морю...
проверить, все ли на месте, кто звонил. "Сосед" Ванька
Лямзин за четвертной в месяц исправно выспрашивал у
абонентов, кто есть кто, получая, естественно, имена-пароли:
Иваном Ивановичем мог быть Петр Петрович, но дело он делал,
а Матерый уж знал, как распорядиться информацией.
Напряженно всматривался в постовых не сообщают ли по рациям,
глядя вслед его машине, указания другим постам? Впрочем,
если до такого дошло, не спасешься...
Дверь открылась, предусмотрительно оказавшись замкнутой на
цепочку Ваня был человеком опытным, к тому же грешил
самогоноварением...
дела?" Ваня услужливо передал Матерому листок абонентов:
имя-отчество, день, час.
последующий месяцы.
бумажку. За идею, которая эту бумажку стократ окупит.
простите, многие превратности на себе испытал, так что с
понятием, хотя в чужие вопросы и не суюсь... Итак.
Представляем: приходят вдруг... нет, дел я ваших не знаю,
не сочтите за грязные намеки...
Приходят люди в серых шинелях и в штатском барахле - и, что
характерно, к вам... Я, естественно, могу пострадать за
домашний алкоголь...
Матерый.
вас - шмон, ко мне - вопросы; а что я вообще знаю, кроме
таблицы умножения?.. Ась? Когда будет? Не докладывал...
Ну, и так далее. Ушли посторонние лица, а я... тоже, вслед
за ними. И когда из двери подъезда выходить буду...
Впрочем, - Ваня задумался, - может, и не ушли... понимаете?
Но я-то - личность свободная. Так ведь, надеюсь?
дверь, так сказать, чирк им по двери этой... Вертикальную
полоску под самой ручкой... Незаметно. Если "наружка"
сечет, все равно не увидит, точно рассчитано. И - в магазин
за кефиром... После - обратно, гостей потчевать. Не
желаете молочнокислых продуктов? А вы на машине мимо
проезжаете и... на дверцу подъезда рассеянный такой
взглядик, между прочим...
Заработал. - И, открыв дверь своей комнаты, тут же
захлопнул ее перед Ваниным носом.
Ванька, сволочь, конечно, влезть может, сукин сын, дешевка,
но крепится - боится, видать, стукачок... Хозяин его
выставил в осведомители наверняка... А почему? Эх, прост
вопрос. Тоже обезопаситься желает, тоже за шкуру трясется,
тоже не уверен... И винить тут некого, закон таков.
Сказать ему, может, что раскусил я фокус с Ваней, с
комнатухой этой, с истинными целями благотворительности -
мол, сюда не придут, дублирующий вариант... Нет, не стоит.
Неприятно обоим будет, вот и все. В принципе ведь лучше
такую нору иметь, чем дачу под удар подставлять... Так что
спасибо. Хозяин. И тебе выгода, и мне. Твой принцип,
всегда я его одобрял...
коробках, заставивших комнату. Все это надо переслать Маше,
это капитал. Раньше оттягивал с отправкой, лень одолевала,
теперь необходимо поторопиться, время не ждет... Сейчас
загружайся, немедленно. Сколько увезешь, но загрузи.
попутно пару дисков для компьютерных игр - основного его
увлечения.
аристократическом районе - на широком и гладеньком
Кутузовском проспекте, в доме с высокими потолками и
длинными коридорами - квартира эта досталась ему в
наследство от некогда высокопоставленного тестя - ничего,
впрочем, замечательного, кроме квартиры, потомкам не
оставившего. Да и что он мог оставить еще после себя?
улыбка, передача пакетика с вином и рыбой; общие вопросы с
необходимой толикой юмора; наконец, рукопожатие с Хозяином,
твердые, доброжелательные взгляды - глаза в глаза. Все
фальшивое!
Запада и восхищаясь тонким вкусом вина, принесенного
непьющим гостем; посудачили о последних новостях внутренней
и внешней обстановки; затем Вероника, сославшись на трудный
завтрашний день в НИИ, где работала начальником отдела,
отправилась спать, и мужчины остались наедине.
постиг суть царившей здесь атмосферы - как бы единым
озарением, которому предшествовала череда прошлых встреч,
разговоров и реплик...
вместе лишь прожитое, но не настоящее; и не в том
заключалась беда, будто Веронике, воспитанной в определенных
традициях, хотелось мужа обязательно при должности и
общественном весе, нет; она просто привыкла видеть рядом с
собой человека цельного, увлеченного и занятого делом -
пусть простым, но официально благословленным, принимаемым
всеми без исключений. Муженек же, мало что ей объясняя,
вертелся непонятно где, водил в дом всякую сытую шпану, жил
не по средствам - а значит, нечестно, дурно. И блага,
добываемые им, хотя и завораживали Веронику блеском, все
равно отталкивали нечистоплотной своей сущностью. Наверняка
с годами в ней притуплялось чувство брезгливости... Но
Матерый уверен был: хотелось ей правды в устремлениях мужа,
а тот постоянно разменивался, как бы ни пыжился казаться
дельцом с размахом...
разговору тихому и доверительному.
Хозяин, заваривая чай. - И с крупными. Такое вино...
и слушай, чего я натворил. Внимательно. Хотя... насчет
"внимательно" - само собой, иначе нельзя.
уголовничках-подручных, об оружии, некогда найденном в
тайнике партизан, о Леве, попытавшемся обрезать концы, о
"гаишниках", о том, наконец, как обманывал его. Хозяина,
манипулируя на "честных" начинаниях: от дачных строительств
до сбыта икры, мехов, сигарет, напитков, всякий раз
убедительно обосновывая легальную по степени риска основу
товара...
Изредка позволял себе отвлечься: варенье из холодильника
достать, чашки, конфеты... У Матерого порой возникало
ощущение, будто тот слушает магнитофон - знакомую, хотя и
полузабытую запись, но отнюдь не собеседника, сам же
размышляет о личном, давно выстраданном, мучительном, как
будто все то, о чем рассказывалось ему, он сам же и совершил
- когда-то давно, по глупости, а вот, оказывается, нашелся
живой свидетель... И еще странное ощущение возникло у
Матерого: исчезни он, замолчи, все равно Хозяин не
встрепенется, не удивится, а так же будет конфетки в вазочку
ссыпать, кипяток доливать в заварку...
отношениях в здешней семье... Не только вещами да деньгами
привязал к себе Веронику этот человек. а еще и силой, сутью
какой-то глубинной... И его привязал! Потому и сидит он
сейчас тут, и щебечет попугаем обо всем без утайки, и ждет