посмешище враждебной толпы. Она не смела взглянуть в ту сторону, где сидел
отец. Ей хотелось, чтобы все это быстрее кончилось. Она должны была
сделать несколько несложных поклонов, жете и прыжков. Следуя тактам
музыки, она стала исполнять свое соло, пытаясь внушить себе, что она
тонка, гибка и грациозна. По окончании из зала раздались жиденькие,
вежливые хлопки. Элизабет взглянула во второй ряд и увидела, что отец,
гордо улыбаясь, аплодировал - аплодировал ей, и внутри у нее как будто все
оборвалось. Музыка уже давно кончилась. Но Элизабет продолжала танцевать,
старательно исполняя плие, жете, батманы и фуэте, вне себя от счастья,
полностью преобразившаяся. Ошарашенные аккомпаниаторы, сначала один, а за
ним и другой начали подыгрывать в такт ее танца. За кулисами выходила из
себя мадам Неттурова, знаками требуя, чтобы Элизабет немедленно покинула
сцену. Но Элизабет, на седьмом небе от счастья, не обращала на нее
никакого внимания. Она танцевала для своего отца!
непослушания, - голос мадам Неттуровой дрожал от гнева. - Ваша дочь
пренебрегла всеми правилами приличия, решив, видимо, что она какая-нибудь
з_в_е_з_д_а_.
поднять головы. Она знала, что поступила непростительно глупо, но ничего
не могла с собой поделать. Там, на сцене, ею руководило только одно
страстное желание: сделать что-то такое, от чего ее отец придет в восторг,
что поразит его воображение, заставит обратить на нее внимание, гордиться
ею. Полюбить ее.
Элизабет понесла суровое наказание.
покинули кабинет мадам Неттуровой, он не проронил ни звука. Элизабет
придумывала защитительную речь - но что могла она сказать в свое
оправдание? Как может она заставить его понять, зачем она это сделала? Он
был чужим, и она боялась его. Она видела, каким ужасным он становился,
когда в гневе обрушивался на того, кто, по его мнению, совершил
непростительную ошибку или посмел ослушаться его. Теперь она ждала, что
его гнев обрушится на нее.
по стаканчику газировки с шоколадом?
черточку, каждый штрих проведенного с отцом вечера. Волны счастья
захлестывали ее. Ей все это не приснилось! Все это произошло с ней наяву!
Она вспоминала, как они с отцом сидели у Румпельмаера, окруженные со всех
сторон огромными, разноцветными, набитыми опилками плюшевыми медведями,
слонами, львами и зебрами. Элизабет заказала банановый сок, принесли, что
называется, целую бадью, но отец не рассердился на нее за это. У них
состоялся интересный разговор. Не
как-дела-в-школе-спасибо-нормально-трудности-есть-нет-папа-отлично. А
действительно интересный разговор. Он рассказывал ей о своей поездке в
Токио, и как его, как почетного гостя, угощали там кузнечиками и муравьями
в шоколаде, и как ему, чтобы не потерять лица, пришлось их съесть.
спросил:
станет ее ругать, упрекать, говорить, что она не оправдала его надежд.
себя сказать: "Ради _т_е_б_я_".
рассмеялся.
крови.
Отныне мы всегда будем вместе. Он станет брать меня с собой в поездки. Мы
будем много разговаривать и станем большими друзьями".
решение послать ее учиться в Швейцарию, в закрытый пансион.
находившуюся в поселке Сен-Блез на берегу озера Невшатель. Возраст девочек
колебался в пределах от четырнадцати до восемнадцати лет. Это была одна из
лучших школ одной из лучших систем образования в мире.
словно она совершила какое-то ужасное преступление. В тот волшебный вечер
ей казалось, что она стоит на пороге чудесного открытия: она заново
открывала для себя отца, а он заново открывал для себя свою дочь, и между
ними возникли искренняя привязанность и дружба. А теперь отец был как
никогда далеко от нее.
сопровождаемая фотографией, о его встрече с каким-нибудь премьер-министром
или президентом, то информация о его присутствии на церемонии открытия
фармацевтического завода в Бомбее, вот он в составе альпинистской группы в
горах, вот на званом обеде у шаха Ирана. Вырезки и фотографии Элизабет
аккуратно вклеивала в блокнот, который всегда носила с собой. Она держала
его вместе с Книгой о Сэмюэле.
втроем, а то и вчетвером в одной комнате, она же попросила для себя
отдельную комнату. Она писала отцу длинные письма, но в клочки рвала те из
них, где проглядывали ее истинные чувства. Иногда она получала от него
коротенькие весточки, а на день рождения его секретарь прислала ей
несколько посылок, обернутых в красочные упаковки самых известных и
дорогих магазинов. Элизабет ужасно скучала по отцу.
чем ближе подходил день отъезда из школы, тем нестерпимее становилось ее
ожидание. Она буквально бредила отъездом. Она составила себе кодекс правил
поведения и тщательно его переписала в свой блокнот:
она будет эти правила неукоснительно выполнять, может быть... может
быть... И Элизабет забывалась в грезах. Она выскажет интересные
соображения о странах третьего мира и о развивающихся странах, и отец
скажет: "А я и не знал, что с тобой так интересно беседовать (правило
номер два). Ты очень умная девушка, Элизабет". Затем он повернется к
своему секретарю и скажет: "Полагаю, что Элизабет нечего больше делать
в школе. Следовало бы, пожалуй, оставить ее при себе, как вы думаете?"
Олбии, где ее встречал лимузин. Элизабет сидела на заднем сиденье машины,
крепко стиснув колени, чтобы унять в них дрожь. Как бы там ни было, он ни
в коем случае не должен видеть ее слез. Он не должен знать, как сильно она
скучала по нему.
шоссе, которое вело в Коста-Смеральда, затем свернула на маленькую дорогу,
стремительно взбегавшую на вершину. Элизабет всегда боялась этой дороги,
узкой и крутой, по одну сторону которой отвесно поднималась стена утеса,
по другую - другой стороны не было вообще, вместо нее зияла ужасная
пропасть.
сначала быстро зашагала, а потом, не выдержав, что есть силы побежала к