Пришла пора вернуться к Амирану-Мартали. Пока остальные наши герои раскручивали свои дела, он, постепенно вникнув в нынешние московские расклады, вплотную занялся Джанашвили. У Амирана возникало все больше подозрений по поводу того, что его бывший партнер Нугзар Джанашвили финтит и играет сразу за несколько команд. Амиран попросил Серегу-Трехпалого выделить ему надежных и смышленых ребят и, когда тот привел к нему четырех своих пацанов, четко проинструктировал их и поручил им внимательно присматривать за Джанашвили и теми людьми, с кем он наиболее часто общается.
Вскоре выяснилась любопытная картина. Помимо обычных служебных контактов, у Джанашвили было еще двое знакомых, с которыми он регулярно встречался. Если к Тиму Роту у Амирана пока не было никаких подходов, то к некому Рогожину Варднадзе вполне мог подкатить, так как тот начинал интересовать Амирана-Мартали все больше и больше. К тому же приставленные к Джанашвили ребята рассказали своему шефу о том, как они несколько раз засекли, что за встречами Джанашвили и Рогожина и их обычно длительным общением внимательно наблюдает какой-то парень.
Кто именно интересовал парня — Нугзар или Рогожин, ребята Амирана-Мартали установить не смогли: всякий раз, когда они садились на хвост неизвестному, тот хитроумно ускользал от преследователей. Но зато удалось узнать точно, где обитает Рогожин — он снимает большую трехкомнатную квартиру на Кутузовском проспекте. Его жизнь была очень насыщенной и активной. Рогожин постоянно встречался с руководством различных партий, общался с депутатами и политиками, был вхож в Белый дом и заимел несколько хороших знакомых среди известных предпринимателей, модных журналистов и популярных актеров.
Как удалось выяснить Амирану-Мартали, Рогожин на данный момент занимался тем, что подыскивал себе средней руки газетенку или еженедельник. Откуда у него были деньги на эту покупку, Амиран точно не знал, но догадывался, что тут дело нечисто, а это ему на руку.
Он решил познакомиться с Рогожиным поближе. Найдя удобный предлог (якобы хочет заняться торговлей подержанными машинами из Японии и ищет партнера в Приморье), Амиран позвонил Джанашвили и попросил у него помощи. Варднадзе, как всегда, все рассчитал точно; Нугзар ничего лишнего не заподозрил и выдал то, что от него требовалось.
— Есть у меня один человек, как раз для таких дел, как ты просишь, — ответил Нугзар, — сам из Приморья, но сейчас живет в Москве. Записывай: Матвей Семенович Рогожин, телефон…
В тот же день Амиран дозвонился до Рогожина, сослался на Нугзара Джанашвили, объяснил причину своего звонка и договорился о встрече на ближайшие дни.
Они встретились через пару дней в одном из уютных арбатских ресторанчиков. Рассказов почти всегда умел расположить к себе людей. Благообразная внешность, хорошие манеры, умение терпеливо слушать и бархатный тембр голоса делали его похожим, скажем, на английского аристократа и вообще достойного человека. Глядя на этого «благородного» джентльмена, никто никогда бы не заподозрил, что в прошлом этого человека намешано столько грязи, случалось столько кровавых и страшных историй, что даже самый отпетый злодей содрогнулся бы, получив хотя бы десятую часть правдивой информации о Рассказове…
От себя автор хочет заметить, что считает большой социальной проблемой, когда плохой человек выглядит как хороший: иногда в этом ему помогают нечистые на руку журналисты. Часто публичный образ того или иного политика, бизнесмена, общественного деятеля настолько Далек от реальности, что в период выборов на государственные посты простые люди делают страшные и непоправимые ошибки, за которые позже им приходится дорого расплачиваться…
Единственная просьба автора к своему читателю:
— Прошу вас, не давайте себя обмануть! Лица, глядящие на вас с телеэкранов и газетных страниц, зачастую всего лишь красивые обертки; мало кто на самом деле знает их подноготную…
Поначалу и Амиран-Мартали попал под обаяние Рассказова. Тот умело вел беседу, вовремя вставлял острое словечко или анекдотец, знал толк в еде и выпивке, хорошо разбирался в тонкостях людской психологии. Амирану понравилось, как метко и точно Рассказов охарактеризовал Джанашвили:
— Наш общий знакомый — да простит он мне эти слова — обычный жлоб. Он хочет богатства и власти, и они в принципе у него уже есть. Но ему все мало; это желание превратилось у нашего Нугзара в самоцель, манию. Я, дорогой Амиранчик, долгое время прожил среди людей, исповедующих буддизм, и научился отличать внешние цели от внутренних. Внешние цели всегда мнимы. И лишь только внутренние побуждения придают смысл нашему существованию на этой земле. А у бедняги Нугзара их нет и быть не может. — Он сделал небольшую паузу, словно предоставляя собеседнику возможность либо возразить, либо глубже вникнуть в смысл его слов.
Своим бархатистым голосом Рассказов завораживал Амирана-Мартали.
— Он гребет под себя, стараясь получить как можно больше, но все, что он приобретает, не может принести ему ощущение счастья. К сожалению, таких, как он, в России становится все больше и больше. Теперь наша страна напоминает мне так называемый цивилизованный Запад, где такие люди составляют подавляющее большинство…
— А что же тогда лично вам приносит радость? — спросил Амиран. — Разве и вы не стремитесь стать богаче, занять под солнцем место повыше и потеплее?
— У нашего Нугзара все это — цель. — Рассказов внимательно посмотрел в глаза Амирана-Мартали. — А у меня — лишь средство. Что же касается моих внутренних установок… Вы меня простите, но это настолько личное, что говорить о них я не стал бы даже на исповеди…
После той первой встречи Амиран виделся с Рогожиным-Рассказовым еще несколько раз. Про первоначальные намерения Амирана они почти уже не говорили: Рассказов все время ловко уводил разговор в сторону. По, правде говоря, несмотря ни на что, Амирану нравилось общаться с. Рассказовым, выслушивать его едкий, дышащий иронией, яркими образными сравнениями и мало кому известной информацией анализ происходящих в России событий. В жизни Варднадзе такие интересные и умные собеседники попадались нечасто. Амиран все никак не мог составить окончательного мнения о своем собеседнике, пока один примечательный случай не расставил все по своим местам…
Амиран-Мартали с Рассказовым возвращались в Москву по Рублево-Успенскому шоссе. Рассказов на своей «БМВ» возил нового приятеля в «Царскую охоту» — загородный ресторан, знаменитый тем, что Ельцин угощал там ужином Президента Франции.
Под местную медовуху они с удовольствием отведали «телеги» — русского шведского стола, состоящего из маринованных грибков, пирожков и расстегаев, а затем уговорили на двоих вкуснейшего осетра, чуть ли не с руку длиной.
У обоих мужчин после вкусной еды и прекрасно проведенного вечера было отличное настроение. Сидя за рулем шикарной «БМВ», слегка хмельной Рассказов вполне достойно и в тон подпевал голосу, негромко льющемуся из радио:
Розовый фламинго — дитя заката. Розовый фламинго здесь танцевал когда-то…
Неожиданно автомобиль здорово тряхнуло. Что-то темное ударилось о правый бок «БМВ» и отлетело в поросший кустами кювет. Рассказов как ни в чем не бывало продолжал весело подсвистывать музыке и даже не подумал притормозить и узнать, что произошло.
— Тормози! — резко сказал Амиран, интуитивно почувствовав, что случилось нечто ужасное.
— Что? Зачем? — удивился Рассказов.
— Кажется, мы кого-то сбили. Надо вернуться и посмотреть, не сможем ли мы помочь…
— Помочь? Кому? Какому-то алкашу, который шляется, где его не просят? Неужели ты думаешь, что я и впрямь сделаю это?
— Мы сбили человека!
— Человека? Человеки не ходят ночью по обочинам дорог. Амиран, дорогой, расслабься! Зачем тебе тратить время и силы на какое-то быдло? Подумаешь — одним больше, одним меньше… — Я сказал, тормози! — яростно сверкнув своими темными глазами, угрожающе произнес Амиран. — Если ты немедленно не развернешься, я замочу тебя так же просто, как ты только что сбил ни в чем не повинного человека!..
— Ну хорошо, хорошо… — Видя, что его собеседник вовсе не шутит, Рассказов резко нажал на тормоза и, развернув машину на пустынном шоссе, повел ее к месту наезда.
— Тут! Тормози! — приказал Амиран-Мартали, увидев в свете фар копошащуюся в кустах у обочины чью-то фигуру.
Рассказов остановил машину на противоположной стороне шоссе. Открыв дверцу, Амиран-Мартали услышал чье-то громкое причитание, похожее на вой. Он выскочил из «БМВ» и подбежал к кустам. В полутьме сначала не разобрал, что происходит. Увидев плачущую женщину, подумал, что ее и сбила их автомашина. И плачет она от боли.
— Вы в порядке? — спросил он, участливо взяв женщину за руку. — У вас ничего не сломано, мамаша?
— За что? За что мне такое наказание? — навзрыд плакала женщина, не обращая внимания на вопросы Амирана. — А-а-а! Доченька ты моя любимая, доченька ты моя единственная! Зачем? За что?.. Не покидай меня!..
Амиран-Мартали в недоумении посмотрел по сторонам — и неожиданно увидел рядом с плачущей женщиной лежащее в кювете тело. Он подошел и наклонился. Это была девочка лет тринадцати- четырнадцати, из ее рта вытекала тоненькая струйка; земля под головой девочки потемнела от набежавшей из разбитой головы крови — наверное, отлетев от удара машины, девочка ударилась при падении о придорожный камень…
Амиран прижался ухом к левой, едва оформившейся грудке девочки и попытался уловить стук ее сердечка. Оно уже не билось…
«А ведь моей Машеньке сейчас могло быть столько же лет, сколько этой бедняжке!» — горестно подумал Амиран.
Рассказов нетерпеливо просигналил несколько раз. Амиран поднялся на шоссе и подошел к «БМВ».
— Ну что ты там застрял? — спросил недовольный задержкой Рассказов.
— Вылезай! — приказал Амиран-Мартали, распахивая дверцу машины с водительской стороны.
— Что?
— Вылезай, сучара! — Амиран-Мартали грубо схватил Рассказова за воротник его дорогого пиджака и потащил из машины. — Иди посмотри, что ты натворил!
Рассказов нехотя подошел к месту трагедии. Мельком взглянув на труп девочки и убитую горем мать, он пожал плечами и, достав бумажник, стал рыться в нем.
— Вот, женщина, возьми, это поможет тебе справиться с горем, — без всякого участия, не выразив соболезнования, словно речь шла о сбитой им собачке, сказал Рассказов, протягивая безутешной матери несколько стодолларовых купюр.
Несчастная женщина не замечала ни подошедшего Рассказова, ни денег, видно, и не слышала ничего вокруг. Она по-прежнему сидела над мертвой дочкой, поддерживая одной рукой ее окровавленную головку, другой приглаживала ее растрепавшиеся волосы и что-то горестно бормотала.
— Убери свои грязные деньги, паскуда! — бросил Амиран. — Бери девочку и неси в машину! Ее надо везти в больницу. Может быть, еще есть хоть один шанс на ее спасение…
— Я не люблю заниматься благотворительностью для нищих, — презрительно скривился Рассказов, спокойно пряча деньги в бумажник и убирая его в карман,
— а также не люблю тех, кто принуждает меня к этому…
Амиран увидел, как правая рука Рассказова скользнула в боковой карман пиджака и вытащила пистолет, — видимо, воспользовавшись отсутствием Амирана, он успел вынуть его из тайника, оборудованного в машине.
— Ты, Амиран, наверное, слишком сентиментален для этой жизни и так ничего в ней не понял… — произнес Рассказов. — В этой жизни побеждает только сильный. И мне нет никакого дела до этих отбросов… — Он кивнул в сторону женщины и ее дочери. — Очень жаль, что мы не нашли с тобой общего языка, ведь ты мне по-настоящему начинал нравиться… Не захотел дружить по-хорошему, теперь придется расставаться по-плохому. Жаль, мне вправду жаль, Амиран, что все так получилось… Однако ты сам во всем виноват!
Амиран нисколько не испугался; единственное чувство, которое он испытывал в этот момент, — это злость. По ставшим какими-то пустыми глазам Рассказова, по его побледневшему лицу Амиран легко догадался о том, что произойдет дальше: первым делом Рассказов избавится от него, потом от женщины и безмятежно и спокойно поедет дальше своей дорогой, мгновенно забыв о том, что случилось. Не исключено, что эта мразь станет насвистывать какой-нибудь веселый мотивчик: почему бы и нет? Ведь как все удачно завершилось!..
Не дожидаясь выстрела, Амиран коротко и резко взмахнул рукой. Его неожиданным союзником стала темнота, из-за которой Рассказов не заметил этого движения. Он нажал на спусковой крючок, но рука Амирана уже коснулась его кисти — и пуля ушла в сторону. От резкого удара пистолет вылетел из рук Рассказова и, кувыркнувшись в воздухе, исчез в темной траве. Амиран, разряжая кипящую в нем злость, несколько раз смачно влепил кулаком в растерянное и испуганное лицо Рассказова. Кровь залила лицо, но Рассказов почти не сопротивлялся и лишь закрывался от ударов локтями, отступая к машине.
У самого кювета Рассказов неожиданно резко развернулся и довольно легко для его возраста перемахнул кювет, зайцем перебежал через шоссе, юркнул в распахнутую дверцу «БМВ». Двигатель, на свое счастье, он не выключал, а потому мгновенно дал по газам. Взвизгнули шины, и машина, набирая с места бешеную скорость, рванулась вперед — и через несколько секунд ее уже не было видно.
Амиран с досадой плюнул ему вслед, затем вернулся к несчастной, продолжавшей подвывать женщине.
— Что поделаешь, мать: смылась эта сволочь! Но поверь, мать, он еще получит свое! — Он снова зло сплюнул.
— Горе-то какое! — шептала она, медленно раскачиваясь из стороны в сторону.
— Ты уж прости меня, мать: не могу я с тобой здесь оставаться! Вот, возьми от меня… — Он достал из кармана чуть початую банковскую упаковку стодолларовых купюр. — Это не грязные деньги — заработанные и от чистого сердца! Прими мои соболезнования, мать! — Он склонился перед нею и положил деньги ей на колени.
Вдруг женщина впервые подняла голову, взглянула каким-то странным взглядом на Амирана-Мартали и тихо проговорила:
— Скоро снег пойдет… Как же ты будешь там лежать, доченька? Тебе же холодно будет…
— Прощай, мать! — вздохнул Амиран. Он понял, что женщина замкнулась в своем горе и ничего не видит и не слышит вокруг.
— В мерзлой земле холодно… — проговорила женщина и вновь склонилась над мертвым телом дочери.
Амиран вышел на дорогу и стал ловить попутку…
После того случая Амиран-Мартали и Рассказов стали заклятыми врагами. Они не объявляли друг другу войну, но и без слов все было ясно. Амирану с его понятиями о чести и справедливости было не по пути ни со жлобами типа Джанашвили, ни с бессердечными злодеями вроде Рассказова…
Примерно в эти же дни Константин Рокотов, получив от Савелия задание наблюдать за Джанашвили, изо всех сил старался не упускать его из виду ни на секунду. Однажды Константин так увлекся, что оказался с ним в одном ресторане, куда Джанашвили завалился с очередной миловидной проституткой.
Не желая засветиться, Рокотов тоже решил перекусить: время было обеденное. Судя по сделанному заказу, Джанашвили явно мог засидеться до позднего вечера, и поэтому Константин, уверенный, что ничего существенного, о чем ему обязательно следовало бы знать, не произойдет, расплатился за свой обед и направился к выходу, чтобы съездить на заправку: бензина оставалось с гулькин нос. Спустившись на первый этаж, он уже хотел было выйти из ресторана, как ему на глаза попалась дверь туалета, куда Константин предусмотрительно направился — неизвестно, какая очередь ждет его на заправке.
После сытного обеда у неге было благостное настроение, и он начал насвистывать широко известную по всему миру мелодию из популярного фильма «Генералы песчаных карьеров». Едва он приоткрыл дверь, как в просторной туалетной комнате к нему подошел какой-то довольно худощавый парень. Он был чуть выше Константина ростом, одет не слишком богато, но с явным вкусом: элегантная кожаная курточка, стильные кроссовки, модные джинсы.
— Привет! — многозначительно сказал он; его глаза странно блестели и смотрели на Константина с явным беспокойством.
— Привет! — недоуменно отозвался он.
— Ты уверен, что тебе одной дозы хватит? — спросил незнакомец.
Рокотов моментально понял, что перед ним наркоторговец, и тут же решил накрыть распространителя «белой смерти». Но для верности ему нужно было точно знать, что смертельный товар находится при нем.
— Ты прав: чего мелочиться? Все равно до утра не хватит! — Константин постарался говорить с некоторым придыханием, так, как говорили наркоманы, с которыми ему приходилось общаться еще в Питере, когда он помогал Савелию.
— И сколько возьмешь? — Парень явно обрадовался такому неожиданному повороту.
— А сколько у тебя есть? — в свою очередь поинтересовался Рокотов.
— Много! — усмехнулся тот.
— И семь доз? — после небольшой паузы, словно взвешивая свои возможности, что действительно соответствовало истине, спросил Константин: сегодня утром одна из его бывших клиенток выплатила наконец гонорар за выполненную работу.
Шилова Юлия
Мороз Александра
Буджолд Лоис
Корнев Павел
Шилова Юлия
Семенова Мария