она не сумела ни остановить, ни скрыть, сколько ни терла глаза.
голове, а еще через миг Бергитте прикладывала к ее затылку смоченную
холодной водой тряпицу. Сквозь рыдания Найнив умоляла, чтоб они сказали, что
она не трусиха.
Бергитте, - я бы наутек кинулась. Если б спрятаться от нее можно было лишь в
барсучьей норе, я бы заползла туда, свернулась клубочком и холодным потом
обливалась, пока она не ушла бы. Я бы и на пути несущегося Керандинова
средит не встала. Ни то, ни другое трусостью не назовешь. Нужно самой
выбрать место и время и напасть на нее так, как она менее всего ожидает.
Если смогу, я ей когда-нибудь отомщу, но только так у меня может что-то
получиться. Все остальное - просто глупость.
сочувствие подруг пробили еще одну брешь в колючей ограде, которая выросла
между ними.
шкатулочку, которую сама туда поставила, Илэйн извлекла из нее железный диск
с нанесенной на него спиралью. - Мы отправимся вместе.
невозможно - после того, как ее наперебой уверяли, что она не трусиха.
Поэтому они и отправились вместе.
на него смотреть, чем коситься через плечо и гадать, не появится ли вдруг
Могидин. А потом - в королевский дворец в Кэймлине, куда их отвела Илэйн;
затем, под водительством Найнив, в Эмондов Луг. Найнив доводилось видывать
дворцы: все эти гигантские переходы, высокие изукрашенные потолки, мраморные
полы, золотая отделка, тонкой работы ковры и изысканные гобелены, но в этом
дворце выросла Илэйн. Глядя вокруг и проникаясь сознанием этого, Найнив
начала немножко лучше понимать Илэйн. Разумеется, теперь понятно, почему та
ожидала, что весь мир будет ходить перед ней на задних лапках; Илэйн ведь
росла с таким чувством, и ее учили, что так и впредь будет, - во дворце-то
иного отношения к наследнице и быть не может.
которым воспользовалась, бледным отражением самой себя, казалась странно
притихшей. Но ведь и Найнив несколько примолкла в Эмондовом Луге. С одной
стороны, деревня стала больше, чем она помнила, выросли новые дома под
соломенными крышами, возводились новые деревянные каркасы. Сразу за околицей
строили очень большой дом - три раздавшихся вширь этажа. На Лужайке высился
каменный постамент пятнадцати футов высотой, весь испещренный именами. Очень
многие имена Найнив знала; и по большей части они были двуреченские. По обе
стороны плиты стояли флагштоки, на одном развевалось знамя с красным орлом,
на другом - стяг с красной волчьей головой. Все вокруг выглядело счастливо и
процветающе - насколько могла судить Найнив, учитывая, что здесь не было
людей. Но все это не имело никакого смысла. Что, Света ради, это за знамена?
И кому взбрело в голову такой домище себе строить?
почти ничего не изменилось, разве что перед столом Амерлин осталось стоять
полукругом всего полдюжины табуретов. И пропал триптих с Бонвин. Картина с
Рандом осталась, только на лице Ранда заметна была плохо заделанная дырка,
точно кто-то швырнул чем-то в холст.
забыли просмотреть и пергаменты, лежавшие в приемной на столе Хранительницы
Летописей. В ходе просмотра документы и письма менялись, однако Найнив с
Илэйн узнали мало. Элайде стало известно, что Ранд пересек Драконову Стену и
вступил в Кайриэн, но что нынешняя Амерлин намеревалась предпринять,
оставалось загадкой - на это не было никаких намеков. Сердитое требование
всем Айз Седай немедленно возвратиться в Башню, если только у них нет
специальных приказов, исходящих не иначе как от нее, от Элайды. Судя по
всему, Элайду злило очень многое: что так мало сестер вернулось после
объявленной ею амнистии, что большинство глаз и ушей в Тарабоне по-прежнему
молчат, что Пейдрон Найол продолжает собирать Белоплащников в Амадиции, а
она не знает зачем, что Даврама Башира по-прежнему не могут отыскать,
несмотря на то что с ним целая армия. От каждого документа с ее подписью или
печатью веяло гневом. Ничего интересного или полезного среди бумаг не
отыскалось, не считая, быть может, тех, что имели отношение к Белоплащникам.
Вряд ли у путешественниц возникнут с ними какие- либо затруднения, пока они
плывут на "Речном змее".
убрала диск в ларчик. Без особых раздумий Найнив помогла девушке раздеться.
Потом, оставшись в сорочках, девушки вместе забрались в кровать, а Бергитте
поднялась наверх; она настояла, что будет спать на палубе у лестницы.
сказала:
пуст.
выглядела туманной.
лишь намек на резкость, и девушки решили, что пора спать.
настроения, как и жалобное ворчание Илэйн, что это у нее холодные ноги. У
нее получилось! Наверное, забыть о своем страхе не то же самое, что бояться,
но по крайней мере Найнив сумела вновь вступить в Мир Снов. Наверное, придет
тот день, когда она вновь поднакопит смелости и не будет бояться.
легче, чем их прекратить. Девушки каждую ночь вместе отправлялись в
тел'аран'риод, всегда посещая Башню, дабы что-нибудь разузнать. Правда,
многого разнюхать не удалось, разве что попался указ об отправке в Салидар
эмиссара с поручением пригласить находящихся там Айз Седай вернуться в
Башню. Однако, насколько Найнив успела прочитать приглашение, прежде чем
текст превратился в доклад об отборе потенциальных послушниц, имеющих
подобающее отношение - что бы под этим ни подразумевалось, - являлось оно
скорее требованием, чтобы эти Айз Седай немедленно подчинились Элайде и были
благодарны, что им это еще позволено. Тем не менее приказ подтверждал, что
девушки не гоняются по полям за диким зайцем. Тревогу вызывало другое: во
многих фрагментах они видели то, чего не понимали. Не понимали они и как
сложить вместе эти разрозненные кусочки. Кто такой этот Даврам Башир и
почему Элайда так настойчиво его ищет? Почему Элайда запретила упоминать имя
Мазрима Таима, Лжедракона, пригрозив строгим наказанием? Почему королева
Тенобия Салдэйская и король Изар Шайнарский прислали письма, в которых
вежливо, но самым решительным образом возмущались вмешательством Белой Башни
в свои дела? Все это заставило Илэйн проворчать одну из поговорок Лини:
чтобы узнать два, нужно сначала знать один. Найнив оставалось лишь
согласиться, что дело, несомненно, выглядит именно так. Не считая вылазок в
кабинет Элайды, девушки усиленно овладевали навыками, необходимыми в Мире
Снов, учились держать под контролем как самих себя, так и окружающее. Найнив
не хотела, чтобы ее вновь застали врасплох Эгвейн или Хранительницы
Мудрости, как уже случалось. О Могидин же она старалась не вспоминать. Куда
лучше сосредоточиться на мыслях о Хранительницах Мудрости.
Самаре, Найнив с Илэйн не узнали ровным счетом ничего. Сколько они ее ни
окликали, ничего не происходило, не считая того, что чувство, будто за ними
откуда-то наблюдают, усилилось. Эгвейн же больше ни разу не появлялась.
Попытка удержать кого-нибудь другого в тел'аран'риоде казалась невероятной,
и у Найнив от неверия в собственные силы чуть руки не опустились, даже когда
Илэйн в конце концов уразумела секрет: другого надо считать лишь частью сна.
В конце Илэйн даже проделала этот фокус сама, и Найнив поздравила ее со всей
любезностью, какую сумела в себе сыскать. Но у самой Найнив несколько дней
ничего не получалось. С тем же успехом Илэйн могла быть тем туманным
образом, каким казалась, - она с улыбкой исчезала в любой момент, когда
хотела. А когда Найнив все же сумела удержать Илэйн, то почувствовала себя
такой измотанной, точно целый день валуны ворочала.
одной лишь мысли. Затраченные усилия были, видимо, как-то связаны с тем,
насколько велико желаемое, а также с тем, существует ли оно на самом деле.
Деревья, усыпанные причудливыми цветками красных, золотистых и фиолетовых
оттенков, получались с большим трудом. Много проще было вообразить стоячее
зеркало, в котором можно наблюдать, что ты или другая женщина вытворяет со
своим нарядом. Еще трудней оказалось создать поднимающийся из земли
сверкающий хрустальный дворец; хоть на ощупь он представлялся твердым,
дворец менял облик, когда его образ в мыслях начинал колебаться, и здание
исчезало в тот же миг, как пропадал породивший его образ. Не сговариваясь,
девушки решили оставить в покое животных, после того как необыкновенное
создание - во всем похожее на лошадь, только с рогом, растущим на морде! -
немало погоняло их по холму, прежде чем они заставили его исчезнуть. Из-за
него едва не вспыхнул новый спор; каждая заявляла, что это другая создала
животное, но к тому времени Илэйн вновь начала походить на себя прежнюю и
принялась похихикивать над тем, как они, должно быть, выглядели со стороны:
подхватив юбки, припустили вверх по холму и кричали на ту тварь, требуя
убраться прочь. Даже то, что Илэйн упрямо отказывалась признать свою вину в
случившемся, не помешало Найнив тоже втихомолку давиться смехом.
пластинку с вырезанной спящей женщиной, но ей не нравилось применять ни тот,
ни другой тер'ангриал. Как бы настойчиво она с ними ни работала, она не
чувствовала себя столь полно в тел'аран'риоде, как то происходило с кольцом.
И с каждым нужно было работать постоянно: нельзя завязать потоки Духа и
оставить их без присмотра, тогда тебя мгновенно просто выкидывает из Мира
Снов. Направлять иную Стихию в то же самое время оказалось невозможным,
Лукьяненко Сергей
Корнев Павел
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Белов Вольф
Суворов Виктор