столь радужные надежды? Да первый же не менее талантливый плут добьется того
же - была бы охота. Простите меня, но вы, видно, не знаете, что люди, как
пчелы на мед, готовы лететь на любой шум, ну хоть если начать бить в ржавую
жестянку. На этом основано искусство управления людьми. Нужно только убедить
их, что жестянка - не жестянка, а чистое золото; вот в чем секрет могущества
таких, как наш дорогой и незабвенный. Бывают, конечно, исключительные
случаи, - любезно оговорился Фердинанд, - когда люди поддаются на обман,
поверив в благородство обманщика (за примером недалеко ходить); но эти
исключения лишь подтверждают правило. До свидания, мистер Кленнэм! Надеюсь,
когда я буду иметь удовольствие снова увидеться с вами, тучи уже рассеются и
засияет солнышко. Пожалуйста, не провожайте меня. Я отлично знаю дорогу. До
свидания!
мурлыча модную арию, до наружного дворика, где была привязана его лошадь,
вскочил в седло и поехал натаскивать своего высокопоставленного родича к
предстоящему заседанию в парламенте - чтобы он был во всеоружии для отпора
тем, кто осмелится вылезть с запросами по поводу государственной
деятельности Полипов.
минуты, как упомянутый джентльмен, наподобие пожилого Феба *, озарил комнату
Кленнэма сиянием своей желтой головы.
могу ли я нынче быть вам чем-нибудь полезен, сэр?
радуется обилию овощей, приготовленных для сушки и соления, прачка - куче
грязного белья, мусорщик - виду ведра, из которого через край сыплется
мусор; словом, как всякий мастер радуется случаю приложить свое уменье к
делу.
узнать, не предъявлены ли еще новые предписания о содержании под арестом. От
предписаний отбою нет, сэр, - как и следовало ожидать.
радостно потирая руки и покачивая головой.
валят со всех сторон. Я уж к вам не захожу, бывая здесь, знаю, что вы не
любите, когда вас беспокоят, а если будет надобность, всегда можете передать
через сторожа, чтобы я зашел. Но я наведываюсь чуть не каждый день, сэр.
Могу ли высказать вам одно соображение, сэр, - вкрадчиво осведомился мистер
Рэгг, - или сейчас это не ко времени?
интересоваться вами.
чем прежде, - не кажется ли вам, что стоило бы уже, наконец, сделать
крохотную уступочку общественному мнению. Всем нам приходится идти на такие
уступки, сэр. Без этого никак нельзя.
и я даже не вправе на это рассчитывать когда-нибудь.
сущие пустяки, и если все считают, что там для вас более подходящее место -
почему бы в самом деле...
- сказал Артур, - и вы как будто сами признали, что это дело вкуса.
в чем вопрос. - Голос мистера Рэгга зазвучал почти патетически. - Я бы даже
спросил, хорошо ли вы поступаете. У вас серьезное дело, сэр, и вам не к лицу
сидеть здесь, куда может попасть всякий прощелыга, задолжавший один-два
фунта. Совсем не к лицу. Должен вам заметить, сэр, что об этом говорят
повсюду. Не далее, как вчера, я слышал такой разговор в одном заведении, где
собираются джентльмены юридической профессии - я бы даже сказал, сливки этой
профессии, если бы я сам иной раз не заглядывал туда. И должен вам заметить,
мне было неприятно слушать этот разговор. Обидно было за вас. А сегодня за
завтраком моя дочь (всего лишь женщина, как вы вправе заметить, но
обладающая чутьем и даже некоторым личным опытом - я имею в виду дело Рэгг
против Боукинса) - так вот моя дочь выразила свое крайнее изумление по этому
поводу. Перед лицом таких фактов, не говоря уже о невозможности совершенно
пренебрегать общественным мнением, стоило бы, мне кажется, пойти на
крохотную уступочку, хотя бы - ладно, сэр, чтобы не вдаваться в рассуждения,
скажу так: хотя бы из любезности.
и не дождался ответа.
молчанием Артура, которое он приписал нерешительности, вызванной его,
мистера Рэгга, красноречием, - то у меня принцип: никогда не считаться с
собой, когда дело касается интересов клиента. Но, зная вас как человека
любезного и обязательного, замечу все же, что мне было бы гораздо приятнее
видеть вас в тюрьме Кингс-Бенч. Ваше разорение произвело шум; я очень рад,
что имею честь состоять вашим поверенным. Но мой авторитет среди коллег и
клиентов значительно возрос бы, если бы вы согласились переменить место
заключения. Впрочем, прошу вас с этим не считаться, сэр. Я лишь констатирую
факт.
так привык обращаться в этих унылых стенах к одной лишь безмолвной
собеседнице, что ему потребовалось некоторое усилие, чтобы прийти в себя,
вспомнить, о чем идет речь, и ответить: "Нет, нет, мое решение остается
прежним. И прошу вас, не будем больше говорить об этом!"
профессиональных обязанностей, заведя этот разговор. Но мне слишком часто и
от слишком уважаемых людей приходится слышать, что, дескать, добро бы
какой-нибудь иностранец, а уж истинный англичанин не должен унижать дух
нации, оставаясь в Маршалси, когда вольности, завоеванные его славными
предками, позволяют ему беспрепятственно перейти в Кингс-Бенч, - вот я и
позволил себе отступить от правил, чтобы обратить ваше внимание на это
обстоятельство. Личного мнения, - добавил мистер Рэгг, - у меня по данному
вопросу нет.
было личное мнение, я бы весьма огорчился, увидев, что джентльмен из высшего
круга, верхом на лошади, приезжает к моему клиенту в подобное место. Но это
не мое дело. Если бы у меня было личное мнение, я был бы рад возможности
сообщить другому джентльмену, судя по обличию, военному, дожидающемуся
сейчас в караульне, что мой клиент находится здесь лишь временно и уже
избрал себе другое пристанище. Но так как я всего лишь машина для дачи
деловых советов, меня это, ясно, не касается. Угодно вам принять упомянутого
джентльмена, сэр?
поверенный, он не захотел мешать исполнению моих более чем скромных
обязанностей. К счастью, - добавил мистер Рэгг саркастическим тоном, - я не
настолько вышел из рамок, чтобы спрашивать этого джентльмена об его имени.
ему об этом, когда я буду проходить через караульню? Да? Благодарю за честь.
Мое почтение, сэр.
Артура, всегда теперь словно окутанное какой-то темной пеленой, и он уже
успел почти позабыть о нем, как вдруг чьи-то шаги по лестнице вернули его к
действительности. Шаги были не слишком торопливы, но в них чувствовалось
нахальное стремление произвести как можно больше шума и грохота. Когда эти
шаги на мгновение задержались у двери, Кленнэму вдруг смутно почудилось в
них что-то знакомое, но что именно, он не мог сообразить. Впрочем,
соображать было некогда. Дверь тотчас же распахнулась от удара ногой - и он
увидел перед собой пропавшего Бландуа, причину стольких волнений.
посетитель. - Вот и я! Говорят, вы желали меня видеть.
дверях показался Кавалетто, а за ним - Панкс. Ни тот, ни другой ни разу еще
не навещали Кленнэма в его заключении. Мистер Панкс, отдуваясь, пробрался к
окошку, поставил свою шляпу на пол и тотчас же запустил все десять пальцев в
волосы; после, чего сложил руки на груди, как человек, собравшийся, наконец,
отдохнуть после тяжких дневных трудов. Мистер Баптист, не спуская глаз с
бывшего товарища по заключению, внушавшего ему такой страх, уселся на полу,
прислонясь спиной к двери и обхватив щиколотки руками, в той самой позе
(только сейчас она была более настороженной), в какой он сидел перед этим
самым человеком однажды жарким летним утром в еще более мрачной марсельской
тюрьме.
же Риго, - я вам зачем-то понадобился. К вашим услугам, братец-арестант!
привалился к ней, не сняв даже шляпы и вызывающе засунув руки в карманы.
подозрения на дом моей матери. Зачем вы это сделали? Что привело вас к этой
чудовищной мысли?
добродетель! А не слишком ли вы распетушились, милейший? Смотрите, не
Нортон Андрэ
Посняков Андрей
Лукин Евгений
Херберт Фрэнк
Майер Стефани
Апраксина Татьяна