Чтение 19–й страницы книги ~Охотники за девушкой~

- Ты слышал когда-нибудь о протухшей селедке, которая воняет так, что ты
уже не замечаешь других запахов?

Он кивнул:

- Я сам несколько раз в своей жизни подбрасывал такие рыбины.

- Думаю, что одна такая штука попалась мне на пути. Она омерзительно
смердит.

- Да брось ты это! Что ты собираешься предпринять?

- Ни в коем случае не бросать ее, старина. Она слишком воняет, чтобы быть
настоящей. А к вопросу об Эрлихе нужно подходить под другим углом. Как
именно, это я и собираюсь выяснить.

- Объясни мне.

- Сенатор Кнэпп...

- Человек-ядро, мистер Америка. А как он-то сюда затесался?

- Он имеет к этому делу самое непосредственное отношение, потому что он
мертв. Его убила та же пуля, что и Ричи Коула, и из этого же револьвера
стреляли в меня. В пакете с документами, который дал мне ты, есть немало
интересного о его деятельности во время войны. Он начинал полковником, а
кончил генералом. Интересно, связано ли его имя где-нибудь с Эрлихом?

Хью так раскрыл рот, что чуть не выронил сигару.

- Кнэпп работал на другую сторону?

- Нет, черт возьми! А ты?

- Но...

- У него тоже могло быть секретное задание.

- Ради Бога, Майк, если у Кнэппа была другая работа, кроме той, о которой
известно, он мог бы нажить на этом политический капитал и потом...

- Кто знает о твоей работе?

- Естественно, никто.

- Только начальство?

- Да, но таких немного.

- А Мерилин знает?

- Однажды я рассказывал ей о штабе, который существовал семнадцать лет
назад.. Она вежливо выслушала, как любая женщина, и потом сделала какое-то
глупое замечание. Это все.

- Дело в том, что она все же знает.

- Да, но что из этого?

- Возможно, Лаура Кнэпп тоже кое-что знает.

- Так ты ведешь к тому, чтобы снова увидеться с неутешной вдовой?

- Почему бы и нет, - рассмеялся я. - Могу я взять фото Эрлиха?

Он оторвал кусок фотографии с нацистским агентом и отдал его мне.

- Забавляйся, сколько влезет, но помни, что ты охотишься за привидением.

- Знаешь, когда за привидением гоняешься достаточно долго, оно
появляется.

- Как эта девка, например.

- Да, - не стал возражать я и вышел.

***

Дан-Дак Джонс сообщил, что полицейские перевернули дом старика Дьюи вверх
дном. Объявилась какая-то родственница, старая дева, которая заявила, что
она его двоюродная сестра, и приняла все его дела. Единственное, к чему она
не могла прикоснуться, был газетный киоск, который Дьюи завещал Дан-Даку в
письме, хранившемся у Баки Харнса. Даже Дан-Дак с трудом этому верил.

- Послушай, Дан-Дак, - обратился я к нему. - Дьюи перед тем, как его
застрелили, должен был оставить для меня кое-что важное.

- А что именно, Майк?

- Я не знаю что. Какой-то пакет или конверт... Во всяком случае, может,
ты встречал здесь нечто подобное?

- Нет. Хочешь сам посмотреть? Я пожал плечами:

- Нет. Ты бы давно нашел это.

- Ну а если что-нибудь объявится? Что мне с этим делать?

- Спрячь получше. Я еще зайду. Я оставил ему пустой конверт и уже стал
уходить, когда он меня остановил-Слушай, Майк, у тебя здесь дело? Дьюи
как-то приносил сюда какой-то хлам.

- Оставь все это в пакете. Через пару дней я все заберу.

Я помахал ему на прощанье и направился в западную часть города Это была
длительная прогулка, но я хотел повидаться с парнем, который был должен мне
две сотни долларов. После я взял напрокат машину - "форд" - купе - и поехал
в сторону Вест-Сайд-Драйв навестить Лауру Стоял жаркий полдень. Дорога была
пустынной, за все время я обогнал только пару трейлеров. Но вскоре я заметил
темно-синий "бьюик", неотступно следовавший за мной на расстоянии около
четверти мили, и увеличил скорость. Разрыв между нами ненадолго увеличился,
затем снова сократился: водитель "бьюика" прибавил газу. Однако перед самым
поворотом на Виллоус машина догнала меня, промчалась мимо и продолжила свой
путь. Видимо, парень был отъявленным лихачом и помчался на поиски того, кто
захочет с ним посоревноваться.

Когда я заглушил мотор, до моих ушей донеслась тихая музыка, звучавшая
где-то за домом. Я знал, что она ждет меня.

Обнаженная Лаура лежала на траве у края бассейна. Полотенце едва
прикрывало ее грудь. Высоко поднятые волосы открывали для загара лицо, шею и
плечи. Рядом стоял переносной коротковолновый приемник, и музыка заглушила
звук моих шагов. Я присел позади нее, любуясь ее золотистой кожей и длинными
стройными ногами.

- Привет, Лаура, - шепнул я, дождавшись окончания симфонии.

От неожиданности она подскочила и инстинктивно закуталась в полотенце. Я
засмеялся, и она ответила мне мелодичным смехом - Нехорошо так пугать бедную
женщину!

- Нехорошо. Но я давно не любовался такой великолепной картиной.

Лаура прищурила глаза.

- Давай не врать. И вообще, ты меня видел совсем недавно, - напомнила
она.

- Но не при солнечном свете, киска. Сейчас ты выглядишь совершенно иначе.

- Ты влюбился или заболел? - поинтересовалась она.

- Точно не скажу. Знаешь, одно часто может превращаться в другое.

- Тогда, может быть, мы позволим нашему естеству взять свое?

- Может быть.

- Хочешь поплавать?

- Я не взял с собой плавки.

- Ну давай... - призывно улыбнулась она. Я провел рукой по ее груди -
Есть некоторые вещи, которых я стесняюсь, крошка.

- Для мистера Стеснительного у меня найдутся лишние плавки. Посмотри в
домике для переодевания.

- Это уже лучше.

- Только чур я первая оденусь, а то я вся облезу под солнцем, пока ты
будешь изображать пугливую невинность.

Завернувшись в полотенце, как в сари, Лаура улыбнулась, понимая, что в
таком виде она еще желаннее, чем полностью обнаженная. Я потянулся к ней, но
она оказалась проворнее и легко выскользнула из моих объятий. Мне оставалось
только пожирать ее глазами, в то время как она стремительно скрылась в
переодевалке.

Через минуту Лаура появилась снова. На ней было узенькое черное бикини.
Она кинула шорты для меня на кресло, подбежала к бассейну и нырнула. Я,
наверное, повел себя как дурак, ведь день был что надо и женщина тоже, но
семилетний запой в гордом одиночестве не проходит бесследно. Так что я зашел
в домик, натянул шорты, не включая света, и снова вернулся в этот чудный
день.

В воде она была похожа на прекрасную русалку, полоски бикини почти
сливались с ее золотисто-коричневой от загара кожей. Она выглядела еще более
дразняще и красивее, чем необходимо было для соблазнения такого мужчины, как
я.

Вдоволь наплававшись, мы улеглись рядом с приемником. Она положила свою
руку на мою.

- А теперь мы можем и поговорить, Майк. Ведь ты явился сюда не для того,
чтобы просто повидать меня?

- Я не думал об этом, когда ехал к тебе. Она сжала мою руку:

- Можно я скажу тебе что-то очень личное?

- Я всегда к твоим услугам.

- Ты мне нравишься.

Я легонько ущипнул ее за подбородок:

- И у меня такое чувство, хотя и не должно быть.

- Почему?

Она смотрела мне прямо в глаза и ждала ответа.

- Потому что мы с тобой совсем не похожи. Между нами лежит огромная
пропасть - и в том, как мы думаем, и в том, как мы чувствуем. У меня
отвратительный характер, дорогая, и с этим уже ничего не поделать. Так что
будь умницей и не провоцируй меня, иначе я могу загореться и наделать
глупостей. У нас с тобой все было чудесно, и единственная причина, по
которой я приехал сюда снова, это мой голод. Я изголодался по твоему
манящему телу и хочу полакомиться еще.

Она самодовольно рассмеялась.

- Не смейся. Честные глаза не уживаются с лживым языком. Я старый солдат
и побывал в разных местах...

- Так убей меня своей любовью, старый солдат!

- На это уйдут дни и недели.

- Хм-м-м... Звучит заманчиво. Но ты мне расскажешь, наконец, что сегодня
привело тебя ко мне? Я дотянулся до приемника и выключил его.

- Это касается Лео. Он когда-нибудь рассказывал тебе о своей работе во
время войны?

Ее лицо посерьезнело, словно она пыталась догадаться, чего я от нее хочу.

- Он был генералом и служил в генеральном штабе.

- Это мне известно. А чем он там занимался? Говорил ли он тебе, в чем