затем серьезно заняться косметическими масками и массажем, чтобы выглядеть
более или менее свежо во время вечернего фейерверка.
игриво.
Нет ничего лучше, чем подводная охота, чтобы восстановить силы в прохладной
глубине моря.
простудиться, и наилучшие пожелания вашему мужу!
удалось совместить приятное с полезным.
обязательно.
могут подумать, что я свихнулся на этой почве и вообще дышать из баллонов -
моя суть. Во-вторых, их особенно удивит, что вместо пляжа я направляюсь
прямехонько в порт к причалу. А на "в-третьих", как и на "в-четвертых", мне
равно плевать: удивленные взгляды прислуги мне до лампочки.
чтобы взглянуть на таинственные ящики, обнаруженные Его Величеством
Болваниссимусом Первым, королем обалдуев.
или не хотите, а я обречен на пальмовые ветви Академии) порт и пляж вокруг
него пустынны, что вообще-то нормально после такого обильного обеда.
Одновременно констатирую: три яхты Ока-киса покинули свою якорную стоянку. В
порту, чуть поодаль, осталось лишь несколько лодок и легких катеров, мерно
покачивающихся на воде. Интересно, куда могли деться яхты? Окакис послал их
за новыми гостями или отдал приказ на проведение морских маневров в Тихом
океане?
работая ластами, все глубже ухожу под воду. (Повтор, вы считаете? Зато как
красиво!) Разнокалиберные и разномастные рыбки в панике разбегаются кто
куда. Мне везет, я спускаюсь как раз в том месте, где лежат обнаруженные
Берю ящики. Их два. Они массивны и отливают металлическим блеском. Сундуки
были бы похожи на спрятанный пиратами до поры до времени клад, если бы не их
чистая поверхность, которая мне сразу дает понять: попали они сюда недавно.
Я подплываю к первому и пробую приподнять, но куда там! Он, должно быть,
весит тонну. Берусь за второй - то же самое! "Черт, - думаю про себя, - как
же мне увидеть их содержимое, если физически невозможно дотащить их до
суши?" (Видите, даже на десятиметровой глубине я способен формулировать
мысли красиво и ясно!)
действовать другим способом. Мне достаточно лишь открыть крышки и заглянуть
внутрь. Дело непростое, поскольку замки на ящиках выглядят весьма
неприветливо. Это тебе не простые дверные замочные скважины, вытягивающиеся
во фронт при моем появлении. Пробую сорвать их ножом, но лезвие гнется, а
замки остаются как заколдованные. Жаль, что я не взял с собой свой
универсальный ключ, мой "сезам", для которого подобные вещи - игрушки вроде
запора на церковной кружке для пожертвований.
такой глубине движения заторможены, как у дистрофика. Словом, никакого
удовольствия от работы, а главное, никакой эффективности.
мирным сном. Им ясно, что, даже если я тут обделаюсь, у меня ничего не
получится. Не знаю, испытывали ли вы приступы ярости на десятиметровой
глубине, но все равно скажу: подобные вещи сильно расшатывают нервную
систему. Надо будет начать курс лечения транквилизаторами, добавляя их в
салат или утренний кофе.
не говорят, а пускают пузыри.
больше повезет, чем моему хрупкому ножу? Распрямившись, делаю пару
энергичных движений ластами и устремляюсь к поверхности. В тот момент, когда
моя тыква всплывает над водой, я ощущаю, что дело нечисто. Но из-за капель
воды на маске и легкой морской зыби не сразу осознаю всю грандиозность
катастрофы. Однако картина довольно быстро проясняется, и я понимаю, в какую
попал переделку. Переделка, или превращение... из живого в мертвого!
комбинезоны для подводного плавания, маски, а в руках ружья-гарпуны, которые
они держат как автоматы в фильмах про немцев. С потрясающей синхронностью
все четверо наставляют ружья на меня. Менее чем четверть секунды я еще
надеюсь на шутку с их стороны, а в последующую десятую часть четверти
секунды соображаю, что это угроза. Но когда первый гарпун, пролетая, слегка
цепляет меня за плечо, отрывая кусок костюма, становится ясно, что следующий
мой праздник будет моими собственными похоронами и надо что-то делать,
причем срочно.
причала. Второй гарпун пробивает мой кислородный баллон и втыкается в ласту.
пользу. Из меня уже вытаскивали пули, но перспектива быть проткнутым
гарпуном, даже и хорошо продезинфицированным, мне абсолютно не улыбается.
Нет ничего приятного в том, что вас насадят на острие копья, как
какую-нибудь рыбу-пилу. Если мои сложные подсчеты верны, то двое уже
разрядили свое оружие, а еще у двоих ружья находятся во вполне боеспособном
состоянии.
вертикали, ожидая в любую секунду получить гарпун прямо в задницу. Вы
представляете себе такой конец романа и доблестного Сан-Антонио? Острие
втыкается прямо в простату! А?
выстрелили, но промахнулись, а я не заметил? Или эти сукины дети посчитали,
что угрохали меня?
спасающаяся от щуки!
на меня черных акул, а точнее, двух ныряльщиков с заряженными ружьями.
Понятно, почему они решили преследовать меня, а не стрелять с причала. Мой
кислородный баллон поврежден и пускает веер пузырей, создавая вокруг меня
непроницаемый экран, и они не хотят промахнуться.
профессиональными ныряльщиками! Но мне не хочется играть в Моби Дика,
особенно в роли кита. При виде двух темных торпед, спускающихся ко мне с
крейсерской скоростью, чувствую, как моя кровь здесь, в прохладной
десятиметровой глубине стынет и замораживается.
пристанище! Но тут меня посещает спасительная идея. Быстрым движением
расстегиваю ремни, крепящие баллоны с воздухом, и вешаю агрегат за крюк
старого ржавого якоря, торчащего из-под слоя песка. Затем, прекратив всякое
дыхание и стараясь создавать поменьше завихрений в воде, плыву параллельно
дуге причала.
мощным столбом пузырей из баллона, опускаются на дно к ящикам и направляют
свои арбалеты на старый якорь. Ситуация в корне меняется, поскольку теперь я
нахожусь за их спинами. Но не делайте поспешных выводов, и уж во всяком
случае не вздумайте мне завидовать, словно господину, лежащему на пляже в
окружении двух роскошных фотомоделей с бронзовой кожей и рельефной
поверхностью. О, мое положение хуже некуда! Ведь у меня же нет больше
кислорода, так хорошо всегда питавшего мой здоровый организм! А поскольку он
(организм) взял дурацкую привычку работать только на этом виде топлива, я
ощущаю, что если не глотну воздуха, причем Cito, как говорит мой знакомый
реаниматор, то мои легкие станут безработными и останутся таковыми, боюсь,
уже навсегда. Понимаете, я никогда в своей жизни не был ловцом жемчуга.
Говорят, им удается задерживать дыхание под водой на целые три минуты.
Браво! Мой рекорд, однако же, значительно скромнее: еле дотягиваю до
семидесяти секунд, не больше, а этого, согласитесь, недостаточно, чтобы
сыграть партию в шахматы или перечитать один из шедевров Франсуа Мориака,
напечатанных, как Библия, на толстой бумаге и в кожаном переплете.
Не будем расходовать понапрасну оставшийся в моих легких кислород - надо
действовать! Я вырываю застрявший в ласте гарпун и, ухватив его за древко,
устремляюсь на агрессоров. Один стреляет из ружья прямо по столбу воздушных
пузырьков, надеясь продырявить мне спину. Значит, я остаюсь в обществе двух
бандитов, но только один из них вооружен. "Три товарища", как сказал бы Эрих
Мария Ремарк, - тихоокеанская версия! Я делаю мощное движение ластами и
оказываюсь прямо за спиной господина, целящегося из ружья в воздух (в
буквальном смысле). Продолжаю стремительное скольжение, пока моя голова не
наталкивается на его. Одновременно гарпун протыкает туловище ныряльщика
насквозь. Струйка крови постепенно трансформируется в пурпурное облако.
Другой поворачивается в мою сторону и напряженным взглядом оценивает
ситуацию через свой овальный иллюминатор. Я четко вижу два черных, свирепых
глаза. Он бросается ко мне, хватает, прижимает к себе. Он прекрасно понял,
что я сбросил баллоны с воздухом, а поскольку он-то ничего не сбросил, то
этой сволочи остается лишь постараться продержать меня под водой короткое
время, максимально сдавливая. Я отчаянно сопротивляюсь, пробую отбиться, но
мои движения под водой отличаются такой грациозной плавностью, а хватка
малого настолько сильна, что вряд ли мне удастся освободиться из его тисков.
Пехов Алексей
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Пехов Алексей
Каргалов Вадим
Маккэфри Энн