над водой. Бабушка вместе с Агнес уже была там: обе они шили еще какие-то
вещи для детей. Им помогала Пегготи, а перед ней находилась знакомая рабочая
шкатулка, сантиметр и кусочек воска, которым суждено было столько пережить.
Пегготи, когда его привел мистер Микобер, что я передал письмо и все обстоит
прекрасно. Однако я справился с этими двумя задачами, и они были очень
довольны. Если я и обнаруживал свое душевное смятение, то причиной его могла
быть моя собственная утрата.
супругу, а также и бабушку, ответил, что корабль отходит раньше, чем
предполагалось накануне.
спросила бабушка.
семи часам, - сказал он.
подтвердил мистер Пегготи. - Если мистер Дэви и моя сестра на следующий
день, после полудня, поднимутся на борт в Грейвзенде, они смогут с нами
попрощаться.
будем тщательно наблюдать за сохранностью нашего багажа, - сказал мистер
Микобер, многозначительно на меня поглядев. - Эмма, дорогая моя, - тут
мистер Микобер со своим обычным торжественным видом откашлялся, - мой друг
мистер Томас Трэдлс любезно сообщил мне на ухо, что он хотел бы заказать
ингредиенты, необходимые для приготовления умеренной порции напитка, который
всегда в наших умах связан с ростбифом Старой Англии. Я хочу сказать...
пунша. При других обстоятельствах я не осмелился бы просить мисс Тротвуд и
мисс Уикфилд, но...
успех, мистер Микобер, - заявила бабушка.
вернулся с кувшином, над которым вился пар. Нельзя было не обратить внимания
на то, что он резал лимоны своим складным ножом, который, как и полагалось
ножу опытного колониста, был не меньше фута длиной, а потом не без
хвастовства вытирал этот нож о рукав куртки. Миссис Микобер и два старших
члена семейства были снабжены таким же грозным оружием, а у младших детей
были подвязаны к поясу крепкой веревкой деревянные ложки. Предвкушая жизнь
на корабле и в лесных дебрях, мистер Микобер, вместо того чтобы разлить пунш
для миссис Микобер и двух старших детей по винным рюмкам, стоявшим в комнате
на полке, налил его в дрянные оловянные кружки. И, поистине, никогда он не
пил пунш с большим наслаждением, чем теперь, наполнив свою собственную
кружку вместимостью в пинту; эту кружку в конце вечера он спрятал в карман.
Микобер, очень довольный этим отречением. - Обитатели лесов, разумеется, не
могут рассчитывать на то, что найдут там такую же утонченность, как здесь, у
нас, в стране свободы.
спрашивает мистера Микобера.
оловянную кружку, - что это кто-нибудь из членов моего семейства.
тем жаром, который был ему свойствен, когда речь заходила на эту тему, -
члены вашего семейства, и мужского и женского пола, заставляли нас ожидать
слишком долго, но теперь этот член вашего семейства, может быть, посчитается
с моими удобствами и подождет меня?
мистер Микобер. - Эмма, ваш упрек справедлив.
семейство, наконец, поняло, чего оно лишается из-за своего поведения в
прошлом, и протягивает дружескую руку, не отталкивайте ее!
мистер Микобер. - И сейчас я не могу обещать, что упаду в объятия вашего
семейства. Но член вашего семейства, который ждет внизу, может быть спокоен
- его пылкие чувства не встретят ледяного приема.
затянулось, так что миссис Микобер стала выражать опасения, не возникли ли
между ним и членом ее семейства пререкания. Наконец появился тот же
мальчуган и вручил мне написанную карандашом записку. Наверху было
начертано, как полагается в судебных документах: "Хип v. Микобера". В
записке мистер Микобер сообщал, что снова арестован и пребывает в страшном
отчаянии, а также просил прислать с подателем сего нож и кружку вместимостью
в пинту, дабы он мог ими воспользоваться в тюрьме в течение того краткого
срока, какой ему еще остается жить. Просил он меня также оказать ему
последнюю дружескую услугу - поместить его семейство в приходский работный
дом и забыть, что на свете жил такой человек, как он.
мистер Микобер сидел в углу и мрачно взирал на агента шерифа, который его
арестовал. Спасенный и на этот раз, он пылко обнял меня и немедленно сделал
пометки в своей записной книжке; помнится, он был так аккуратен, что записал
даже полпенни, которые я не принял во внимание при подсчете.
мы вернулись наверх в комнату (где он сообщил, что задержался по
непредвиденным обстоятельствам), он вытащил из записной книжки большой,
сложенный в несколько раз лист бумаги, покрытый старательно написанными
колонками цифр. Только в школьном учебнике по арифметике я видел такие
колонки - в этом я убедился, бросив на них взгляд. Это были подсчеты (на
разные сроки) сложных процентов на ту сумму, которую он называл: "Основная
сумма в сорок один фунт десять шиллингов одиннадцать с половиной пенсов".
После тщательной их проверки и старательной оценки собственных ресурсов он
решил подвести общий итог, включая основную сумму и проценты за два года
пятнадцать календарных месяцев четырнадцать дней начиная с сего числа. Потом
он написал на всю сумму долга аккуратнейшую расписку, которую тут же вручил
Трэдлсу (как подобает мужчинам), выражая при этом горячую признательность.
перед отплытием, - задумчиво качая головой, сказала миссис Микобер.
спрятал его в оловянную кружку и проглотил.
дороги, дайте нам о себе знать, - сказала бабушка.
нас вестей, - сказала та. - Я хотела бы верить, что и наш старый друг,
мистер Копперфилд, не откажется получить известие от той, которая знала его,
когда близнецы еще не подозревали о своем существовании.
возможности.
Микобер. - В это время года на океане полным-полно кораблей, и мы,
несомненно, встретим их сколько угодно. Все пути скрещиваются, - тут мистер
Микобер поиграл моноклем. - Расстояние - одно воображение.
предстояло ему ехать из Лондона в Кентербери, он говорил о поездке так,
словно отправлялся на край земли, а тут, перед его путешествием из Англии в
Австралию, казалось, будто он собирается пересечь Ламанш.
иногда рассказывать им разные истории, а собравшись у кухонного огонька,
приятно будет послушать песенки моего старшего сына; если же миссис Микобер
не будет тошнить, - покорнейше прошу простить такое выражение! - она угостит
их "Крошкой Тэффлин"*. Конечно, прямо по носу мы увидим морских свиней и
дельфинов, а по правому и левому борту массу всяких интересных вещей. Короче
говоря, - заключил мистер Микобер, и вид у него был элегантный, как в былые
времена, - под нами и над нами будет столь много любопытного, что, когда
вахтенный крикнет с грот-мачты: "Земля!" - мы будем весьма удивлены!
совершил путешествие и блестяще выдержал испытание перед лучшими знатоками
морского дела.
надеюсь, что настанет день, когда отпрыски нашего семейства вернутся на
родину. Не хмурьтесь, Микобер! Я говорю не о нашем семействе, а о детях
наших детей. Черешок, конечно, пустит крепкие корни, но я не могу забыть
дерева, с которого его срезали. А когда наш род станет славным и богатым,
признаюсь вам, мне бы хотелось, чтобы эти богатства потекли в денежные
сундуки Британии!
мистер Микобер. - Должен сказать, что она ровно ничего для меня не сделала,
и меня не очень беспокоит то, о чем вы говорите.
Микобер, в эту далекую страну не для того, чтобы ослабить узы, связывающие
вас с Альбионом, а для того, чтобы их укрепить!
уз я не обязан пренебрегать другими узами.
Конюшевский Владислав
Флинт Эрик
Земляной Андрей
Пехов Алексей
Рыбаков Вячеслав
Распопов Дмитрий