read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



летчик, - так это наращивать скорости.
- Даже шестисоткилометровые? - не унимался итальянец.
- При нашем налоговом прессе можно выжать и тысячу километров.
Пальма снова засмеялся:
- Вот так выбалтываются государственные секреты.
Штирлиц уперся взглядом в лицо немецкого летчика. Тот словно бы
замер, поперхнувшись смехом.
- Господин Хаген, вы не знаете, тут есть хорошая охота на коз? -
спросил Пальма.
- А я не охотник. Это живодерство - бить коз... Несчастные, добрые
создания: чем они виноваты, если бог создал их такими красивыми? Что
касается рыбалки - тут я дока. Ловить молчаливых хитрых рыб - это дело
мужчин. Я готов составить вам компанию. Штирлиц у нас чемпион по
рыболовству, и с ним я соперничать не берусь...
Штирлиц, извинившись, отошел к немецкому летчику - подполковнику
"Люфтваффе". Как раз его и итальянца лакей обносил сэндвичами. Штирлиц
взял с подноса сэндвич и неловко уронил его на колени немца.
- Простите, подполковник, - засуетился он, - пойдемте, у нас в
туалете есть мыло, мы замоем пятно...
Он увел летчика в туалет и там тихо сказал ему:
- Вы что, с ума сошли? Болтаете, как тетерев на току! Ваша фамилия?
- Манцер, - ответил летчик. - Вилли Манцер, штурмбанфюрер! Я не
думал, что нас так слышно...
- А итальянец? Вы же не мне болтали, а ему! Вы немец - не забывайте
об этом нигде и никогда! Враг подслушивает, а он разнолик, наш враг,
весьма разнолик и всеяден.
Манцер побледнел. Штирлиц заметил, что бледнеть он начал со лба, как
покойник, и капельки пота появились у него на лице - мелкие, словно
бисеринки. "Пьющий, - машинально отметил Штирлиц. - Пьет, видимо, вглухую,
один - иначе нам бы уже просигнализировали..."
- Завтра позвоните мне по этому телефону, - сказал Штирлиц, вырвав
страничку из блокнота. - Надо поговорить.


Берлин, 1937, октябрь.
__________________________________________________________________________
В восемь Гейдрих зашел к Шелленбергу.
- Едем за город, - сказал он, - попьем. Хочется посидеть в
каком-нибудь маленьком крестьянском кабачке - только там я чувствую себя
самим собой.
Он сел за руль тяжелого "майбаха" и погнал машину по тихим, пустынным
берлинским улицам - город засыпал рано - к Заксенхаузену.
- Сказочная у нас природа, - заметил Гейдрих, когда машина, миновав
Панков, вырвалась на пригородное шоссе, - лучше нигде нет. Сосняки,
дубовые рощи - прелесть какая, а?
- Я не люблю дубовые рощи, они словно подражание олеографии, - сказал
Шелленберг.
- Это не патриотично. Нужно любить дубовые рощи. Пруссия поразительна
своими дубовыми рощами. Я люблю их в дождливые дни. Черные стволы и
тяжелая упругость зеленых листьев... Как это строго и прекрасно...
- Я люблю море.
- Какое? Южное или северное?
- Южное.
- Шелленберг, я всегда подозревал, что вы плохой патриот. Ну что
может быть прекрасного в южном море? Жара? Слюнтявость во всем. Северное
море - ревущее, строгое, мужественное, с ним приятно сражаться, когда
заплывешь на милю от берега, а валы идут на тебя и норовят утащить с собой
- это я люблю.
- Вам надо было родиться морским поэтом.
- Я рожден моряком, я до сих пор вижу море во сне - наше северное,
грозное море...
- А я во сне вижу берега Африки, громадные пустынные пляжи...
- Там кругом черные, Шелленберг, как можно?
Вдруг Гейдрих резко затормозил, и Шелленберг сначала не понял, что
случилось, только интуитивно уперся руками в ветровое стекло. Что-то
желтое, большое перескочило дорогу прямо перед радиатором машины, а второе
- но не желтое, а скорее светло-серое - полетело в кювет, и Шелленберг
понял, что это олененок, которого задело крылом "майбаха". Гейдрих бросил
машину прямо на середине пустого шоссе и побежал к кювету. Олененку
перебило ногу, он весь дрожал, и кровь, сочившаяся из открытой раны,
обнажившей белую, сахарную кость, была темной, дымной.
- Боже, какой ужас, боже мой, - прошептал Гейдрих.
Он поднял олененка на руки, положил его на заднее сиденье и,
развернув машину, помчался обратно в Берлин. Разбудив сторожа ветеринарной
лечебницы, Гейдрих послал его за врачом, и дрожь перестала его колотить
лишь под утро, когда олененок уснул, вытянув перебинтованную, положенную в
шину стройную ногу...
- Едем ко мне, - сказал Гейдрих. - Едем, Шелленберг, мне одному
сейчас будет очень тягостно. Глаза этого несчастного не дадут уснуть...
Дома на Ванзее он выпил стакан водки, включил радиолу и долго слушал
народные германские песни, изредка подпевая хору, и Шелленберг заметил,
что, когда Гейдрих подпевал, в его стальных продолговатых глазах закипали
слезы.

Рано утром Гейдрих вызвал Шелленберга. Шеф имперского управления
безопасности был, как всегда, сух, до синевы выбрит, а глаза его были
недвижны, словно бы остановленные невидимым гипнотизером.
"Совсем другое лицо, - подумал Шелленберг, - вчера он был человеком,
а сейчас он слепок с самого себя".
Передав Шелленбергу папки с материалами из Стокгольма и Парижа,
обсудив шифровки, поступившие за ночь из Чехословакии, он в конце беседы
как бы между прочим сказал:
- А теперь о мелочах... Отправьте тройку верных людей в Бургос и
организуйте поездку на фронт для Пальма вместе с парой итальянцев или
испанцев - кого не жаль. И пусть на передовой наши люди ликвидируют их:
если мы уберем одного Пальма - это может вызвать ненужные сплетни, а так -
на войне, как на войне. Это он раскрыл фирму Вельтена, больше некому.
Играть с ним сейчас опасно, опять-таки война есть война. Когда нет
доказательств, верных, как аксиома, подозрительного человека, который
может серьезно мешать, надо убирать; это единственно разумный путь в дни,
когда предстоят новые битвы.
- Хорошо. Я сейчас же радирую Лерсту.
- Не надо. Он пытается вербовать латыша, пусть себе... Это надо
сделать тихо и спокойно, чтобы не сталкивать лбами Франко с Европой,
сейчас это нецелесообразно.
...Газеты Бургоса вышли с большими красными шапками: "Варварство
Мадрида продолжается. Вчера под Уэской, в горах, бандиты обстреляли машину
военных корреспондентов. Мигель Фернандес Паселья из "Нуэво Диарио" и
Викторио Лучиано из "Пополо дель Италиа" убиты; латышский корреспондент Ян
Пальма, сотрудничающий в британской прессе, тяжело ранен. Попирая все и
всяческие нормы международного права, красные обстреливают госпитали,
машины журналистов, мирные селения. Гнев испанского народа обрушится
карающим мечом на кремлевских марионеток, засевших в Мадриде и Барселоне".


Бургос, 1938, 6 августа, 17 час. 09 мин.
__________________________________________________________________________
Штирлиц продолжал бушевать. Он не лез с кулаками на Пальма. Он умел
бушевать иначе - отходил к окну, сцеплял пальцы за спиной и, переступая с
мысков на пятки, вколачивал фразы, словно гвозди:
- Вы сказали, Пальма, что это именно наши люди хотели вас угрохать
под Уэской. Вы утверждаете, что в вас стреляли не красные, а коричневые -
то есть мы. Почему же вы остались после ранения здесь? Почему вы не уехали
в свою родную Ригу? Или, на худой конец, в любимый вами Лондон?
- Я остался потому, что во мне до сих пор живут сомнения, Штирлиц.
Окончательные решения я принимаю, лишь когда сомнениям места не остается.
Тогда я принимаю единственное решение. Если в меня, друга Германии,
стреляют немцы, значит, что-то случилось; значит, враги пытаются нас
поссорить, мягко говоря.
- Какие враги?! - крикнул Хаген и осекся, потому что Штирлиц
повернулся и отошел от окна. - Какие враги, господин Пальма? - повторил он
тихо.
- Наши с вами, - ответил Пальма. - Наши общие враги...
Штирлиц снова включил лампу и направил яркий свет в лицо Яну.
- Хорошо... Поговорим о наших общих врагах...


Лондон, 1937, октябрь
__________________________________________________________________________
Узнав о ранении Яна, Мэри Пейдж приехала в посольство Латвии - за
десять минут до того, как клерки закончили свой рабочий день. Сначала
швейцар учтиво объяснял этой красивой женщине, что посещение посольства в
столь поздний час нецелесообразно, но потом, видя, что все разговоры



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 [ 19 ] 20 21 22 23 24 25 26 27
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.