Чтение 19–й страницы книги ~Остров Бешенного~

Конечно, кипучей и активной натуре бывшего генерала КГБ было нелегко смириться с наложенными запретами. Но Рассказов слишком хорошо знал силу воли, последовательность, целеустремленность и бескомпромиссность своего благодетеля, чтобы отказаться от спора с ним по поводу своей дальнейшей судьбы. Стоит ему хотя бы чуть-чуть нарушить правила, предложенные «Первым», и он может поставить жирный крест на своей жизни: «Первый» никогда не потерпит малейшего неподчинения своим приказам!

Немного поразмыслив, Рассказов искренне поблагодарил Широши, навсегда смирившись с его условиями. И на следующее утро маленький самолет уже уносил бывшего генерала КГБ в Таиланд. На этот раз госпожа Фортуна вновь оказалась благосклонна к Рассказову и не отвернулась от него,..

ГЛАВА VI. УМЕР ИЛИ УБИЛИ?

Богомолов с женой уже упаковали вещи и ждали звонка Константина, чтобы спуститься в вестибюль гостиницы и отправиться в аэропорт Кеннеди: через два с половиной часа они должны были вылететь в Москву. Вместо звонка раздался стук в дверь.

— Гелечка, открой, пожалуйста, я в ванной! — крикнул Богомолов. — Это, наверное, Костик.

Ангелина Сергеевна направилась в коридор, по пути взглянула на себя в зеркало — все ли в порядке в одежде и прическе? — после чего смело открыла дверь.

— Майкл? Доброе утро! — удивилась она. — Вы же говорили, что подъедете прямо в аэропорт? Удалось освободиться пораньше?

— Доброе утро, Ангелина Сергеевна! — Американец галантно склонил голову и приложился губами к ее руке. — Так получилось… — он был явно смущен. — Где Константин Иванович?

— В ванной, сейчас выйдет, — ответила женщина.

— Уже вышел, — отозвался Богомолов, — привет, дружище! Что, решил прямо от номера проводить?

— Да, пользуюсь любой возможностью побыть с тобой лишний час. — Майкл улыбнулся.

— Здорово ты приду… — договорить он не успел: раздался звонок телефона.

— А это наверняка Костик! — обрадовалась Ангелина Степановна.

— Слушаю, Богомолов! — продолжая улыбаться, сказал в трубку московский гость.

— Константин Иванович, это Щенников! — раздался знакомый голос одного из руководителей Администрации Президента.

Богомолов, как и было положено людям государственного уровня, по приезде в гостиницу сообщил своему помощнику полковнику Рокотову номер нью-йоркского телефона, чтобы в случае срочной необходимости его могли разыскать вышестоящие начальники.

— Доброе утро, Валентин Николаевич!

— Это у вас утро, а у нас в Москве поздний вечер, — устало возразил Щенников. — Вы уже в курсе?

— В курсе чего? — насторожился Богомолов: по тону Щенникова он сразу почувствовал, что случилось нечто из ряда вон выходящее и это «нечто» внесет коррективы в его ближайшие планы.

— Ничего себе! — удивленно воскликнул тот. — Генерал ФСБ, пребывающий в Нью-Йорке, то есть именно там, где произошло событие, не знает, а я, находясь за тысячи километров, знаю, — с сарказмом подколол его Щенников.

— На то вы и руководство страны, чтобы первыми узнавать обо всем происшедшем, — спокойно возразил Богомолов. — Так что случилось такого в Нью-Йорке, что обязан знать генерал ФСБ раньше руководства России?

— Не обижайтесь, Константин Иванович, — смягчил тон Щенников, — просто меня это известие выбило из колеи.

— Господи, да о чем же речь? — Генерал начал раздражаться.

— Вчера в своей нью-йоркской арендованной квартире скончался Аркадий Романович Велихов!

— Велихов умер?! — невольно воскликнул Богомолов и укоризненно взглянул на Майкла, который, услышав последнюю фразу, несколько изменился в лице и растерянно пожал плечами, как бы говоря, что эту новость слышит впервые.

— Нам сообщили, что умер, если точнее, то сообщили следующее: «скоропостижно скончался». Знаете, Константин Иванович, что лично я всегда настороженно отношусь к подобным медицинским заключениям. Мы тут посоветовались и решили, коль скоро вы находитесь в Нью-Йорке, поручить вам расследовать причину смерти Велихова. Денег не жалейте: на вашу кредитную карточку уже переведено десять тысяч долларов, если нужно будет еще, сообщите! С американскими властями все обговорено: они вам не только не будут чинить препятствий, но и окажут всяческое содействие. У вас будут какие-то конкретные пожелания?

— Только одно: попытайтесь договориться, чтобы в помощь мне с американской стороны был официально назначен… — он бросил быстрый взгляд на Майкла, который моментально в знак согласия кивнул головой, — бригадный генерал ФБР Майкл Джеймс.

— Что, толковый малый или только из-за ваших с ним дружеских отношений?

— И то и другое, — откровенно ответил Богомолов.

— Хорошо, у меня нет возражений, я обязательно договорюсь! Десяти дней хватит?

— Думаю, да.

— Если хотите, можете оставить в Нью-Йорке и свою супругу, — предложил Щенников, давая понять, что все расходы пойдут за счет государства.

— Не стоит, — возразил Константин Иванович, не желая одалживаться у такого человека, как Щенников, который при случае обязательно напомнит о своей «щедрости».

— Как вам угодно, — без каких-либо эмоций согласился тот. — Желаю удачи в расследовании!

— А что вы от него ждете? — спросил Богомолов.

— В каком смысле? — Щенников сделал вид, что не понял намека.

— Какого результата?

— Нам… — Щенников четко выделил это слово и повторил: — Нам нужна правда, но… — развивать свою мысль он не стал.

Богомолов слишком долго работал на руководящих постах в органах и много лет ему приходилось общаться с высокопоставленными российскими чиновниками, чтобы не понять, что имелось в виду за этим «но». Это могло означать очень многое, однако главным всегда было одно: не навредить существующей власти. Поэтому Богомолов и ответил на это многозначительное «но»:

— Я все понял, Валентин Николаевич…

— Я в этом и не сомневался. Если что — докладывать лично мне. До встречи… — закончил Щенников.

Даже из этой самой обычной на первый взгляд последней фразы Богомолов почерпнул многое: многозначительное «если что» говорило о том, что Щенников не потерпит никакой самодеятельности со стороны Богомолова, а банальное «до встречи», сказанное в конце, информировало о том, что Щенников совсем не будет в восторге от того, что возникнет «если что», потому-то лучше не беспокоить его «до встречи».

Закончив разговор со Щенниковым, Богомолов только положил трубку на аппарат, как в этот момент позвонил Константин Рокотов.

— Дядя Костя, я готов, а вы?

— Спускайся в вестибюль и жди нас. Есть новости.

— Неприятные?

— С какой стороны посмотреть, — уклончиво ответил Богомолов, положил трубку на аппарат и повернулся к жене. — Ты, Геля, все поняла?

— Я поняла главное: мы с Костиком летим в Москву, а ты остаешься здесь. Надолго?

— Пока на десять дней.

— А жить-то где будет мой генерал?

— Об этом не волнуйтесь, дорогая Ангелина Сергеевна, — улыбнулся Майкл, — это ФБР берет на себя. Константин может остаться здесь, а захочет — переедет на квартиру.

— Принадлежащую вашему ведомству? — ухмыльнулся Богомолов. — Нет уж, лучше я здесь останусь, но ты мне, Гелечка, не звони, только если что-то срочное и важное, а так я лучше сам звонить буду…

— Как скажешь, милый. Нам не пора? — бросив взгляд на часы, спросила она.

— Да, пора. Присядем на дорожку, — предложил Богомолов, и все расселись по удобным мягким стульям.

Когда они спустились вниз, Костик был уже там и явно нервничал. Увидев их, с укоризной заметил:

— Буду генералом, тоже заставлю всех ждать…

— Извини, Костик, так сложилась ситуация, — развел руками Богомолов. — Вы с теткой летите, а мне придется задержаться.

— Что-то случилось? — насторожился Рокотов-младший.

— Здесь в Нью-Йорке умер Аркадий Велихов.

— Правда?! — скорее с интересом, чем с огорчением, воскликнул Костик.

— Правда.

— Умер Максим, ну и…

— Костик! — прервала его Ангелина Сергеевна. — Нельзя же так про мертвых!

— Лично я по нему слезы лить не собираюсь! — отрезал Рокотов-младший, вспомнив, что ему было известно про банкира от Савелия Говоркова.

— Но и кощунствовать не нужно, — тихо произнесла жена Богомолова.

— Ладно, свою пикировку продолжите в самолете, если успеете в него сесть,

— прервал их дискуссию Константин Иванович, и все последовали за ним к выходу.

Они действительно добрались в аэропорт впритык: до отлета оставалось немногим больше двадцати минут, и если бы не удостоверение Майкла, то их могли бы и не посадить. К счастью, все обошлось, и вскоре российский лайнер уносил на своем борту жену Богомолова и его племянника в Москву, а Богомолов с Майклом мчались назад в город, чтобы приступить к расследованию скоропостижной смерти российского олигарха…

Сев в машину Майкла, Богомолов спросил своего американского приятеля:

— Слушай, Майкл, как получилось, что нам с тобой, двум генералам столь серьезных ведомств двух стран, до сих пор ничего не известно о смерти такого человека, как Велихов?

— Как ни странно, дорогой Константин, но этот вопрос пришел мне в голову в тот момент, когда я услышал твой разговор с Москвой. Судя по тому, что ты называл своего собеседника Валентином Николаевичем, позволю себе сделать вывод, что тебе звонил господин Щенников, так?

— Совершенно верно.

— Первым чувством, которое я испытал, было чувство стыда. Пока ты прощался с женой в аэропорту, я созвонился со своими помощниками, чтобы устроить им разнос, но, услышав объяснения, только развел руками. Дело в том, что первыми, кому сообщили о смерти господина Велихова, были обыкновенные сотрудники службы «девятьсот одиннадцать». Никто из них и слыхом не слыхивал о каком-то там Велихове. Тем более, когда их врач констатировал естественную смерть от кровоизлияния в мозг, они и вовсе не придали этому событию никакого значения. Хорошо еще, что вмешался господин Случай. Когда Велихова привезли в морг, там дежурил врач, который недавно читал его интервью в популярном журнале и вспомнил его фотографию. Тут же позвонили в Госдепартамент, а оттуда сообщили в российское посольство. Трудно сказать, почему дежурный сотрудник Госдепа не сообщил в ФБР, — это еще предстоит выяснить, но произошло то, что произошло…

— Черт бы побрал этого сотрудника! — бросил в сердцах Богомолов. — А в результате мне пришлось выслушивать нотации как неуспевающему школьнику…

— Тебя должно успокоить, что и твой приятель, кстати, тоже генерал, находится точно в таком же дерьме, как и ты, дорогой мой Костик!