перестройки нет, -- загадочно сообщает она и делает паузу, словно
раздумывая, сказать или не сказать.
формой, все магазины ею оказались забиты. Да и кто ее возьмет в жарком краю:
пошито из фланельного сукна, тройкой, да по цене, невиданной для детской
одежды, -- ведь у нас в каждом доме пять-шесть учеников...
прямиком к вам -- и на колени, мол, выручайте, и дал совет, как спасти его.
Вы тут же вызвали заведующего районо и отдали строжайший приказ: с
завтрашнего дня ни одного ученика без формы в школу не пускать! Неделю
лихорадило район, нигде толком не учились. Ваш горе-директор добился своего
-- сбыл негодную продукцию, обобрал весь район. И потащились по жаре бедные
дети в суконных тройках в школу. А вы спрашиваете, при чем здесь
перестройка, -- при том, товарищ Махмудов, при том.
спрашивает, то ли оправдывается:
как в шелку, людям нечем зарплату платить.
войдете в его? Зарплата-то у него не резиновая. Если продолжать пользоваться
такими методами, фабрика скоро начнет шить школьную форму из залежалого
бархата или парчи. Власть у вас в руках, заставите купить.
фабрику, посмотрю, что они к новому школьному году готовят.
шумное подворье соседа Халтаева отошло ко сну.
будто самой себе, -- только войдете в дом, то дежурный из райкома примчится,
то депешу срочную несут, только за стол -- ваш дружок Халтаев тут как тут,
словно прописанный за нашим дастарханом, точно через дувал подглядывает...
Я уже ваш голос забывать стала. В первый раз за столько лет всласть
поговорила.
то чтобы недооценивал тебя, просто так все суматошно складывается, домой
словно в гостиницу переночевать прихожу, да и тут наедине побыть не дают,
чуть ли не в постель лезут. Еще при Зухре дом в филиал райкома превратился:
ночь, полночь -- прут по старой памяти. Будто я не живой человек и не нужно
мне отдохнуть, побыть с семьей, детьми. Я постараюсь что-то изменить, чтобы
нам чаще выпадали такие вечера, как сегодня, -- говорит взволнованно
Махмудов жене.
мечтательно, нараспев, как песню, произносит Миассар.
настроение, -- оказывается, в собственном доме можно узнать гораздо больше,
чем на конференциях, пленумах и прочих говорильнях. А что думают об
индивидуальной трудовой деятельности? -- спрашивает он с интересом. -- В
райкоме очень озабочены: не пошла на "ура", как надеялись. Казалось бы,
все предпосылки есть: тьма свободных, не занятых в производстве рук, и по
данным банка денег у людей на сберкнижках немало, и народ восточный всегда
отличался предприимчивостью, а не спешат граждане в райисполком за
разрешением.
слабые стороны долгожданного, вымученного закона.
говорит:
думаете: облагодетельствовали сограждан высокой милостью? А стоит
задуматься, что разрешили, что позволили? Трудовую деятельность! Отбросим
слово "индивидуальную". Спина одинаково болит и на индивидуальной и на
коллективной работе. Скажу честно, я не сама дошла до такого анализа.
Думаете, кто подсказал? Плотник наш, Юлдаш-ака, из Дома культуры, в прошлом
году он поправлял забор у нас, вы его видели. Я хотела обрадовать, думала,
он газет не читает. Так он огорошил меня своим ответом, говорит: я что,
должен спасибо сказать за то, что мне после тяжелой работы еще на дому
работать разрешили и я за эту милость платить должен еще?
силу своей малограмотности. Тогда решила узнать мнение других. Спрашиваю
вашего шофера: скажи, Усман, наверное, обрадовались новому закону владельцы
"Жигулей"? А Усман отвечает: Миассар-апа, если честно и без передачи шефу,
то есть вам, особенного энтузиазма он не вызвал, и пояснил почему.
которых вряд ли более тысячи рублей, из своего кармана выкладывает за
бензин, качество которого ниже всякой критики. Сорок копеек за литр! Один
из самых дорогих в мире -- сейчас, слава Богу, то тут, то там мелькают
цифры, да и люди по всему свету разъезжают, и ни для кого не секрет, сколько
стоит бензин в США или Германии. Работая после основного трудового дня,
изнашивая и подвергая риску аварии дорогую машину, он должен еще и делиться
личным заработком с государством? За что? Ведь государство уже получило
свои баснословные прибыли и за машину, и за бензин. Одну овцу дважды не
стригут -- так говорят у нас в народе.
может, современные мужчины слишком практичными стали, и пошла я к
Зулейхе-апа, что спокон веку печет в нашей махалле лепешки.
на продажу, а то ее частенько участковый донимал, мол, незаконным промыслом
занимается. Хлеб-то печь -- незаконный промысел!
участковому пятерку-десятку, когда его начальство особенно донимало, то
теперь обязана заплатить за патент сразу шестьсот рублей! Помилуйте, за что
такие деньги? Так ведь недолго и за то, что дышим, налог наложить. Они что,
научили меня пекарному делу, тандыр мне поставили, муку достают, дровами
обеспечивают? Шестьсот рублей, милая, это пять тысяч лепешек; их ведь
испечь надо, пять тысяч раз старой головой в горячий тандыр сунуться,
продать и готовую денежку отнести в райисполком, и отнести не тогда, когда
наторгуешь, а сразу, не приступая к делу. А если я заплачу да на другой день
заболею, мука пропадет, дров не добуду, кто мне деньги вернет?
меня тридцать два рубля, а мужа и сына война забрала. Как, скажите, мне на
такие деньги прожить? Дело мое нужное людям, на казенный хлеб жалко
смотреть, и где только глаза у государственных чиновников! Вместо того чтобы
от бабки патент требовать, хлебозаводом бы занялись.
кооператива Ганиевых, его руководство, точно так же, как и директор швейной
фабрики, побежало к вам: спасите, план горит, никого на отвратительные обеды
не заманишь. Не знаю, что уж они вам наговорили, но Ганиевы, устав от
проверяющих, свернули дело. А жаль, вкусно готовили -- я однажды обедала у
них.
продолжает -- тема ее тоже волнует:
многих слышала, всякую охоту заниматься делом отобьют. Каким важным на
глазах Касымов заделался, видите ли -- он разрешает... По мне, не
разрешение надо выдавать, а человек должен приходить и регистрировать свое
дело.
невольно опережает его:
особенно для сельской местности, должен трактоваться несколько иначе, шире.
Почему он не может стать основной деятельностью граждан, если тут каждый
третий не имеет работы и резкого увеличения мест не предвидится, а прирост
населения продолжает оставаться рекордным. Важно, чтобы человек мог
использовать конституционное право на труд, а как оно будет реализовано,
коллективно или индивидуально, не столь существенно.
-- в райисполком. При твоем попустительстве весь район займется частным
предпринимательством, -- смеется Махмудов.
Миассар, -- еще много желающих за безделье получать зарплату в
государственном секторе, таких и тысячерублевым заработком работать не
заставишь, они-то и считают чужие доходы. -- И шутя добавляет: -- Сразу
скажут: Махмудов учуял доходное место и жену пристроил. А Касымов первый на
тебя анонимку направит куда следует...
дувалами.
ободренная неожиданным вниманием мужа Миассар.
обидно...
переспрашивает Миассар.
полотенце. Пулат вытирает взмокший лоб. -- Слушали, слушали, а так ничего
и не поняли, -- терпеливо разъясняет Миассар. -- Доволен народ, и прежде
всего гласностью и перестройкой. Только вы зря по привычке ждете горячих
писем одобрения от трудящихся, бурных аплодисментов. Реакция людей
нормальная, они хотят, чтобы еще лучше было. Думаете, отмени налог на