учись со всеми вместе".
зайти еще раз, завтра в три, для заключительной беседы.
Надо его подтолкнуть, разогнать, как автомобиль с испорченным стартером,
чтоб мотор уже на ходу заработал.
чему ему стремиться, чего хотеть?
Готовиться в институт? К этим речам он давно глух - абстрактны. Заработать
денег, купить джинсы, магнитофон и кожанку? А дальше?
только захотеть! Как сделать, чтоб захотел? Что он вообще может захотеть -
но сильно, чтоб хотение это было - как дерево на берегу, за которое
заводится трос, и засевшая в болоте машина сама себя вытаскивает
собственной лебедкой?
академиком. Впечатления не произвело: об академиках у Комогена
представление было самое туманное, лежавшее вне сферы его понимания и
интереса.
самом чувствительном возрасте. Все им пренебрегали, помыкали, в грош не
ставили. На самолюбие ставку сделать, на обиженность? Не может быть, чтобы
хоть подсознательно не хотелось ему расквитаться с жизнью за все унижения
и лишения, которые пришлось вытерпеть.
Очень ее задевало, что всем я неплох, а вот по части литературы и
искусства - дуб дубом. Перед подругами стеснялась: они рассуждали о
Хемингуэе и Пикассо, а я нетвердо знал "Муму" и картину Саврасова "Грачи
прилетели". И начал я эксплуатировать Ирину эрудицию, чем более или менее
успешно и занимаюсь уже четверть века. Что можно подсунуть Комогену в
качестве незатасканного примера воли, энергии, успеха?
упрощенном виде. Мой Наполеон выглядел похожим на Комогена, как две капли
воды. А масштабы его власти заставили бы удивиться самого великого
императора. Наверное, зерно упало в почву, потому что в сонливой
флегматичности Комогена промелькнула какая-то мечтательная задумчивость.
горячо. Я наплел Комогену, что пишу диссертацию по определению ценностной
ориентации в подростках пубертатного возраста и он интересен как
экземпляр. Ставлю на нем опыт. Причем он имеет право в любой момент опыт
прервать и больше не являться. А если опыт удастся? Тогда не исключено,
что ты станешь другим человеком, но это твое личное дело, меня не
касается.
историко-психологическую игру в вопросы и ответы: а мог бы в принципе он,
Комоген, стать императором, если бы родился Наполеоном Бонапартом?
способностей мы уже выяснили".- Я разобрал карьеру Наполеона, как
шахматную партию, и набросал одиннадцать пунктов на том самом листочке,
который вывалился сегодня в таз с водой.
аморальности. Но иначе, полагал я, такого тупицу не пронять: перечню
сплошных добродетелей он бы не поверил; да таково и соответствие
исторической истине.
молодости не задумываешься о далеких последствиях...
учением, и если человек получает двойки, это отнюдь не гарантия, что он
глуп или не преуспеет в жизни. Ира снабжала меня примерами. Заодно с
Комогеном я узнал, что математик Гаусс в школе слыл тупицей, юный Лев
Толстой имел репутацию шалопая и бездельника, а Генри Форд был почти
неграмотен.
в грезах они всемогущи. Задача в том, чтобы мечта поманила явью и толкнула
на реальные поступки. Пацан потянулся ко мне со страшной силой. Оно и
понятно. Ни отца, ни брата, ни старшего друга у него никогда не было, а я
с ним по улице гуляю, о жизни говорю, не лезу с нравоучениями, а главное -
п о п и м а ю. Первые перемены в нем заметила Ира.
челюсть выпячивает, обратил внимание? Брюки отутюжил, туфли надраил... И
взгляд - не то опереточный герцог, не то верблюд, точно как ты.
до общежития: сорок минут в день. Идея императорства засела в его
неокрепших мозгах, как гвоздь. Наши игры продолжались: мы сделали
д'Артаньяна королем, причем д'Артаньян приобрел явственные черты Ришелье -
расчетливость, коварство и неуемную жажду власти. Мы сделали Спартака
властелином Рима, хотя этот властелин уступал в благородстве легендарному
гладиатору. Разожженное воображение Комогепа пока не опускалось до мелочей
обыденной жизни. Ну, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не впадало в спячку.
Я мобилизовал Иркины возможности и достал на несколько дней "Государя"
Макиавелли.
спал, а теперь думает о своем и просто не слышит, когда его вызывают.
Слабый и зависимый человек делается скрытен и коварен: Комоген проникался
мыслью о возможности своего всемогущества.
от наших отношений. Он жаждал встреч и как губка впитывал мои рассуждения
об укреплении воли, развитии речи, умении убеждать людей. И наконец с
детской непосредственностью спросил о структуре власти у нас: как стать
главным? Причем конкретно: самым главным в нашем городе?
отпущенные природой силенки и достигнет чегото в жизни: и себе, и людям
сумеет что-то дать. Я поразглагольствовал о личных качествах, биографии,
связях, обстоятельствах, образовании. И чтоб заметил, как в моей овце
прорезаются черты волчонка - скрытного, недоверчивого, хитрого,- ничего я
не заметил. Руководствуясь благими целями, недооценил, так сказать, эффект
собственной антипедагогической деятельности.
законченным и обнадежил Комогепа успехом. Мы сдали экзамены, отнесли с
Ирой заявление в загс и начали забывать эту историю, когда накануне
отъезда в стройотряд Комоген меня нашел. - Перевожусь,- говорит,- в
вечернюю школу.
себе. Деньги появятся. И учиться в вечерней школе полегче, отметки тебе
подтянут.
конечно. Но главное - начну рабочую биографию. Попробую выдвинуться.
учебники в библиотеку, получать форму, отмечать обходной листок. Он понял,
помедлил, вздохнул.
сделали...
цокнул языком и пружинисто встал.
токарь - звучит для непосвященных как-то весомее, чем слесарь или
фрезеровщик. Он предпочел бы и учиться дальше, и зарабатывать меньше, но
быть - именно токарем. Он имел дальний прицел.
учился, а именно посещал столько, сколько требуется, чтобы получить в
конце концов аттестат.
заявление. Там удивились, почему он еще не комсомолец, и приняли без
проволочек: старателен, дисциплинирован, учится, молодой
рабочий-металлист.
заикаясь от волнения: надо чище убирать свои рабочие места. Замечание
безобидное, но Комоген начал набирать очки как сознательный комсомолец.
работоспособность и стоит денег, которые можно использовать умнее. Он не
пил - ему нужны ясные мозги и, опять же, деньги. Великие люди не пьют.
придавали уверенности в себе. С девушками он учил себя раскованному
поведению. Преодолевая неуклюжесть и застенчивость, научился танцевать:
надо быть ловким и никогда не смущаться. Отслуживший в армии сосед,
жалеючи, научил его драться.
и мысленно перекраивал судьбы, примеряя их на себя. Его Бальзак не пил
кофе, берег каждый франк, спал по восемь часов и подкупал критиков, чтоб
они поливали грязью конкурентов. Его Колумб построил в Америке оружейные
заводы, на захваченные сокровища нанял армию и стал императором Америки. К
прочим развлечениям Комоген был равнодушен.
сила развивается страшная. Так взрыв фаустпатрона, собранный в тонкую
струю, прожигает танковую броню. Фанатики, достигающие порой вершин,
получаются именно из ребят, чем-то природой обделенных: робких, слабых,
некрасивых, бедных,- все их стремление к самоутверждению принимает единое
направление, в котором они могут превзойти других, компенсируя свою
Доставалов Александр
Акунин Борис
Свержин Владимир
Херберт Фрэнк
Посняков Андрей
Орловский Гай Юлий