делом".
заинтересовал Веженского. Его статья о крестьянстве вызвала в стране
сенсацию: Ленин поддержал лозунг эсеров "Земля ы поля"! Видимо, думал
Веженский, человек этот во всем умеет видеть иерархию стремительной
постепенности: "Борьба за землю и за волю, - утверждает Ленин, - есть
демократическая борьба. Борьба за уничтожение господства капитала есть
социалистическая борьба".
фракционер и в этом сложнейшем для России вопросе не считает необходимым
скрывать - хоть в малости - свой план, свое негативное отношение к
сельской буржуазии, перед которой стелются и кадеты и с.-революционеры".
доктрины, - продолжал записывать Веженский. - После обращения к партии
рабочих, - демократизм, легальность, выход на арену общенациональной
политической жизни, - последовало изложение платформы по крестьянскому
вопросу. Таким образом, Ленин обозначил - для политиков ясно - те две
силы, на которые он намерен опираться.
партийной литературе. Он провозглашает, отхлестывая по щекам наших
цензоров, что можно говорить и писать все, что угодно, без малейших
ограничений. Но далее - опять-таки отвергая и г р у в уступки, столь
дорогую центру во главе с П.
словопрений нашей интеллигенции, что каждый союз, а партия - это и есть
союз - волен прогнать таких членов, которые пользуются фирмой партии для
проведения антипартийных взглядов. То есть Ленин, обещая литературе з а и
н т е р е с о в а н н у ю поддержку РСДРП, требует, как расплаты, верности
от писателей. Однако он, видимо, хорошо знаком с миром литературы, ибо
сразу же оговаривается, что литература - хрупка, ранима, многообразна; для
определения грани между партийностью и антипартийностью может служить лишь
партийная программа, устав.
программу, а не личные симпатии, столь характерные для крестьянской
идеологии соц.-революционеров и утонченной интеллигентности к.-демократов.
Ленин никак не очерчивает в к у с о в ы е границы партийности, говоря, что
у них твердый желудок, что они переварят христиан и даже мистиков.
(Видимо, в данном случае он имел в виду Леонида Андреева, близкого к
Горькому.)
русского бунта, - к армии. И снова неожиданный поворот. Ленин берет армию
под защиту!!!
вероятно, восстанием на "Потемкине". Армия, по его концепции, не имеет
права быть нейтральной. С кем же ей быть? Кому служить? Присяге? Государю?
Нет - народу.
Ленину, "буржуазное миросозерцание", "между социализмом и анархизмом лежит
целая пропасть", а разжигание дурных наклонностей, спаивание, грабежи -
дело рук полицейских провокаторов".
была опубликована после обращения к армии. Причина? Ленин, понятно,
великолепно знает от своих пропагандистов, что армию призывали стрелять не
в "народ", а в "анархистов". Он, таким образом, отделяет анархистов в
элемент, угодный как раз реакции, он подчеркивает их о т д е л ь н о с т ь
от революционного движения".
и заключил свои заметки следующим: "В Думе нашему братству надобно
опираться не на кадетов и не на правых, - поздно уже, это силы
ниспадающие. Задача состоит в том, чтобы оформить особую группу депутатов,
исповедующих религию т р у д а; русский народ гневается, когда ему мешают
работать широко и мощно, так, как он мог бы; подобного рода отношение
будет перенесено на думских депутатов, которые просят м и р о м дать им
возможность развернуть работу. Это угодно нашей идее "мастерка и кирпича",
идее возведения каменного здания всемирного масонства.
и кадеты. Постепенно, следовательно, эта "группа труда" получит шанс
выдвинуться в парламентское лидерство. Во тогда-то и придет время
выдвижения нашего вождя, только тогда и никак не раньше".
"Монда".
по просьбе Веженского. После давешнего собрания братства у постели
умирающего Балашова нажали на все р ы ч а г и: вопрос о займе стоял как
никогда остро, экономика России была на грани банкротства. Такого еще не
случалось в истории; огромная держава, богатейшая народом, умом землею,
должна была - не получи треклятых франков - объявить во всеуслышание:
"Долги иностранцам вернуть не можем; кормить армию, полицию, чиновничество
нечем; заводы - без поступления новых станков из Европы - хозяева
останавливают; конец империи!"
ордена франкмасонов, принадлежали, следовательно, одному и тому же классу
имущих, однако интересы отстаивали - в определенной мере и на данном этапе
истории -
разные: Гролю представлял т о р ж е с т в у ю щ и х французских
финансистов, а Веженский - бесправных до недавнего высочайшего манифеста -
русских буржуа, лишенных веса при выработке внешнеполитических решений -
все делалось по усмотрению царя и окружавших его треповых (в иные времена
- аракчеевых, бенкендорфов, Победоносцевых).
покровительственно и снисходительно: "просветитель приехал в медвежье
царство".
поучающие фразы парижанина, - что старушка вступает в пору заката. На
смену Элладе шел дерзкий Рим, и в памяти мира остался тот из надменных
эллинов, который вовремя почувствовал рождение нового исполина. И Цезарь и
Наполеон рождались голыми и писклявыми; мы с вами - тоже. Через три-четыре
года Россия станет необъятным рынком сбыта для европейских товаров, а ведь
именно рынок определяет тех, кто на него работает. Так что не жалейте нас
и не давайте мне профессорских советов: в России каждый мужик - Руссо, он
вам сутки будет давать советы, а вот что касается работы, тут он начнет
чесать в затылке. К работе его надо подвигнуть интересом. Высший интерес,
увы, - это золото, а его у нас нет.
останется, как продолжать точить вилы против господ, а поддев своих
господ, то есть нас, он, мужик, не умея толком трудиться, пойдет за едою к
вам, в Европу...
России. Мы нашу Россию можем пока что удерживать. Не дадите заем - не
сдержим, сил не хватит.
обидевшись за то, как отбрил его магистр русского ордена - отбрил поделом,
в каждом слове логика, и не простая, а переплавленная в тигле чувств, с
такой - не поспоришь, с ней соглашаться надо. - Я принимаю вашу позицию,
да, поднимающемуся колоссу нужны деньги, чтобы отвратить подданных от
кровавого хаоса, заставить заниматься собою, вместо того чтобы
претендовать на чужое. Но братья уполномочили меня спросить: вы можете
дать гарантию, что, поднявшись с нашей помощью, русский медведь не
сблокируется с немецким дрессировщиком?
достаточно.
вами говорил - по нашим, российским понятиям - как начинающий доктор с
богатым пациентом. Отчитывают у нас иначе: по уху да в рыло...
видимого акцента.
физиономия.
только ли с нашей стороны? Париж отказал нам в займе еще в дни войны
против микадо, вы ведь боялись нашего усиления, боялись, что медведь
подомнет япошат и станет двуединым - евроазиатским. Но и после того, как
нас затолкали на мирную конференцию в Портсмут и договор мы подписали с
Японией, вы снова ведь отказали нам в займе...
кайзеру и заставили его отдать вам Марокко...
хотим безусловного франко-русского союза. Мы поняли трудное положение
Витте, ибо он вынужден считаться с кайзером, насколько нам известно, и
согласились с его идеей международной конференции финансистов в Москве -
мы верили, что здравый смысл франко-русской идеи восторжествует над его
германо-франко-русской утопией.
стрелять анархисты... Не наша вина... Кто же даст деньги стране,
разрываемой междоусобицами?
Никитин Юрий
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Сертаков Виталий