травянистая саванна, а дальше лес.
смесью пота и пыли после езды через равнину. Мама и Старик оставались в
лагере, им нечего было делать на охоте и незачем было глотать пыль, а мы с
Карлом целый день провели на солнцепеке, и теперь наше раздражение вызвало
одну из тех перепалок, которые обычно начинаются так:
пошевеливайтесь.
его зря торопили, встает из-за муравьиной кучи и, сердито отвернувшись,
подходит к товарищу, а тот самодовольно спрашивает:
безнадежное отчаяние.
и теперь стоят боком совсем близко.
бросает:
раздражении нельзя стрелять, и подозревает во всем какой-то подвох. Вечно
его что-нибудь подводит! Приходится все делать черт знает в каких условиях,
указания дают неточные, не учитывая обстановки, и стрелять приходится на
глазах у людей или в спешке.
раскаиваясь. Теперь ему ясно, что не следовало торопить товарища, надо было
оставить его в покое -- ведь, подгоняя, он только раздражает его. Опять он
вел себя по-свински, щеголяя своей принципиальностью!
подгони сюда машину!
проходит, и снова просыпается неугомонное ощущение, что время не ждет.
сукин сын?
пыльную корку на лице.
вытащить из грязи, перескакиваешь с Кочки на кочку, пробираясь через болото
по протокам, барахтаясь в воде, а утки, как и прежде, улетают на озеро, но
ты забираешь далеко вправо и тоже выходишь прямо на озеро; убедившись, что
дно плотное и твердое, по колена в воде подбираешься к большим стаям, гремит
выстрел, пригибаешься, М'Кола тоже; весь воздух наполняется утками, сбиваешь
двух, потом еще двух, потом одну высоко над головой, потом упускаешь утку,
пролетевшую низко, у самой воды, а стая, свистя крыльями, возвращается так
быстро, что не успеваешь заряжать и стрелять; затем, решив использовать
раненых уток как подсадных, стреляешь уже только на выбор, зная, что здесь
можно настрелять столько, сколько хватит сил унести, бьешь по утке,
пролетающей высоко, прямо над головой, -- это настоящий coup de roi (1), и
крупная черная птица плюхается в воду рядом с М'Кола, он хохочет, а тем
временем четыре подранка уплывают прочь, и надо добить их. Приходится бежать
по колена в воде, чтобы настичь последнюю утку; поскользнувшись, падаешь
лицом вниз, и, довольный тем, что наконец совершенно вымок, садишься прямо в
грязь, которая холодит тело, протираешь очки, выливаешь воду из ружейного
ствола, прикидывая в уме, удастся ли расстрелять все патроны, прежде чем
картонные гильзы разбухнут, а М'Кола все хихикает, его рассмешило это
падение. Не выпуская из рук охотничью куртку, наполненную битыми утками, он
вдруг припадает к земле, и стая гусей пролетает совсем низко, а ты тем
временем пытаешься загнать в ствол мокрый патрон. Наконец это удается,
Белоусов Валерий
Мацумото Сэйте
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Апраксина Татьяна