Чтение 19–й страницы книги ~Быстрая и шустрая~

дороги. Вел машину спокойно, уверенно и быстро.

Машина зарулила во двор. Бобров припарковался. Вышел из
"Тойоты".

Быстро обошел ее. Распахнул перед Женей дверцу. Подал
руку. "Какая галантность, - иронически подумала она. -
Привез меня кушать мамочкины пирожки... Выходит, я его
очаровала?.. Он без ума? А что, прекрасная пара... И
прописка у него московская... Интересно, сколько он
зарабатывает?.."

Она отогнала совсем не своевременные сейчас мысли.
Бобров запер машину, прошел вперед и предупредительно
распахнул перед ней дверь подъезда. Входя, она украдкой
взглянула на часы. Без четверти семь, уже темно. "Приличные
девушки в одиночку в гости к мужчинам не ходят. Но в моем К.
я считаюсь девушкой неприличной... А в Москве на то, кто к
кому и во сколько ходит в гости, народу наплевать..."

В квартире Боброва женщинами не пахло. Ни цветов, ни
кружавчиков в комнате.

В ванной - единственная зубная щетка. Крем для бритья.
Бритвенный станок. Ни тебе сохнувших чьих-нибудь трусиков.

Аскетичный суровый быт.

Квартирка еще меньше, чем ее. Низкие потолки...
Совмещенные удобства...

Не успела Женя проинспектировать ванную, как на кухне
ее встретила гора румяных пирожков. И огромная чашка
крепкого чая.

Она вдохнула вкуснейший пирожочный дух и поняла, как
голодна. Странно - впервые за неделю она нормально
пообедала, а к вечеру опять проголодалась! От нервов, что
ли?

- Почему пирожки теплые? - удивилась Женя.

- Подогрел в печи, - улыбнулся Миша. Видно было, что
ему доставляет удовольствие ухаживать за ней. Он бухнул ей в
чашку три ложки сахара - и даже сам размешал. Женя не
утерпела, вгрызлась в пирожок.

Она съела пирожков, наверное, двадцать, прежде чем
насытилась. Обиды и злость сегодняшнего дня отодвинулись.
Сытая эйфория овладела ею. Вернулся Миша, предложил: "Пойдем
в комнату. Там удобней". Она покорно встала и перешла в
комнату. Села в кресло. Миша откуда ни возьмись взялся с
пледом. Укрыл ей ноги.

Ей вдруг стало так хорошо, как ни разу с тех пор, как
умерла мама. Кто-то о ней заботился. "Хочешь вина? - спросил
Миша. - Настоящее, французское". Она отрицательно покачала
головой. От сытости Женя почти засыпала.

Миша включил музыку. Заиграло что-то легкое,
классическое, Вивальди, кажется. Миша сел на диван рядом.
Взял ее за руку. "Классическая стратегия обольщения, -
лениво подумала Женя. - Ну и черт с ним!.. А почему бы не
/./`.!." bl? Вдруг - с ним все получится?"

- Ты обещал мне французского вина, - лениво проговорила
она.

Голос прозвучал хрипло.

Много позже, когда она уже провалилась в сон -
глубокий, сладкий, без сновидений, а потом - спустя,
наверное, час - в ужасе проснулась: "Где я? Что со мной?" -
горел ночник, и Миша лежал рядом, опершись на локоть. Он
ласково смотрел на нее и улыбался.

- Спи, спи, маленькая... - Он ласково погладил ее по
голове. Она доверчиво взяла мужскую руку в свои ладони.
Спать совсем не хотелось.

- Принеси мне водички, - сказала она. Он безропотно
прошлепал, голый, на кухню. Ягодицы у него были красивые.

Принес ей воды. Она выхлебала целую кружку. Откинулась
на подушки. И подумала: "Дубов со своими придирками - это
просто фигня! Наплевать! Зачем мне "Глобус" и "Пополамы",
когда рядом - Миша..."

Глава 5

На следующий день поздним вечером ей домой вдруг
позвонил Бритвин.

- Привет, Марченко. - Его голос в телефонной трубке
звучал безжизненно.

- Что нового?

Дима говорил словно через силу. Пьяный он, что ли? Или
случилось что?

- Привет, Диимочка, - ласково протянула Женя. - Ничего
нового. Но все хорошо. И я рада тебя слышать.

"Что ему надо, интересно, в половине двенадцатого
ночи?"

- Я к тебе приеду. - прошелестел в трубке голос
Бритвина.

- В смысле? - не поняла Женя.

- Что "в смысле"? Приеду. Сейчас. К тебе. Домой.

Да. Похоже, он пьян.

- Но уже полдвенадцатого! - слабо возразила она.
Кажется, тактику защиты она избрала неверную, потому что
Бритвин тут же обиженно произнес:

- Да что вы за люди такие! Если по работе - все время:
"Как ты думаешь, Димочка?", "Скажи, Димочка"!.. А если -
просто поговорить, пообщаться? Сразу начинается: "Уже
двенадцатый час, да в каком это смысле ты приедешь..." В
самом прямом смысле я приеду!.. В физическом!.. Но ты не
волнуйся, Марченко, - твоей девичьей чести ничто не
угрожает. Никакого "херрасмента" не будет. И не надейся!..

Что толку спорить с пьяным мужчиной, да еще чем-то (или
кем-то) обиженным и раздраженным. Оставалось бросить что-то
резкое и швырнуть трубку - или соглашаться. Приглашать
Бритвина. И, возможно, еще полночи выслушивать его хмельные
откровения... И, очень может быть, отбиваться от него... Что
за напасть, ей-богу!

- Женечка! Ну что ты гонишь меня, честное слово!.. -
"$`c# жалобно проговорил Дима. - Мне с тобой правда
поговорить надо.

- Записывай адрес, - вздохнула Женя. - Но учти: я
далеко живу.

- А я знаю, где... - хмыкнул Бритвин.

***

Он появился раньше, чем она рассчитывала. Женя едва
успела припрятать в шкаф сохнувшие в ванной трусики, собрать
в стопку разбросанные по всей комнате книги да перемыть
посуду, второй день мокнувшую в раковине. Даже на легкий
макияж времени не осталось. Часы показывали без десяти
двенадцать.

Бритвин вошел с двумя объемистыми пакетами из
универсама "Перекресток", распространяя запах алкоголя,
мятных таблеток и дорогого одеколона. Протянул пакеты ей,
скомандовал:

- Это все - на кухню. Ботинки снимать?

- Нет. Не выдумывай. У меня не убрано.

"Вечно я попадаю в дурацкие истории, - злилась Женя,
выгружая на кухонный стол припасы из бритвинских мешков. -
Как я теперь, интересно знать, его выгоню? И когда?.. Уже
двенадцать, а он, судя по запасам съестного, решил
расположиться у меня надолго. А завтра, между прочим,
рабочий день... Одна отмазка: Бритвин мой непосредственный
начальник... Значит, завтра гонять меня не посмеет..."

Провизию Бритвин закупил с размахом: мартини, водка,
маслины, оливки, крабы, вездесущий салат "оливье" -
магазинного приготовления, две пиццы - преогромных, словно
колеса от "Оки", две бутыли минеральной воды, две коробки
шоколадных конфет...

Бритвин без спросу исчез в ванной, пошумел там
унитазом, затем водой.

Появился на кухне, вытирая руки и лицо полотенцем.

Было решительно непонятно, чего он хочет и как ей себя
с ним вести.

- Доставай, Марченко, бокалы. Выпьем, - скомандовал он.

- Открывай тогда банки. Раскладывай свои оливки и
салаты в тарелки. Не люблю, когда на столе бардак.

- Хозяйственная ты наша, - пробормотал он. Женя достала
из шкафа бокалы. Бритвин тут же, не спрашивая, набухал ей в
бокал до краев мартини, а себе - водки.

- Ну, давай, - усмехнулся он. - За нашу совместную
работу. - Отсалютовал ей фужером, выдохнул и опрокинул водку
до дна. Передернулся, выловил пальцами из банки маслину,
закусил. "Как настоящий алкоголик", - с легким отвращением