Чтение 19–й страницы книги ~Загадка Эндхауза~

мосье Пуаро.

Пуаро одарил его благожелательнейшей улыбкой. Я всегда замечал, что
он особенно благоволит к влюбленным.

- Теперь выслушайте меня, мой друг, - заговорил он. - Если к ней пус-
тят хотя бы одного, нельзя будет отказать и другим. Верно? Или все, или
никого. Хотим мы с вами, чтобы мадемуазель была в безопасности? Безус-
ловно. Так вот, вы сами видите, что следует сказать: никого.

- Понятно! - с расстановкой выговорил Челленджер. - Но ведь тогда...

- Тес! Ни слова больше. Забудем даже то, что было сказано. Осторож-
ность и неусыпная бдительность - вот что от нас сейчас требуется.

- Я не из болтливых, - негромко ответил моряк.

Он направился к двери и на минуту задержался у порога.

- На цветы никакого эмбарго, так ведь? Если, конечно, они не белые?

Пуаро улыбнулся.

- Ну, а сейчас, - сказал он мне, едва захлопнулась дверь за пылким
Челленджером, - пока в цветочном магазине происходит неожиданная встреча
мосье Челленджера с мадам, а может быть, еще и с мосье Лазарусом, мы с
вами спокойно отправимся в лечебницу.

- И зададим три вопроса? - спросил я.

- Да. Зададим. Хотя, если на то пошло, ответ я уже знаю...

- Как? - воскликнул я.

- Да очень просто.

- Когда же вы его узнали?

- За завтраком, Гастингс. Меня вдруг озарило.

- Так расскажите!

- Нет, вы услышите его от мадемуазель. - И, чтобы отвлечь меня от
этих мыслей, он подтолкнул ко мне распечатанный конверт.

Это было сообщение эксперта, обследовавшего по просьбе Пуаро портрет
старого Николаса Бакли. Он решительно утверждал, что картина стоит никак
не больше двадцати фунтов.

- Ну, одно дело с плеч долой, - заметил Пуаро.

- В этой мышеловке - пусто, - сказал я, вспомнив одну из его давниш-
них метафор.

- О! Так вы помните? Вы правы, в этой мышеловке пусто. Двадцать фун-
тов - а мосье Лазарус предложил пятьдесят. Непростительная ошибка для
столь проницательного на вид молодого человека! Но полно, полно, время
не ждет.

Лечебница была расположена на вершине холма над заливом. Нас встретил
санитар в белом халате и отвел в маленькую комнатку на первом этаже, ку-
да вскоре вошла проворная сиделка.

Она взглянула на Пуаро и, как мне показалось, с трудом сдержала улыб-
ку - по-видимому, доктор Грэхем, давая ей инструкции, достаточно ярко
описал наружность маленького сыщика.

- Мисс Бакли спала превосходно, - сообщила она. - Вы к ней подниме-
тесь?

Мы нашли Ник в приветливой солнечной комнате. Она лежала на узкой же-
лезной кровати и казалась похожей на утомленного ребенка. Вид у нее был
измученный, апатичный, лицо бледное, а глаза подозрительно покраснели.

- Как хорошо, что вы пришли, - равнодушно сказала она.

Пуаро взял ее руку в свои.

- Мужайтесь, мадемуазель. Жить всегда из-за чегонибудь да стоит.

Ник испуганно посмотрела на Пуаро.

- Ох!

- Вы мне расскажете о том, что вас тревожило в последнее время, маде-
муазель? Или я должен догадаться? И вы позволите выразить вам мое глубо-
чайшее сочувствие?

Она вспыхнула.

- Так вы все знаете? Впрочем, теперь это безразлично. Все равно я его
уже никогда больше не увижу.

У нее задрожал голос.

- Мужайтесь, мадемуазель.

- Ничего от него не осталось, от моего мужества. Все выдохлось за эти
недели. Надеялась, надеялась, даже в последнее время, вопреки всему все
равно надеялась...

Я ничего не мог понять.

- Пожалейте беднягу Гастингса, - заметил Пуаро. - Он ведь не знает, о
чем мы говорим.

Она взглянула на меня тоскливыми глазами.

- Майкл Сетон, летчик, - сказала она. - Мы были помолвлены...

Глава одиннадцатая

МОТИВ

Я был как громом поражен.

- Так вы об этом говорили? - спросил я, повернувшись к Пуаро.

- Да, мой друг. Я уже знал сегодня утром.

- Откуда? Как вы догадались? За завтраком вы вдруг сказали, что вас
осенило.

- Так оно и было, мой друг. Я посмотрел на первую страницу газеты,
вспомнил вчерашний разговор за обеденным столом и понял все.

Он снова повернулся к Ник.

- Так вы узнали еще вчера?

- Вчера. По радио Я сказала, что иду звонить. Мне хотелось выслушать
новость одной, когда... если... - Она судорожно глотнула. - И я услыша-
ла...

- Я понимаю, понимаю. - Он взял ее за руку.

- Это был какой-то кошмар! А тут еще эти гости... Не знаю, как я вы-
держала. Я была как во сне. Делала все, что полагается, а сама словно
видела себя со стороны. Это было такое странное чувство...

- Да, да, я понимаю.

- Ну, а потом, когда я пошла за пледом, я вдруг не выдержала и расп-
лакалась. Я, правда, быстро взяла себя в руки. Тут еще Мегги что-то кри-
чала мне о своем жакете. Потом она, наконец, взяла мою шаль и вышла, а я
немного попудрилась и подрумянилась и тоже вышла. И увидела ее мерт-
вую...

- Я понимаю, страшное потрясение.

- Да нет, не в этом дело! Я разозлилась! Мне было жаль, что это не я!
Я хотела умереть - и на тебе, осталась жить, да еще, может быть, надол-
го. А Майкл умер - утонул где-то в Тихом океане.

- Бедное дитя.

- Я не хочу, вы слышите, не хочу жить! - крикнула она вне себя.

- Я знаю... знаю. Для каждого из нас приходит время, когда смерть ка-
жется заманчивей жизни Но это проходит - и горе проходит, и грусть. Я
понимаю, что вы сейчас не можете мне поверить. И незачем такому старику,
как я, все это говорить. Пустые разговоры, все, что я говорю сейчас, -
для вас пустые разговоры.

- Вы думаете, я забуду и выйду за кого-нибудь другого? Никогда!

Она сидела на кровати вся раскрасневшаяся, стиснув руки, и, право же,
была необыкновенно хороша.

- Нет, что вы, - ласково ответил Пуаро. - Я ничего подобного не думаю
Вам выпало большое счастье, мадемуазель. Вас полюбил отважный человек,
герой. Как вы с ним познакомились?

- В Ле Туке, в сентябре прошлого года. Почти год тому назад.

- А ваша помолвка произошла...

- Вскоре после Рождества. Но мы должны были ее скрывать.

- Почему же?

- Из-за дяди Майкла, старого сэра Мэтью. Он любил птиц и ненавидел
женщин.

- Но одно другому не мешает!

- Нет, я совсем не то хотела сказать. Просто он был большой чудак
Считал, что женщины губят мужчин. А Майкл от него во всем зависел. Сэр
Мэтью страшно гордился Майклом, дал ему денег на постройку "Альбатроса"
и обещал покрыть все расходы, связанные с кругосветным перелетом. Этот
перелет был их самой заветной мечтой - его и Майкла. В случае удачи сэр
Мэтью обещал выполнить любое его желание. И даже если бы дядюшка заарта-
чился, это было бы не так уж страшно. Майкл стал бы... ну, чем-то вроде
мировой знаменитости, и рано или поздно дядюшке пришлось бы с ним поми-
риться.

- Да, да, понятно.

- Но Майкл сказал: если что-то станет известно раньше времени, все
пропало. - Нам надо было держать нашу помолвку в строжайшей тайне. И я
молчала. Никому ни слова не сказала, даже Фредди.

Пуаро застонал.

- Ну что вам стоило рассказать мне?

Ник удивленно посмотрела на него.

- А зачем? Какая же здесь связь с этими таинственными покушениями?
Нет, я дала Майклу слово, и я его сдержала. Но что это была за мука -
все время думать, волноваться, сходить с ума! И еще удивлялись, что я
стала нервная! А я ничего не могла объяснить.

- Я понимаю.

- Он ведь уже один раз пропадал. Тогда он летел в Индию над пустыней.
Это было ужасно, но потом все обошлось. Оказывается, у него что-то слу-
чилось с самолетом, но он все уладил и полетел дальше. И я все время
убеждала себя, что и на этот раз все будет так же. Все говорили, что его
нет в живых, а я твердила себе, что с ним ничего не случилось. И вот
вчера...

У нее оборвался голос.

- Значит, вы до вчерашнего дня надеялись?..

- Не знаю. Скорее всего просто отказывалась верить. Самое ужасное,