того, как нас оглушили известием о Нинке, так что вопрос о воде не стоял.
Конечно, каждый из нас понимал, что в таких обстоятельствах бросать Славок
на произвол судьбы, мягко говоря, не очень красиво, но, в конце концов,
решили мы, вряд ли им станет легче, если на них свалятся еще четыре трупа.
практически не притронулся, немного посидели в молчании за столом и
разбрелись по плато кто куда. Смотреть друг на друга, а тем более
разговаривать, не хотелось.
чего-нибудь приготовить.
паузы Леша. - Вряд ли после этого ему захочется есть.
они не сумели купить билеты на поезд или Генрих сел в ялтинский троллейбус и
забыл вылезти в Алуште? Или Машенька уговорила его поехать с ними?
вот в Москву он не поедет точно. Не захочет нас бросить.
Если уж у Варьки вчера нервы сдали, Генрих точно впадет в прострацию.
все-таки когда-то была моей подругой. Генрих знал ее не так хорошо. Посему
есть надежда, что он устоит на ногах. Но утверждать наверняка не берусь. Так
что согласна, встретить его нужно.
здоровья.
чувствовала себя совершенно разбитой, головокружение, вызванное бессонницей,
не проходило. Кроме того, я просто-напросто боялась объявить мягкому и
ранимому Генриху еще одну страшную новость. Но перекладывать обязанности
горевестника на плечи друзей - все-таки свинство. Кому сейчас легко? Посему
я набрала в легкие побольше воздуху и приготовилась изобразить убедительное
возмущение. Да так и застыла с открытым ртом...
столь сильного дурного предчувствия, какое охватило меня при появлении этого
ходячего недоразумения в милицейской форме. Суровость, которую Сашок так
старательно изображал накануне, уступила место явной неприязни и
подозрительности.
показаний, - объявил он, даже не подумав поздороваться.
вопрос, но, видно, по выражению милиционерского лица догадался, что это
будет бесполезной тратой слов.
потому что всю дорогу он в буквальном смысле дышал нам в затылок. В
результате его усердия нам не удалось перемолвиться ни словом, а я никогда в
жизни не испытывала более острой потребности обсудить происходящее.
уточнить? Чепуха! В этом случае просьбу зайти к майору достаточно было
передать через Славок, а не высылать за нами конвой. И этот тщедушный страж
порядка не смотрел бы на нас волком. Стало быть, они обнаружили какое-то
несоответствие в наших вчерашних показаниях. Но мы ведь говорили правду,
одну только правду и ничего, кроме правды! Правда, не всю правду. Что же
начальникам удалось выяснить? Может, Славки рассказали о моей ссоре с
Мироном? Во-первых, это крайне маловероятно, во-вторых, тогда бы вызвали
меня одну. И вообще, чтобы вытащить нас вот так стремительно, да еще сразу
четверых, причина должна быть достаточно веской. И Сашок ни на шаг от нас не
отходит. А бежать здесь некуда. Стало быть, со смертью Мирона что-то
нечисто? Бред! Что там могло быть нечисто? Обнаружили что-то подозрительное
во время вскрытия? Господи, что? Наркотик? Снотворное? Яд? Ты перегрелась,
Варвара! Детективами обчиталась. Кому могло понадобиться убивать Мирона, да
еще таким нелепым способом?
убийцами и после ее смерти Николай, как добропорядочный гражданин, поспешил
доложить властям о ее последних словах?
Но это вранье! Нинка занималась подводным плаванием и постоянно проверялась.
У нее было отменное здоровье. Что же это значит?"
столбом. Сашок тут же врезался мне в спину, споткнулся, и мы устроили кучу
малу. Прошка насмерть перепугался, решив, что мрачные прогнозы, которыми
вчера стращал его и меня Николай, сбылись и я тоже преставилась.
Исключительно по его, Прошкиной, вине. С рыком "Варька!" он отшвырнул в
сторону навалившегося на меня Сашкa и плюхнулся рядом. Я, стиснув зубы,
молчала, поскольку здорово ушибла колено.
совершено нападение и преступники намереваются смыться. С похвальной
доблестью он рыбкой нырнул вперед, и я снова распласталась на камнях.
Субтильного Сашкa во второй раз бросили на камни. Мне помогли наконец
подняться на ноги. Пока я отряхивалась и разглядывала разбитое колено, Сашок
немного пришел в себя и сообразил, что для замышляющих побег злоумышленников
мы ведем себя несколько необычно. Вместо того чтобы припустить от него во
всю прыть, мы стояли на месте и щедро осыпали друг друга ласковыми
эпитетами: ворона, растяпа, даун несчастный, олух царя небесного и т. д. и
т. п. Наше нетипичное поведение, видимо, убедило представителя власти, что
совершенное на него нападение было непредумышленным, и он не стал заковывать
нас в наручники.
Последнее потрясение нарушило ход моих мыслей, и я не сразу вспомнила о
своей страшной догадке. Но через несколько десятков метров вся цепочка
рассуждений всплыла в памяти.
убил.
здание, поднялись на второй этаж, миновали длинный коридор и попали в
небольшой аппендикс с тремя дверями. Одна дверь, судя по буковкам WC, вела в
туалет, на двух других никаких табличек не было. Сашок впустил нас в самую
дальнюю. В комнате стояли дерматиновый диван, стол, канцелярский шкаф и пара
стульев. Если не считать этих неодушевленных предметов, комната была пуста.
Сашок жестом предложил нам сесть и подошел к другой двери, которая,
по-видимому, вела в смежную комнату. Постучав, он толкнул дверь и сунул
голову в образовавшуюся щель.
э-э... скажем, Прохорова Андрея Николаевича.
обосновался на стуле. Я, Марк и Леша расположились на диване. Присутствие
милиционера лишало нас возможности обсудить то, что нас действительно
волновало, а разговаривать на посторонние темы было бы нелепо. Поэтому мы
просто молча ждали. Из-за двери доносилось невнятное "бу-бу-бу", и вскоре я
начала клевать носом. Даже мысль о Нинкиной насильственной смерти не могла
прогнать сонливость. За последние сутки мне в кровь поступило столько
адреналина, что теперь даже известие о новой мировой войне не вызвало бы у
меня ни малейшего волнения.
пригласил на беседу Лешу, затем настала очередь Марка. Никто из них обратно
в комнату не вернулся. Это уже начинало становиться интересным. Если они -
то есть милиция - продумали такой ход заранее, значит, им было важно, чтобы
мы не могли не только договориться о показаниях и обменяться информацией, но
и определить что-то по лицам тех, кто выходит с допроса.
концов, я почти не спала вот уже больше двух суток, и быстро сообразить
что-либо по ходу допроса наверняка была не способна. Мало ли чего можно
наговорить, когда мозги не работают? Доказывай потом, что имела в виду
совсем другое... Но как я уже говорила, за прошедшие сутки я так
наволновалась, что теперь мне море было по колено.
толстяка майора, а совершенно незнакомую мне личность. За столом напротив
двери сидел человек лет тридцати пяти - сорока с типично шпионской
внешностью. Он не был ни высоким, ни низеньким, ни толстым, ни худым, ни
светлым, ни темным. Неопределенного цвета глаза, правильный овал лица, нос -
ни длинный, ни короткий, ни курносый, ни горбатый. Короче говоря, у этого
субъекта не было ни единой запоминающейся черты, ни одной особенности,
которая обращала бы на себя внимание.
представился он, привстав. - Присаживайтесь, Варвара Андреевна. Вы не
возражаете, если я запишу нашу с вами беседу на магнитофон?
Шилова Юлия
Андреев Николай
Самойлова Елена
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Шилова Юлия